— Ё-моё, Блисс. Я пошутил насчёт кофе со льдом, но рад, что ты прислушалась. Клянусь, раньше ты не была такой неуклюжей.
Я всё ещё не могла говорить. Мои ноги были холодными и липкими. Но лицо, похоже, сильно горело.
— Сюда, — сказал Кейд. — Садись. Мистер Тейлор сказал, что мы могли бы присоединиться к его столику.
— Гаррик, Кейд.
Уверена, он сказал это Кейду уже десять раз.
Но парень проигнорировал его и повернулся ко мне.
— Сбегаю внутрь и принесу тебе несколько салфеток. Хочешь другой напиток?
— Нет, нет. Со мной всё хорошо, Кейд. Останься. Я пойду, приведу себя в порядок.
— Забудь об этом. Ты же любишь музыку Линдси гораздо больше меня. Все эти песни: «Перемены», «Девичья сила» и прочие. Не хочу, чтобы ты пропустила их. Садись.
На этот раз его руки давили мне на плечи, пока я не плюхнулась на стул. Тогда он удалился, и я снова осталась наедине Гарриком.
— Что ты здесь делаешь? — мой вопрос вышел сердитым.
Для сравнения, он же был милым и спокойным и, возможно, слегка грустным.
— У меня в квартире ещё не подключили интернет, а мне нужно проверить электронную почту. Я могу уйти, если хочешь.
ДА.
— Нет, — выдохнула я. — Я не собиралась тебя прогонять. Мне бы просто не хотелось, чтобы ты приглашал нас за свой столик.
— Ну, Кейд не говорил, что он здесь с тобой. Я просто пытался быть любезным.
— Прости… Просто я… Мне неудобно. Кейд не в курсе…
— Я не собираюсь ничего ему говорить, если ты об этом беспокоишься. Я хотел бы сохранить эту работу, ну и, кроме того, твоя личная жизнь не моё дело. То, что произошло между нами, окончено.
Когда он говорил, его голос звучал твёрдо.
Окончено? И почему это похоже на удар в живот? Он сжал зубы, что привлекло мой взгляд к его сильной, гладкой линии подбородка.
— Ты побрился, — сказала я. Определённо… не подумав.
Он разжал зубы и в замешательстве посмотрел на меня.
— Ну да.
Мы сидели молча, и я не могла перестать его разглядывать. Его глаза были синими как океан, и без щетины он выглядел моложе: менее невероятно сексуальный и больше похожий на жаркого соседского парня.
Взгляд Гаррика остановился на моих губах, и я поняла, что закусила нижнюю губу. Боже, как же я хочу снова поцеловать его.
Я вскочила со своего места.
— Это была плохая идея. Я пойду. Скажи Кейду, что я заболела или что-нибудь в этом роде.
Гаррик тоже встал.
— Нет, Блисс, подожди. Прости. Не уходи. Я… Чёрт, даже не знаю, что я буду делать. Я просто буду тихо сидеть здесь, можете не обращать на меня внимания. Обещаю.
В этот момент Линдси снова поднялась на небольшую импровизированную сцену, зажёгся свет, и ей начали аплодировать.
Если я собиралась уйти, то это нужно сделать сейчас. Если я встану посреди выступления, Линдси заметит это и разозлится.
Но вопреки голосу здравого рассудка я села обратно на своё место.
Гаррик сдержал своё обещание и сидел, не отрывая глаз от монитора. Пока Линдси играла, я сидела тихо, держа шею в напряжении, чтобы снова не начать его разглядывать.
Кейд вернулся именно в тот момент, когда Линдси представлялась.
— Эй, — прошептал он. — Рэнди был занят, но разрешил мне взять полотенце. Я подумал, что это лучше, чем целая куча салфеток.
Затем Кейд поднял одну из моих липких ног себе на колени, снял туфлю и стал вытирать кофе влажным полотенцем. Я захихикала, когда он коснулся самого щекотного места. В этот момент я услышала, что Гаррик перестал печатать. Инстинктивно я взглянула на него, но тот смотрел на Кейда… и на мои ноги. Я закашлялась и отдёрнула ногу, одновременно забрав полотенце из рук Кейда.
— Спасибо, но думаю, что я справлюсь сама. Ты делаешь мне щекотно.
Гаррик вернулся к своему компьютеру, Кейд сосредоточился на Линдси, а я наклонила голову, чтобы получше рассмотреть свои ноги. Убедившись, что они не смотрят, я зажмурила глаза и издала беззвучный крик. Настоящий крик, конечно, был бы лучше, но в данном случае выбирать не приходилось.
Я узнала первые несколько песен Линдси, так как слышала, как она исполняла их несколько раз до этого: на сцене и в артистическом фойе по время репетиции и между занятиями. У неё было такое великолепное несовершенное акустическое звучание, а слова всегда являлись своего рода публицистикой, призывающей людей на всякую чепуху. Вот почему, когда она наклонилась к микрофону и объявила свою следующую песню, я была крайне удивлена.
— Следующая песня немного отличается от остальных. Чудесный владелец этого заведения, — она указала куда-то в сторону. — Помаши им, Кенни. — Он принуждённо на неё посмотрел, но все же замахал. — В любом случае… Кенни попросил, чтобы я сыграла, по крайней мере, одну песню, которая не была бы… Как ты выразился, Кенни? Суровой и политичной, кажется, так он сказал. А так как я не умею писать ничего подобного, то спою песню, написанную моим другом, пожелавшим остаться анонимом. Она называется «Сопротивление».
Песня началась мягко с простым нарастанием аккордов, похожим на обычное звучание Линдси. Но потом она изменилась, стала печальной, страстной, почти отчаянной. Она запела… И я пожалела, что не ушла, когда у меня была возможность.
Не имеет значения, как близко, ты всегда далеко.
Где бы ты ни была, ты всегда притягиваешь мой взгляд.
Тихие разговоры, до этого заполнявшие кафе, прекратились. Это было настолько резкое изменение, что все глаза устремились к ней. Но могу поклясться, что один взгляд я чувствовала на себе.
Я устал от нашего притворства,
Надоело постоянно желать и не сдаваться.
Я чувствую это кожей, вижу в твоей усмешке.
Мы больше этого. И всегда были.
Думая обо всем, что мы упустили.
Каждое касание и каждый поцелуй.
Потому что мы оба настаивали.
Сопротивляясь.
Его взгляд буквально физически ощущался на коже. Моё сердце глухо застучало в груди, а дыхание стало прерывистым. Я не хотела сопротивляться. Я ничего не могла с этим поделать. Я посмотрела на него.
Задержи дыхание и закрой глаза,
Отвлекись на других парней.
Не удивительно, ты, побеждённая, вздыхаешь.
Не устала ото лжи?
Но Гаррик не смотрел на меня. Он не печатал, но был сосредоточен на компьютере и выглядел таким… незаинтересованным. Может это я? Просто придумала все?
Думая обо всем, что мы упустили.
Каждое касание и каждый поцелуй.
Потому что мы оба настаивали.
Сопротивляясь.
Не имеет значения, как близко, ты всегда далеко.
Где бы ты ни была, ты всегда притягиваешь мой взгляд.
Внезапно мне не захотелось больше здесь находиться. Я не могла быть так близко к нему. Я просто сойду с ума. Это глупо… даже глупее, чем связь на одну ночь, которая могла бы быть, но он мне нравился. Он не любил Шекспира, ездил на мотоцикле и был моим учителем… но он мне нравился.
