Его слова хлеще пощёчины. Хлеще удара ножом в спину. Но зачем убиваться, если человек даже выслушать не захотел, а просто вышвырнул, как ненужную вещь?! Как мусор, который мешается под ногами. Взял и пнул в сторону.
— Алис, давай, родная, покушать надо. Иначе от тебя одни косточки останутся.
Вера единственная, к кому я смогла постучаться и попросить помощи в ту ночь. Не поняла, как на ватных ногах направилась по адресу, который она мне послала в смс. К ним домой я отказалась идти. Не было желания сталкиваться с братом любимого мужчины, которого я якобы предала. Но вот подставила уж точно.
— Я не хочу, Вер. Спасибо.
Мой голос не восстановился. Несколько дней я рыдала в подушку, потому что смириться и успокоиться не получалось.
Не искал. Не позвонил ни разу. Я никто. Чёрное пятно в его жизни и всё.
— Ты же говорила с ним, да?
Вера обещала не лезть, но… Она не может равнодушно стоять в стороне. Тимофей для нее не чужой, и мои страдания Вера видит каждый день. Она прячет от меня свои черные глаза, заламывая свои пальцы.
— Нет, Алис. На мои звонки он не отвечает, а дома я его застать не смогла. В ресторане тоже. Он меня избегает.
Ясное дело. Майор прекрасно понимает, что жена его брата будет защищать меня. Станет на мою сторону, хоть и не обязана. И всё потому, что она тоже женщина. И немало пережила.
— Знаешь, что больше всего убивает? — мой голос предательски дрожит. — Он даже не выслушал. Не дал ни единого шанса оправдаться.
— Это у них в крови, дорогая, — взяв меня за руку, Вера тянет за собой. — Ты думаешь, Артём белый и пушистый? Нет, моя хорошая, ошибаешься.
Я, горько усмехаясь её словам, присаживаюсь на стул. Вера не отстанет, пока не заставит проглотить еду. Не понимает, что кусок в горло не лезет.
— Вер, — собрав волю в кулак, всё-таки решаюсь озвучить свою мысль, — ты можешь узнать у Артема, где его брат? Мне нужно сообщить ему кое-что очень важное.
Девушка прищуривается. Открывает рот, дабы что-то спросить, но замолкает.
Стелла мне ясно дала понять, что среди полицейских есть предатель. Иначе откуда они могли знать, где планируются все эти «операции»? С моего телефона она послала Антону сообщения, теперь запросто могут всю вину могут свалить на майора, якобы он информацию передавал бандитам. Ведь уже все в курсе, что Тимофей спал с сестрой уголовника. То есть со мной.
— Хорошо. Только у меня есть условие, — Вера кивает на тарелку.
Я опускаю взгляд на еду и морщусь, словно от зубной боли. Нет, я безумно люблю говядину, но чтобы меня тошнило от нее… Господи…
Нелепо поднимаюсь и чуть ли не падаю. Ноги будто не слушаются меня. Бегу в ванную.
— Алис, ты чего? — Вера идёт за мной, но я запираюсь.
Боже… Это невыносимо. Я и так ничего с утра не ела. А тут… Внутренности наизнанку выворачивает.
— Алис! Открой! — нетерпеливо стучит в дверь подруга. — Ну же, черт побери!
Я открываю воду и подставляю лицо прямо под струю. Холод немного отрезвляет. Прихожу в себя и открываю проклятую дверь, которую Вера уже чуть ли не ломает.
— Ты как?! — взволнованно спрашивает, касается ладонью моей щеки, лба. — Алис… Вы… Это...
Я сглатываю ком в горле и чувствую, как глаза наполняются слезами. Я уже знаю, что хочет сказать Вера, и от этого мне становится ещё хуже.
— Нет, — мотаю головой и всё-таки не могу сдержать эмоции. Горячие капли текут по лицу.
— Ч-ш-ш-ш. Всё, успокойся. Всё будет отлично. Тимофей едет в ресторан. Мы тоже собираемся и выходим. Вы поговорите. Хорошо? Он поймет тебя, родная.
Я лишь киваю, не в силах протестовать. Но знала бы я, какой меня ждёт сюрприз.
***
Я замерзаю. Так холодно, будто валялась на снегу голая. Это страх. Мне страшно даже думать, как отреагирует Тимофей, когда увидит меня, а самое главное, когда узнает о моей беременности.
Да. Мы никогда не пользовались защитой. Я, честно говоря, даже подумать не могла, что смогу так быстро забеременеть. Я не считаю, что готова стать матерью, но… Нашего ребенка я уж точно буду беречь любой ценой. Чего бы то ни стоило!
— Алис, вот я уже начинаю злиться. — Вера не замолкает. — Давай же! Одевайся и поехали!
Интуиция подсказывает, что не нужно с Тимом встречаться. Чувствую, сегодня мой мир вновь перевернется вверх дном. Но такую новость я скрыть не могу. Не имею права. Да и вообще… Предупредить нужно, иначе его окончательно утопят на работе! Растопчут, и всему причина — я!
— Ты уверена, Вер? Он вышвырнет меня снова.
Я уже несколько дней не узнаю свой голос. Смотрю на отражение в зеркало, и слезы сами собой текут вниз по щекам. Лицо бледное. Губы синие. Глаза блестят — да, но теперь не от счастья, а от слез. Даже в тот день, когда я потеряла маму, не была в таком состоянии. Потому что была готова к ее смерти — она сильно болела. А тут… Так неожиданно всё… Будто сердце из груди вырвали. Безумно привыкла к Тимофею за несколько недель. Влюбилась. Если бы он хотя бы выслушал меня, возможно, всё было бы иначе…
Я его не осуждаю. Он был на эмоциях, да. Услышал такие слова в свой адрес. Честно трудился много лет, а тут — подстава, и я — главная фишка.
Теперь уже всем плевать на меня. Я уверена, брат или кто-то другой больше не будут за мной следить, просить деньги. Изначально их план был подставить майора, и мне горько осознавать, что они достигли своей цели.
— Блин, Алиса! — Вера уводит меня в спальню. — У тебя пять минут! — приказывает и, поцеловав меня в щеку, выходит из комнаты.
Никак не могу застегнуть пуговицы рубашки. Пальцы дрожат, не слушаются. Собираю волосы в небрежный хвост и снова смотрю на себя в зеркало. Замученная такая. Обиженная. Сломанная.
А ещё — беременная.
— Я готова.
— Отлично! Поехали!
Всю дорогу Вера молчит. Она не спрашивает ничего, будто понимает, что я пытаюсь взять себя в руки и собраться мыслями. Но чем ближе мы подъезжаем к ресторану, тем чаще бьётся мое сердце, готовое выскочить из груди.
Никогда в жизни не чувствовала себя так устало. Раздавлено.
Вера паркует свой автомобиль, но я не решаюсь выйти наружу. Сижу и смотрю на дверь ресторана и жду… Но чего? Понятия не имею…
— Вер… — начинаю разговор, но при этом не отвожу взгляда от входной двери заведения. — Если он вдруг пошлёт меня, поможешь найти мне работу?
— Так. А ну прекрати эти разговоры! Тимофей тебя к себе увезёт, я так думаю. Вот там поговорите, и вся эта недосказанность…
— Вер, — перебиваю её. — Можешь или нет? Только не у вас там, а где-то в другом месте.
— Ты зря паришься. Себя накручиваешь… — глубоко выдыхает она. — А насчёт работы… Не думаю, что Артём будет рад, но я постараюсь. Позвоню Диме. Жаль, Лики с Вадимом нет в стране — они бы точно помогли. Да и Дима поможет, но… Чёрт, они с Артёмом до сих пор враждуют.
— Нет, я не хочу, чтобы у тебя были неприятности.
— Ой, Алис, замолчи, я тебя умоляю! — она закатывает глаза. — Ладно. Поговорим об этом позже. Если он тебя пошлёт, как ты выразилась. Приехали.
Сердце стучит как сумасшедшее. Огромная машина Тима останавливается у ресторана. Пару минут он задерживается, не выходит из автомобиля, а как только я вижу, наконец, его лицо, слезы начинают течь из глаз ручьем.
Господи…
Он будто постарел. Стильная щетина отросла, превратилась в бороду. Он не брился эти несколько недель, которые мы прожили отдельно. Одежда мятая, волосы растрёпанные. Сердце болит нестерпимо.
Мне безумно хочется выскочить из машины и бежать к нему. Обнять. Поцеловать.
Сказать, что я безумно люблю его! Прямо там — посреди незнакомых людей прокричать, что я ни в чём не виновата. Что не имею никакого дела к той подставе. Ну то есть, я замешана случайно! Я не знала, какие планы они строят!
Но все мои желания превращаются в тугой узел и комом застревают в горле. Потому что рядом с его танком останавливается другой автомобиль. Красный. Женский. А главное… Из него выходит та девушка, которая приходила к нему домой. Татьяна, кажется.
