Судья кивнул.
— И тогда вы считали, что ваша мать была в полном уме и твердой памяти?
— Абсолютно. Только в последнее время она проявляла признаки… спутанности сознания.
Судья поднял документы.
— Вижу, что в то время она отдала вам двести тысяч долларов.
— Совершенно верно, ваша честь, но уверяю, что я бы не принял их, если бы посчитал, что матушка не способна выносить верных суждений.
— Довожу до вашего сведения, мистер Прескотт, что в этих документах сказано следующее: если ваша мать окажется недееспособной, ее опекуном становится внучка, Лайра Декурси Прескотт. И ей решать, как управлять финансами и лечением миссис Прескотт.
— Но после смерти матери душеприказчиком становлюсь я! — возразил Кристофер.
— Не становитесь, — покачал головой судья.
Кристофер потерял дар речи. Забавно было смотреть на выражение лиц его и жены. Джудит выглядела так, словно только что спустилась с американских горок. Судья быстро завершил дело, объявив, что Джиджи вполне способна управлять собственными финансами.
Все время утомительного испытания Джиджи оставалась невозмутимой. После слушаний она погладила сына по руке, поцеловала невестку в щечку и, взяв под руку Лайру, пригласила всех в свой любимый ресторан.
Лайра еще в детстве поняла, какая поразительная женщина ее бабушка, но после суда снова осознала, что она сила, с которой приходится считаться. Недаром говорят: хитра, как лиса. Это про Джиджи. Она сумела настолько очаровать психиатра и судей, что когда пришли результаты анализов, те оказались довольны не меньше Лайры. Джиджи всегда точно знала, что делает… и почему.
Несмотря на победу в суде, Лайра была уверена, что ее мерзкий папаша не собирается на этом остановиться и снова попытается получить контроль над бабушкиным состоянием, а это означало, что он продолжит постыдные попытки доказать ее недееспособность. Бабушке удалось выиграть этот раунд, но Лайра волновалась, что в следующий раз ей придется худо. И Джиджи никак не хотела обороняться. Мало того, время от времени выкидывала такое, что могло считаться по меньшей мере эксцентричным.
За последние девять месяцев она трижды переделывала ванную на первом этаже. Уже после второго раза у Лайры от страха заныл желудок. Сначала Джиджи расширила ванную, сломав чулан. Через несколько недель она снова начала переделки, установив душевую кабинку, новую раковину и выложив пол цветными изразцами. Когда все было закончено, она захотела чего-то современного. Приказала снять все краны, душ и раковину и пожертвовала их в благотворительную организацию. Подрядчик, милый терпеливый человек по имени Харлан Фишуотер, не жаловался. Он выложил пол белым итальянским мрамором, поставил стойку красного дерева с гранитным верхом, на котором красовалась раковина в виде чаши. Он также в третий раз переклеил обои и уже собирался устанавливать полки на чердаке, когда Джиджи поговорила с архитектором и захотела переделать абсолютно новую кухню. Именно тогда Лайра снова стала терять вес, опасаясь, что Кристофер и Джудит найдут новый предлог начать битву за бабушкино состояние. Несмотря на уверения Джиджи, будто все в порядке, Лайра не понимала ее поведения… пока случайно не узнала, что Харлан из кожи вон лезет, стараясь прокормить пятерых детей и лишившуюся работы жену. Харлан был прекрасным работником, но настали тяжелые времена, и не слишком много людей решались ремонтировать дома. Джиджи великодушно давала Харлану возможность заработать.
Но это был не единственный раз, когда поступки Джиджи казались странными. Лайра с ужасом вспоминала тот уик-энд, когда бабушка исчезла, никому ничего не сказав. К тому времени, когда она вернулась, Лайра была вне себя, а бабушка, как ни сожалела, что причинила внучке столько беспокойства, решительно отказалась рассказать, где была. Отец не преминет упомянуть об этом в суде, если вновь подаст прошение.
А вот теперь святая вода. Что, во имя всего святого, нашло на бабушку?
Лайра с облегчением заметила, что на шоссе 1-5 совсем мало машин. Теперь есть возможность подумать, что предпринять до того, как появится отец Генри.
Она попыталась перестроиться, но какая-то машина подрезала ее, и пришлось резко свернуть. Книги и DVD разлетелись по всей машине, напомнив, что их нужно куда-то пристроить. Девушка покачала головой, вспомнив сегодняшнюю сцену. Дворовая распродажа, привлекшая ее внимание, устраивалась в богатом квартале. Лайра еще с детства интересовалась подобными ритуалами, когда люди выставляли напоказ личные вещи в надежде получить немного наличных.
В то время как другие покупатели рассматривали распродажи как возможность получить что-то по дешевке, Лайра видела содержавшиеся в них истории. Бродя среди вещей, от которых владельцы сочли нужным избавиться, она мысленно сочиняла рассказы о людях, которым они принадлежали. Об их жизни. Конечно, это тоже немного странно, но в конце концов никто об этом не знает, и поэтому Лайре было все равно. Это всего лишь творческие экзерсисы.
Она обычно не рылась в одежде, но на одной распродаже увидела чудесное белое подвенечное платье семидесятых годов прошлого века, с которого даже не сняли бирки. Видимо, его ни разу не надели. В коробке с украшениями она отыскала браслет с надписью внутри: «Люблю навеки, Джон».
У Лайры разыгралось воображение настолько, что она представила молодую, безумно влюбленную пару, решившую пожениться. Кто передумал, жених или невеста?
На свет появилась одна, потом другая драматическая история, вдохновленные маленькой магазинной биркой и надписью на браслете.
Сегодняшняя распродажа была на редкость странной, и Лайре пока что не удалось придумать историю на ее основе. Женщина с безумным взглядом, швырявшая на землю все свои сокровища, казалась сумасшедшей. И похоже, отчаянно пыталась избавиться от всего, и как можно быстрее. Требовала, чтобы люди забирали вещи даром.
Слабым местом Лайры были книги. Она не могла пройти мимо них, не просмотрев заглавия, и поэтому, естественно, груда книг во дворе притянула ее магнитом. Поэтому она встала на колени и, подняв пару томов, поразилась. Некоторые книги были довольно старые. Лайра открыла потрепанный экземпляр «Гроздьев гнева» и увидела на титульной странице автограф Джона Стейнбека. Похоже, это первое издание. Осторожно отложив роман, она потянулась за вторым. «Властелин колец» с автографом Толкиена. Просмотрела еще с десяток и нашла четыре с авторскими автографами. Лайра не верила собственным глазам. В этой куче, беспорядочно разбросанной по газону, оказалось целое состояние в виде первых изданий и книг с автографами. Очевидно, эта истеричка, метавшаяся по двору, понятия не имела, что раздает.
