стене, пока тело немело от страха, что кто-то меня заметит. Я даже не понимала, как объяснить свое присутствие в доме прислуги.
Мама, я заблудилась… Даже мне смешно.
— Все, погнали, — отвлек меня Ярослав и потянул вниз, крепко ухватив за руку. И я, почти не глядя, снова последовала за ним. Наверное, так же я последовала в ту ночь, когда от отвел меня к врагам. За ним я готова была идти куда угодно.
Остановились мы, только когда добрались до кухни. Ярослав сразу налил себе стакан воды и, отпив немного, протянул мне. Словно знал, что мое горло пересохло. Только осушив стакан до последней капли, я готова была заговорить, но вдруг оказалась прижатой к стулу, а Ярослав у меня в ногах.
— Ты совсем дурная? Босиком? — он взял полотенце и обтер мои ноги, потом включил приглушенный свет, чтобы осмотреть стопы с разных сторон. Все было в порядке, но он все равно злился. — Ты ведь могла пораниться!
— А ты представляешь, завтра может прилететь метеорит, так что может случиться все, что угодно.
— Ну точно… Вроде все в порядке. Зачем ты пошла за мной?
— Зачем мы туда ходили? — одновременно спросили мы друг друга. А ноги я отняла, он бы так и держал их в своих руках. Иногда он казался мне странным. Вот и в тот момент.
— Ну нет. Туда ходил я, а ты меня преследовала. Зачем? Настучать хотела?
От возмущения у меня выступили слезы. Но мне так надоело плакать, ведь последние недели я делала это постоянно.
— Я не ябеда, в отличие от некоторых!
— Да не ори ты. Всех перебудишь. Тогда зачем ты за мной пошла? — настаивал он на ответе, снова схватив меня, но на этот раз за коленку и как не дергайся, не отпускал. Я в тот момент даже пожалела, что не спала в пижаме, а надела сорочку, которая почти не грела. Теперь, когда его руки были на моей коже, я ощущала себя беззащитной. И так было всегда, стоило ему нарушить мою зону комфорта.
— Откуда я знаю? — фыркнула я чисто по девчачьи. — Мне же интересно, зачем ты бродишь по ночам. А вдруг с тобой, что-нибудь случилось. Отпусти, — прошипела. — Мне больно!
— Как будто тебя это волнует, — встал он.
— Конечно, волнует! Ты дурак что ли? Ты, конечно, тот еще олух, но ты мой брат! И я люблю тебя!
— Точно? — приподнял он бровь, выражая весь скептицизм, на который был тогда способен.
— Мог бы просто ответить, что тоже меня любишь, — мне постоянно хотелось обидеться на него. Вечный раздрай рядом с ним.
— Люблю, конечно. Хочешь узнать, зачем я ходил?
— Ты еще спрашиваешь? Я сейчас умру от любопытства! Расскажи!
— Ладно, ладно, — усмехнулся он и аккуратно поднял меня со стула. — Пойдем ко мне. Все расскажу.
Ярослав взял меня за руку, и я сразу почувствовала небывалое ранее счастье. Ведь он сейчас посвятит меня в тайну. Печали всех недель, обиды, слезы, все резко стерлось, словно ластиком с белой бумаги.
Мы поднялись в его спальню, но постоянно оглядывались, чтобы нас никто не застал. Несмотря на юный возраст, мы уже знали, что прогулки по ночам ни к чему хорошему не приведут.
Уже в самой спальне мы уселись на кровать, не включая яркий свет, а оставив только лампу. И страх того, что нас могут застать, наругать, наказать, добавлял подобному общению ощущение запретного, нашей личной тайны.
— Ты же дальше своего носа не видишь, — вдруг заговорил он, когда я наслаждалась возвращением в комнату брата. Словно домой.
— Ты обижать меня решил?
— Я правду тебе говорю. В доме полно слуг и у них там настоящие интриги.
— А с чего бы им интриги плести? Разве у них нет работы?
— Ну, на тебя в день тратится больше, чем их месячная зарплата, как бы…
— Эй. Хочешь сказать, я виновата?
— Нет, я хочу сказать, помолчи и послушай. Так вот у Нины работает горничная. За одеждой присматривает и вообще. Но ее хотели подвинуть, потому что место жирное.
— Жирное? — не поняла я.
— Да, Мира. У нее самая высокая зарплата в доме. Так вот, ее хотели подставить. Выкрали у Нины бриллиантовое колье и спрятали у этой девушки Эли под подушкой в комнате. Я услышал про это в разговоре Оли, которая метила на ее место, и охранника, — Оля. Эля. Словно про сериал слушаю, которые так Диана любит. — Я забрался в комнату Эли и взял это ожерелье.
— Зачем?! При чем здесь ты? — спросила я, но в следующий миг не смогла выговорить и слова.
Он достал украшение, которое даже в темноте сияет ярче звезд. Такое красивое, что дух захватывало.
— Я даже не знала, что у мамы такое есть. Красиво….
— Это да, — хмыкнул Ярослав. — Ты тоже однажды будешь такое носить.
Он посмотрел на меня, и я смутилась. К щекам в такие моменты всегда приливал жар, и хотелось рассмеяться. Всегда, когда он смотрел вот так. Так что я быстро опустила взгляд и погладила красивые бриллианты. Ух…
— И как теперь его вернуть к маме в комнату? — спросила я в недоумении, но Ярослав пожал плечами.
— Я думал врубить пожарку. Все бы собрались на улице, и я бы успел, но если ты мне поможешь…
— Помогу, конечно, только…
— Что?
— Почему ты так заботишься об этой горничной? Она кто тебе?
— Она хороший человек и не заслужила лишиться работы, только потому что кто-то метит на ее место. Ну и еще у нее маленький ребенок в детском доме. Она ждет возможности его забрать.
— Ого… Ты же тоже был в детском доме! — вспомнила я. — Ты скучаешь по маме? Она так внезапно уехала.
— Ага, уехала, — усмехнулся Ярослав и убрал мою прядь волос за ухо, легонько коснувшись моей кожи, вызвав прилив мурашек. — Нет, я не скучаю, ведь у меня есть ты.
— Но ты ведь со мной не разговаривал даже! Я думала, ты меня обидеть хочешь!
— Я всего лишь хочу, чтобы ты не убилась. Ладно фигурное катание, это я еще могу принять. Но лазать на высоту
