своими тугими мышцами, кольцуешь мой член в тиски оргазмов…
Хватит говорить так.
— Что, Гордей Иванович, книжек начитались?
— Мне не нужны книжки, чтобы в красках описать, как я тебя хочу…
Зажужжала молния.
О нет, не снимай свои брюки!
Но разве он меня послушал?
Само собой, нет!
Мерзликин спустил брюки и… судя по тому, как между ягодиц лег толстый, горячий ствол, трусы он тоже спустил.
Хотелось материться. Я попыталась лягаться, но эти попытки были обречены на провал, потому что Мерзликин не зря занимался скалолазанием. Он смог бы удержаться на самой отвесной скале, поэтому его тело словно прилипло к моему, не отлепляясь ни на секунду.
Было жарко.
Во рту пересохло.
Ладонь босса на моем затылке лежала крепко.
— Сейчас я смочу свои пальцы и опущу их между твоих ножек. Нащупаю ту самую нежную, отзывчивую точечку и буду терзать ее ласково. Как тебе нравится, Влада? Узнаем?
— Не-не-не узнаем.
— Или мне не нужно мочить пальцы? Стоит просто снять немного твоей шелковистой смазки? — спросил босс.
Нет, судя по звукам, он нарочно громко облизал свои пальцы, втиснул их между моих ножек.
Небольшое давление, жестко, но не передавливая.
Я стиснула зубы, до скрипа, когда его пальцы начали медленно покручивать у меня между ног.
— Ко мне вот-вот придут гостиии…
— У них есть ключи от квартиры?
— Нет, — простонала я, с ужасом ощущая, как клитор задергался под опытными поглаживаниями. — Нет-нет-нет.
— Значит, подождут. У такой роскошной, зрелой женщины с большими потребностями в сексе должна быть личная жизнь.
— Это не личная жизнь, это мууука.
Аааа… Боже, помоги удержаться.
Но гадкий босс подключил к соблазнению свои бедра, раскачивая ими. Терся бесстыже, двигал членом по касательной, задевая увлажнившиеся складочки.
Он никуда не торопился.
Его пальцы медленно и чувственно наращивали темп, курсировали ниже, чуть-чуть задевая то самое местечко, которое сочилось влагой.
— Мне сказать это вслух?
Я уже едва держалась, старалась не сжиматься, но бедра дрожали, а киска пульсировала и пускала жадные импульсы.
— Ты сладко течешь. Очень сладко… Какая у тебя красивая, мокрая щелочка. Мне очень нравится. У тебя тут настоящий бутончик, который раскрывается от моих касаний.
Он медленно ввел в меня два пальца, подвигал ими, вызвав низкий, грудной стон.
Пальцы босса уверенно, плотно вбивались в меня до последней фаланги.
— Тшшш… Ты только послушай, как хлюпает твоя киска. Гребаный райский звук! Слушал бы его целую вечность. Постони! — хрипло скомандовал босс. — Влада… Стони для меня!
Глава 16
Глава 16
Влада
Мерзликин прижался теснее, ускорившись. Я пыталась не вилять попкой, но когда он замедлился и отвел пальцы, в мучительно-сладкий момент, не выдержала. Тело само потянулось к нему навстречу.
— Вот так, еще раз…
Снова эти пальцы растерли меня по кругу, подвигались немного в глубине и выскользнули в последний момент.
Черт побери, он начал меня мучать!
Босс по реакции тела понимал, когда я готова кончить, и уводил десерт из-под моего носа.
— Хватит! Прекрати… Немедленно!
— Хочу, чтобы ты кончила, Влада. Обильно. Чтобы по ножкам текло… Какие у тебя шикарные, длинные ноги. Платье просто чума. Может быть, мы пересмотрим твой трудовой договор,а? Повысим тебе жалованье, — предложил босс.
Он наклонился, начал целовать мою шею, за ушком, продолжая трахать пальцами.
— Я выдам тебе премию. Хочешь в Доминикану? Возьмем самый роскошный тур на двоих… Я, ты и море секса. Утонем в нем с головой…
— Ни за что! — я облизала пересохшие губы, выгнулась, простонав. — Нет! Я хочу уволиться.
— Вредная… Останься!
— Ни за что! Ты меня бесишь! Ненавижу! Презираю! И трахаешься ты… Ху…Хуево! Ничем не лучше моего вибратора! — выкрикнула я из последних сил и тут же подавилась своим криком.
Потому что своей дерзостью я только разозлила босса. Он решил не церемониться, резко насадил меня на член.
— Уволиться, значит, хочешь? Получай!
Он крепко шлепнул меня по заднице, жестко обхватил ладонями за бедра и начал бешено трахать. От его толчков мой крепкий, хорошо поставленный стол начал дико раскачиваться. Перед глазами у меня мелькали яркие вспышки, рот открывался в беззвучном крике. Но из глотки вырывались только отрывистые всхлипы.
— А! А!.. А!
— Давай!
Тело скрутило в приступе оргазма, сжало тугой пружиной до минимума и резко выпрямило. Оргазм пронесся по телу, как цунами, мне хотелось стечь на пол, но босс не позволил. Он продолжал свои безумные, жесткие движения, вгоняя в меня свой толстый поршень.
Как громко и пошло шлепались наши тела. Его яички хлопали по моей плоти. Почти теряя рассудок, я с трудом держалась пальцами за край стола и дрожала, испытывая новый прилив.
— Готова? Уволиться, нах…
— Да, — с трудом выдавила из себя и простонала, снова кончая.
— Увольняю!
Босс задвигался еще быстрее. Его член напрягся, стал невыносимо твердым.
— У! ВО! ЛЕ! НА! — продолбил в мое тело, разделив на слоги.
Каждый слог — глубокий и жесткий толчок.
Я сжимала его и кончала, кончала…
Самый долгий и острый оргазм, я будто поймала волну на серфе.
— УВОЛЕНА! — выдохнул босс и… бурно обстрелял мою попку спермой.
Потом он навалился на меня, хрипло дыша.
— Уволена, — повторил тише.
Перед глазами все плыло, стол раскачивался. Я была без сил, а боссу хватило сноровки, чтобы взять все-таки ручку и поставить свою подпись на приказе.
Подпись вышла кривой, но это было неважно.
— Все, свободна!
Босс лениво начал натягивать трусы и застегивать брюки. Он восстанавливал дыхание. Я с трудом встала, держась на ногах, как пьяная.
Меня отымели… В моей же квартире!
Прямо напротив портрета любимого мужа…
В день его гибели.
— Ублюдок… Ненавижу тебя.
Долбаный приказ на увольнение маячил перед моими глазами.
С кривой подписью босса, поставленной значительно выше, чем было необходимо.
Я вытерла дорожку слюны на губах, нюдовая кремовая помада размазалась.
Взгляд зацепился за ручку.
Пальцы действовали быстрее, чем разум. Я развернулась и бросилась на босса, сжимая ручку изо всех сил, размахнувшись хорошенько.
— Ааааа… Получи! Убью!
Я целилась в мерзкую рожу босса!
Но попала в плечо.
Жаль, ручка об него сломалась.
— Пошел вон! Кусок дерьма… Бессовестный выродок! — выкрикнула я и затопала ногами. — Ты хоть знаешь, какой сегодня день?
— День твоего увольнения!
— Идиота кусок! Слепошарый индюк. Павлин! Нет, не павлин!
