что давно не общается с ним, и у него нет никаких контактов.
Ладно, я хотя бы попыталась...придумаю как мне быть.
Накладываю супчик в тарелку, Матвей уже стучит ложкой – голод все-таки не тетка!
Звонок в дверь заставляет меня вздрогнуть.
Кто это может быть?
Пытаюсь успокоиться – мне часто звонит соседка, просит то соль, то сахар. Она пожилая и ей просто хочется пообщаться.
Смотрю в глазок и сердце опять начинает колотиться как сумасшедшее…
Стена.
Как он узнал? Так быстро?
Он снова нажимает кнопку звонка, по всей квартире раздаются соловьиные трели.
- Витаминка, открывай, я знаю, что ты дома.
Ну, что ж… Я хотела поговорить. Вот и поговорим.
Открываю дверь.
У ног Егора прыгает его дочь.
- Привет, привет, привет! Это опять мы! Мы вам привезли ваш суп и салат!
Матвей выбегает в коридор, и она, ничтоже сумняшеся, бросается ему на шею.
Егор улыбается, глядя на них.
А мне не до улыбок. Совсем.
Мы были бы похожи на очень красивую семью, если бы не некоторые обстоятельства.
- Что тебе надо, Егор?
- Мы принесли ваш обед.
- Спасибо, у меня есть чем кормить ребенка.
Он смотрит на меня, улыбается.
Улыбается!
- Может, ты нас пригласишь? Мы голодные…
Матвей уже помогает Ярославе раздеться. Мне ничего не остается как отойти и пропустить Егора в коридор.
Он протягивает мне пакет.
- Можешь разогреть Яське суп?
- Да, конечно.
Я ухожу на кухню. На автомате достаю из пакета контейнеры с едой, переливаю суп в тарелку, ставлю в микроволновку.
Стою, прижавшись к столешнице, закрыв глаза.
Господи, зачем я пошла в этот проклятый парк?
Чувствую, что на кухне я уже не одна. Егор стоит сзади. От него словно исходят волны силы.
И еще у него очень тонкий, изысканный, вкусный парфюм. Он всегда любил такие ароматы, с нотками сандала и табака.
Хочу повернуться и сказать, что сейчас еда будет готова и не могу, потому что Егор подходит вплотную. Кладет руки на стол рядом с моими, прижимает меня к столу. А потом…
Потом его губы прижимаются к моему уху.
- Я очень скучал по тебе, Витаминка.
Нет! Я не должна позволять ему так с собой обращаться!
Дергаюсь, поворачиваюсь резко, чтобы оттолкнуть, дать отпор, но…
Он сильный! Такой сильный! И высокий.
С ужасом смотрю в его темнеющие глаза, которые приближаются, на его чувственный рот, который приоткрывается, готовясь встретиться с моим.
Нет! Нет, пожалуйста! Только не это!
Поздно.
Поцелуй обрушивается лавиной.
Не успеваю даже вздохнуть и проваливаюсь в него. Это правда не похоже на простой обмен прикосновениями губ. Это похоже на стихийное бедствие. Цунами, шторм, гроза…
Ураган в моей голове.
Трудно что-либо соображать, когда он вот так близко, даже не так, когда он становится продолжением меня.
Я не отвечаю ему, и мои руки безвольно висят вдоль тела, но…
В то же время я вся захвачена происходящим.
До боли в сердце. До слез, закипающих в уголках глаз.
Зачем он это делает? Зачем мучает меня?
- А ну отойди от моей мамы!
От неожиданности мы с Егором вздрагиваем, он на мгновение выпускает меня, я прихожу в себя и с силой толкаю его в грудь.
Ее губы. Для меня это словно машина времени. То, что отбрасывает на годы назад заставляя вновь и вновь переживать моменты прошлого.
Первый поцелуй – не тот, который я сорвал почти силой, а тот, который она подарила сама.
Мягкость и податливость ее рта сводила с ума. Хотелось постоянно чувствовать под своими губами эту нежность.
У меня было много женщин. Хотя у меня был режим, и я старался ему следовать, но никогда не отказывал себе в удовольствии. Обычно мои подружки были уже опытные. Все умеющие.
Витаминка была другая. И поцелуи ее – другие.
Нежные, трепетные… настоящие.
Она тогда оторвалась от моих губ еле дыша, стыдливо спрятала лицо на моей же груди.
- Ты что?
- Ничего… просто, я… я первый раз сама… целовала. И вообще.
- Что, вообще?
Она вздохнула, почти всхлипнула, а я прижал ее к себе и такое чувство было – крылья выросли! Хотелось кричать от счастья. Реально. Никогда такого не испытывал.
Даже со Снежаной, хотя ведь верил, что люблю ее. И любил. Наверное. Просто… любовь разная.
Как я сразу не догадался тогда, что Витаминка еще девочка?
Помню, как обрадовался тогда и испугался. Ответственности испугался.
Как оказалось – не зря.
Теперь вот, получается, расхлебываю.
Смотрю в ее глаза, в них обида и боль. И снова страх.
Ее сын, вернее, наш сын бросается на защиту, встает рядом с ней, обнимая за ноги. Моя Яська тоже вбегает на кухню, стоит у двери, глазенками хлопает.
- А что тут происходит?
- Целуются!
- Матвей, что ты говоришь такое! Мы не целовались!
- Он тебя целовал, я видел!
А мне интересно, откуда парень вообще про поцелуи знает? Его маму часто целуют?
- Мы сказку смотрели. Там тоже целовались. Фу. – это Матвей моей Ярославе с сознанием дела объясняет.
- А мне нравится, когда целуются! – Ярчик глазки закатывает и улыбается.
Да уж. Детки.
Улыбаюсь, поднимаю взгляд на Витаминку. У нее подбородок дрожит и слезы в глазах.
Черт. Опять какая-то лажа происходит. Да что такое со мной? Не могу объяснить, но сейчас меня просто бесит то, что она так сильно трясется из-за того, что я рядом.
Из-за того, что узнал ее тайну.
- Садитесь к столу. Сейчас обедать будем.
* * *
Виталина быстро соображает, как съехать с поцелуйной темы. Суетится. Ставит на стол тарелки с супом. Салат перекладывает из контейнера.
Тарелки только для детей. А у меня у самого живот от голода подводит. Я не успел съесть ни любимую «карбонару», ни салат с ростбифом. Только вот свой пакет с едой я забыл в машине.
- Папочка, а где твоя паста? – Моя девочка всегда заботится обо мне.
- Забыл, Ярчик. Я могу сходить за ней.
- Вы будете суп с лапшой? Есть еще котлеты из индейки. – Виталина снова говорит мне «вы», как когда-то давно. Предлагает обед, не глядя на меня. Что ж, не буду отказываться!
- Спасибо, я с удовольствием. Люблю домашнее. – не кривлю душой, реально очень люблю, хотя питаюсь в основном в ресторанах.
Все, что происходит дальше – ножом по сердцу!
Женщина, которую
