на ужин? Чтобы после еды попытаться склонить меня к сексу? У него вообще все сводится к постели, поэтому приличных вариантов слишком мало.
Увы, я не хочу судьбы бедной Алекс, которую он трахнул, а наутро даже имя ее не вспомнил.
Да, конечно, босс мое имя теперь ни за что не забудет, разумеется то, которое он придумал – ненавистная мне Шурочка.
– О чем задумалась, Шу? Аж морщины на лбу появились.
– Рановато мне ещё для морщин. Просто подумала о том, чем закончится вечер с вами.
– Я тебе скажу чем – фейерверком.
Он ведь не…
О каком фейерверке вообще говорит?
Конечно, у меня возникают пошлые мысли, потому что босс сам себя так поставил – сексуальным мерзавцем, трахающим всех и вся.
В общем, пошлость заразна.
– Что такое? Представила фейерверк в своей прекрасной голове? – в его глазах танцуют смешинки, и я ловлю себя на том, что любуюсь им.
На нем сегодня белоснежная рубашка, которая обтягивает его развитую мускулатуру. Щеки небриты, и мне отчего-то хочется провести по ним ладонью: колется или мягкий? Разве небритость бывает мягкой?
– Ничего я не представляла, – отвожу глаза, потому что уже неприлично долго на него пялюсь.
– Правильно! Воочию увидишь все. Поехали.
И я позволяю ему взять меня под локоток и отвести к черному Гелику.
Я голодна.
И если честно, я сказала дедушке, что после работы иду на ужин кое с кем. Напустила туману, не рассказывать же правду. Сразу начнется следствие. А то и потребует с Макарием его познакомить.
А если у них в прошлом сложились не очень хорошие отношения?
Впрочем, почему меня это волнует?
Между нами ничего нет.
Это просто ужин.
Он хочет извиниться за тот вечер 8 марта, только и всего. Поэтому никаких знакомств с дедом!
***
Во-первых, в ресторане пусто.
Во-вторых, пахнет так вкусно, что я вот-вот свалюсь в голодный обморок.
Зефирки заставляли меня испытывать ложное чувство сытости.
Интерьер заведения мне пришёлся по душе – в черно-оранжевой гамме. Уютно очень и празднично.
Немного страшно пробовать японскую еду, японцы те ещё оригиналы насчёт пищи. Надеюсь, Макар Романович проследит, чтобы я случайно не заказала личинок себе на ужин или другой подножный корм.
– А почему здесь никого нет? – любопытствую. – Ааа, понедельник, – понимающе киваю.
– У них всегда много народу, просто сегодня, в этот особенный день, я закрыл его, – босс отодвигает передо мной стул, и я сажусь, стараясь не держать рот раскрытым от удивления.
– Пока у тебя нет слов, немного расскажу об этом заведении, – весело говорит босс. – Оно принадлежало моему бывшему работодателю Судзуки-сану.
Макар Романыч явно доволен моей реакцией, ведь у меня действительно нет слов, кроме: а, о, ооо!
Из колонок льется успокаивающая музыка.
– А сейчас кому принадлежит? – выдавливаю из себя вопрос.
Хватит уже прикидываться восторженной дурочкой, Алекса. Подумаешь, целый ресторан арендовал на вечер!
– Членам его семьи, должно быть.
К нам подходит улыбчивая официантка в японском кимоно и приветствует нас, сложив вместе ладони. Оставляет меню на столике и отходит, готовая в любую секунду вернуться обратно и принять заказ.
– Выбирай, – указывает на папку босс, – что хочешь попробовать?
– На ваш вкус.
– На мой вкус могут быть жареные червячки, – ржет.
– Пожалуйста, без приколов. Я хочу есть.
– Так бы сразу и сказала. Щас лапши возьмём, – кивает официантке и та услужливо начинает строчить в блокноте.
– Лапши? А может, – бросаю взгляд на раскрытое меню и читаю первое увиденное слово, – ширако?
Макар Романович начинает истерично ржать, даже хрюкнул пару раз – так ему весело.
– Что? – спрашиваю, не понимая причину его ржания. Давненько ничего не болело что ли? А то я могу врезать по этой квадратной челюсти, чтобы заболело.
– Ты заказала мешок со спермой трески, – сказал он, отсмеявшись. – И клянусь Шурочка, я хочу посмотреть, как ты будешь это есть. Если схаваешь – женюсь на тебе завтра же.
Я краснею и закрываю глаза рукой. Босс уходит мыть руки.
А наш столик очень быстро заполняется едой.
Официантка ставит передо мной мой заказ – нечто белое на тарелке, украшенное стружкой зелёного лука. Мешок со спермой, боже мой! Те же мужские яйца, только рыбные. Какая гадость!
А босс явно проверяет меня на брезгливость.
Нет, я не могу это съесть.
Смотрю на Сам-сама умоляющим взглядом и прошу… лапши.
Слава богу, мне приносят такую же аппетитную миску, как у Самарина. Лапша, вареное яйцо, овощи. Пахнет приятно. Не то, что рыбья сперма.
– Эх, ты, Шуруня, какой шанс упустила выйти удачно замуж! – сетует он притворно.
– Ну что, Шу, танцавать пойдём? – спрашивает Макар Романович, рассматривая меня сквозь призму бокала с белым вином.
– Только если вы съедите вот это, – брезгливо морщу носик и придвигаю к нему тарелку с мешочком спермы.
Босс берет бамбуковые палочки и подцепляет ими забракованное мной блюдо.
– Думаешь, не смогу? – вздергивает бровь. – Я чем только не питался, когда был простым солдатом.
– Думаю, не сможете, – беру его на слабо.
– Если не блевану, то с тебя поцелуй.
– Что? Какой поцелуй? Речь шла о танце!
– Танец не танец без финального поцелуя. Или будешь есть это сама, – подносит к моему рту палочки с мешком.
Я отодвигаюсь назад, вжимаясь в спинку стула.
– Я тебя предупредил, – поднимает указательный палец кверху, а потом… Ам! И палочки пусты.
Макар Романыч жуёт с непроницаемым выражением лица.
– Нормальная хрень, полезная, омегой богата, – то ли меня поучает, то ли успокаивает сам себя.
– Приятного аппетита, – хихикаю над ним.
Воспитанность не позволяет мне ржать в голос, как это делал он, когда я промахнулась в выборе блюда.
Но вдруг Макар Романович делает такое лицо, будто к чему-то прислушивается.
– Что такое? – спрашиваю обеспокоенно.
А потом он накрывает рот ладонью и выпучивает глаза.
– Макар Романович, что с вами?! – пугаюсь по-настоящему, готовая звать сюда весь персонал ресторана.
А потом этот… Клоун!! иначе не назвать, начинает ржать надо мной.
– Поверила, что я собрался блевать? Ха-ха-ха, ты даже салфетку подготовила.
– Не смешно, – дуюсь.
Вечно он притворяется, что ему дурно. Вот будет по-настоящему плохо, а я буду стоять и хихикать, думая, что это очередной розыгрыш!
Я и вправду сжимаю салфетку.
Раз так....
Кидаю ему в лицо льняную ткань. Накрыв его на пару секунд, она падает на пол.
– Зараза, – комментирует он беззлобно. – Пшли танцевать!
Босс вытаскивает меня из-за стола и ведёт в середину зала.
Играет что-то незнакомое. Как танцевать под такую музыку?
Но Самарина, похоже, все устраивает. Притягивает меня к себе, обхватив
