моих губ и размазывает помаду. Пачкая меня, заставляя ощущать себя игрушкой.
Кажется если я сяду в самолёт, который полетит в Стамбул, я больше никогда не вернусь обратно.
Стук в дверь заставил дернуться, этим я вызвала ироничную ухмылку на губах цивилизованного зверя.
Идеальный и безупречный, он всегда держит свои эмоции под контролем. У него стоит поучиться этому. Как можно так умело носить «покер-фейс»? Практически, невозможно хоть что-то прочитать в чёрных глазах, я уже не говорю, а о том, чтобы проникнуть в его голову и раскрыть все краплёные им карты, я просто молчу. Любое действие, любой шаг, все карты однозначно краплёные, ведь он здесь устанавливает правила. Он хозяин этой вечеринки.
— Не бойся! — хмыкнул и глянул позади меня, — входи! — будто догадывался кто за дверью.
— Я принёс документы.
Вкабинет заходит Сева и машет чёрной папкой:
— Завтра в десять утра вылет.
Завтра? Так быстро? Получается у меня всего лишь ночь не сборы?
Всеволод прошёл мимо нас и кинул папку на стол.
— Хорошо развлечься, — подмигивает мне и покидает комнату.
— Обязательно! — кидает вслед другу или брату, я до сих пор не разобралась кем они друг другу приходятся, и сжимает мою талию, через ткань, больно впиваясь пальцами. — Очень красивое платье. Жаль его будет разорвать.
От его недо-комплимента по коже рассыпаются миллионы мурашек, фантазия играет со мной злую шутку, подбрасывая невыносимые картинки, как совсем недавно, мне было хорошо в этих самых руках.
— Сегодня ночуешь у меня. — Приподнимает за подбородок.
— Мне нужно собраться, — дергаюсь в сторону.
— Уже давно все собрано.
— И как это будет происходить? Ты будешь спускать пар по ночам, а днём решать важные дела оставляя меня одну?
— Спускать пар? — изгибает бровь. — Ты наверное имела ввиду трахать? Да, примерно так все и будет происходить. Я буду тебя трахать по ночам, а днём решать важные вопросы. В промежутках, так уж и быть, покажу тебе местные достопримечательности и накормлю долмой. При условии, если ты будешь хорошей девочкой и не будешь создавать проблем.
Какая мерзость… никогда в жизни не любила голубцы. Но я обязана быть «хорошей девочкой». Просто из кожи вон вылезти, чтобы этот подонок остался доволен и чтобы дал мне, хотя бы тонкую нить за которую я смогу зацепиться и вернуть свою дочь. Я не знаю в какую игру он играет, но точно знаю, что он не останется в проигрыше. Он заберёт своё.
Осталось только узнать что, по его мнению, принадлежит ему и с чем в итоге останусь я?
— Мне нужно какое-то подтверждение, что по истечению трёх дней, я вернусь домой цела и невредима. А после, ты вернёшь мне дочь.
— Моего честного слова тебе недостаточно? — заводит руку назад, стягивая с моих волос резинку. Медленно. Мучительно. Больно.
— Но мне как-то похуй! — хватает за шею и, притягивая к себе произносит в губы, — Тебе все равно придётся поверить мне на слово.
С силой прижимаемся к моим губам заставляя подчиниться.
Подчиняюсь, других вариантов нет.
— Вот так-то девочка! Ты на правильном пути.
Хвалит меня, когда мои пальцы проводят по короткой щетине.
— Но тебе придётся подождать до дома. — Разворачивает к себе спиной. Губы касаются шеи, а пальцы возвращают на плечи лямки.
Чувствую его возбуждение на уровне ягодиц и начинаю вырисовывать, бёдрами на его стояке, «восьмерику», в ответ получая довольный рык.
— Только попробуй меня обмануть! — произношу, когда мужская ладонь ложиться на мою шею, а вторая надавливает на поясницу заставляя порочно выгнуться.
— И… — теперь обе руки кладёт мне на бёдра указывая направление, — ты мне совершенно ничего не сделаешь!
— Посмотрим! — замираю оборачиваясь в пол-оборота улавливая похоть в его глазах.
— К черту дом! — молния на спине расходится за секунду. Рывок и я сново стою к нему лицом. — Я хочу тебя прямо сейчас!
Приходится подчиниться.
Предметы, что загромождали стол, благополучно слетели на пол, их заменило мое тело. Мир не церемонясь растолкал мои ноги и собрал в гармошку платье задирая его до поясницы.
Обжигающий шлёпок по ягодице заставляет закусить губу.
— Это мой аванс. — гладит место удара и ложиться на меня, тянется к органайзеру с канцелярией вынимая оттуда синий квадратик.
— Похоже стол твоё любимое место? — отворачиваюсь и жду, пока латекс обтянет возбужденную плоть.
— Ты первая.
Ладони ложатся на бёдра и член плавным толчком проникает внутрь.
— Меня здесь ждали… — довольно произносит задирает платье ещё выше, а после, и вовсе снимает. — Красивое, но без него намного лучше.
Урод! Но, к сожалению он прав, его ждали. Мое тело реагирует на него как надо, да и чего противиться он действительно красивый мужчина, которого хочется.
Он хороший любовник, почему-то его заботят мои ощущения.
Хотя мог просто воспользоваться телом. А вместо этого, мужчина знает куда надавить, чтобы я застонала или, это просто я изголодалась по ласкам и любое его касание, заставляет сдерживать предательские стона.
Хотя… почему я должна сдерживать? Получу-ка и я выгоду от этой связи. Моральная компенсация и просто отличная разрядка.
Мы из разный миров и если все пройдёт как он говорит, мы больше не встретимся, чему я безграничного рада, но в эти минуты, когда волны возбуждение прошибают тело, хочется проиграть ему и сдаться без боя.
Мир меняет позу и мы снова оказываемся лицом к лицу. Сейчас он берет меня грубее оставляя отметины на теле. Это такое тонкое удовольствие, балансирующее на грани с безумием, с поволокой, которая затмевает похотью, заставляя протестующий здравый смысл — запихнуть куда подальше.
Дышать становится труднее, так же как и сдерживать стоны. Интересно, если я сейчас растворюсь в нем он примет это за тотальное поражение?
Мне хочется укусить его и расцарапать спину, но это невозможно. В отличии от моего незащищенного, обнаженного вида, его костюм все также безупречно на нем сидит.
— Перестань это делать! — рычит мне в губы, упираясь лбом в мой лоб.
— Что? — срывается рваным выдохом.
— Сдерживать себя.
Смотрю в иллюминатор наблюдая как вокруг частного самолета суетятся люди. Грузчики, охранники, рабочий персонал крутятся, чтобы важные пассажиры летели в абсолютном комфорте.
— Сейчас подъедет Давид и мы тронемся в путь. — Тяжёлая пятерня приземляется на мою коленку и несильно сжимает. — Ты что нервничаешь? — удивленно смотрит на меня.
Нервничаю? Да я нахожусь в самом настоящем ужасе. Я до безумия боюсь самолетов и высоты. На уровне второго этажа у меня уже начинает все плыть перед глазами, и на пилоне я стараюсь высоко не залазить.
До
