когда доходит…
Ебать! А не охуела?
Это ты мне сейчас указала, в точности, как препод, на правила поведения?
Это че за бред???
А Инесса, спокойно и безразлично выдержав мой бешеный взгляд, смотрит на аудиторию и продолжает говорить дальше уже всем студентам.
А я сижу, ошарашенный новой мыслью: «А вдруг это не она?»
Да не-е-е… Она… Она же…
Я, ведь, и так, и эдак посмотрел. Да Инесса это, стерва бандитская, не может быть ошибки! Да и сердце стучит дико, показывая, что глаза и подсознание не обманывают…
Народ начинает подниматься, уходить в другую лабораторию.
А я остаюсь сидеть, держа руки на столе, смотрю, как она разговаривает с другими студентами.
И жду.
Игнорирую вопросы однокурсников, смешки девчонок и прочие отвлекающие маневры. Нет уж. Теперь я глаз с нее не спущу!
Аудитория медленно пустеет, я провожаю взглядом последнего вышедшего, смотрю опять на Инессу, как раз отошедшую к доске.
Она странно ходит, хотя ничего странного нет, когда строишь из себя того, кем не являешься на самом деле.
Чуть прихрамывает и вразвалочку, словно одна нога короче другой.
Или тапки свои страшные боится потерять?
А что, если это не она? Женщина похожая.
А я просто искал Инессу в других и не находил… Может, нужно себе признаться, что никогда не вытравлю её из себя и обречён…
Тоже вариант.
Но сначала проверим тот, что первым в голову пришел.
Поднимаюсь со своего места и двигаюсь к ее столу, не отводя внимательного взгляда в ожидании реакции.
Давай, выдай хоть что-то…
— Вы что-то хотели спросить? — тихо спрашивает она, глядя на меня через стекла своих уродских окуляров. Глаза еще больше, и до одури теперь напоминает стрекозу… Не она? Не Инесса?
— Только не говори, что ты меня не помнишь, — отвечаю я, отмечая, что получилось как-то опасно, с придыханием, сквозь зубы.
Она улыбается растерянно, вскидывает брови домиком и внимательно меня рассматривает.
— Мы знакомы? — наконец, уточняет она, невинно похлопав пушистыми ресницами.
Сучка! Она! Сто процентов!
— Охренела , что ли, конечно, мы с тобой знакомы.
Ну… Не очень получается в вежливость, но я не могу подбирать слова.
— Простите, немного не поняла вас, меня зовут Екатерина Антоновна Мищенко , вы опоздали, я представлялась перед аудиторией. Я лаборант… — начинает нести она бред, который я прерываю:
— И ты думаешь, я в это поверю?! — злобно усмехаюсь я, а руки чешутся сорвать с неё этот дебильный халат, выкинуть и разломать очки, чтобы убедиться, что я нихера не ошибся. — Какого чёрта ты тут забыла?!
— Я не понимаю, о чём вы говорите, — она начинает пугливо оглядываться по сторонам, словно только теперь понимает, что мы одни тут. И чувствует опасность.
Играет, сучка.
Ничего, сейчас я увеличу градус достоверности в твоем поведении!
Беру со стола ключ от аудитории и иду в двери.
Быстро закрываю замок и поворачиваюсь к ней.
Ну что, Инесса, поговорим? Для начала?
Мои хорошие, дальше будет подписка, первые три дня по цене 99 рублей, затем цена поднимется. Надеюсь, вы нас с Таней поддержите, жара только начинается! Будет огнище!!!
Глава10
Лаборантка в этот момент, догадавшись о том, что я собираюсь сделать, собирает свои жалкие пожитки и кидается к двери. Стремится успеть, но, конечно, нифига не получается.
— Нет-нет, пожалуйста, не закрывайте, — взволнованно пищит она, пытаясь отодвинуть меня от двери, но это нереально с моим ростом.
Я стал ещё выше, я стал ещё крепче с тех самых пор, как трахал её в дешёвом отеле недалеко от бара. Да, в ту прекрасную ночь, когда я считал, что всё возможно, и всё будет у нас отлично, я был совершенно другим.
Она бы могла отметить это и не пытаться со мной сейчас соперничать.
Все равно, пока не выясню ситуацию до конца, не выпущу.
И плевать мне, как это выглядит со стороны.
Я из-за этой суки чуть крышей не съехал, мне не до норм поведения!
Инесса, между тем, запаленно дыша, отшатывается от меня, поняв, что не сдвинет, и прижимает к груди свои бумажки, словно защититься хочет.
Глаза испуганно блестят за стеклами очков.
Дешевка! Плохо играет!
Отрываюсь от двери и шагаю к ней, под испуганный писк ловлю за локоть.
— Зачем ты театр тут устроила? — усмехаюсь, прижимаю её к стене жестко и может, даже больно, но плевать… Тянусь к очкам, но она умудряется удержать страшную оправу свободной рукой, неожиданно принимается трястись и поджимать губы… И перестает быть похожей на себя!
Без этих пухлых, соблазнительных, вкусных губ она кажется совершенно чужой, и у меня где-то ёкает внутри уже сформированной уверенностью: я мог ошибиться.
Похожа, конечно, до невероятности!
Она, в принципе, может оказаться родственницей Инессы…
Хлопает невинными глазёнками , дышит тяжело, держа одной рукой свои бумажки, а другой - оправу очков, и, кажется, собирается зареветь…
А если она не при чем?
Это , получается, я совершенно постороннюю девчонку зажимаю тут и пугаю?
Сука, а как проверить? Раздеть? А если не она? Это же реальный пиздец…
Хотя… Я и так уже в дерьме по самые уши.
Так что надо доигрывать…
— Слышь, Инесса-Катя, ты что думала, я тебя не узнаю? Давай-ка вспоминай, шлюха, Восьмое марта прошлого года!
Она отрицательно мотает головой.
— Я вас не помню, я вас не знаю, — запуганно шепчет, кусая губы. По щекам скользят слезы. Прозрачные и огромные…
И мне уже просто хочется продолжить… Даже если и не она…
— Так я тебе напомню , — усмехаюсь я, поудобнее перехватывая, чтоб не дергалась. — Сейчас ты всё вспомнишь.
Наклоняюсь к дрожащим от страха губам…
И тут же натыкаюсь на яростное сопротивление!
Лаборантка поджимает губы, отворачивается, пытается пнуть меня тапком по ноге, дергается всем телом, будто припадочная, и кричит, громко и пронзительно:
— Помогите!!!
И тут мне напоминают, что аудитория Синицына не простая, а с приколами и норками для преподавателей. То есть, зажимая девчонку в закрытой аудитории, я не учёл того, что здесь имеется подсобка.
Такая маленькая узкая дверь за большой доской, которая распахивается, и в аудитории появляется старушенция
