– Хорошая мысль. Мне жаль, что я не могу поехать с тобой.
– Мне тоже. – Мне действительно жаль, подумала она. Гораздо лучше работать с кем-то, чем одной.
Метрдотель принес им телефонный аппарат. Джош достал из кармана маленькую записную книжку и открыл ее на странице с номерами телефонов Гейл и Лео. Набрал номер и пока телефонный вызов шел в Тамарак, посмотрел на Анну.
– Итак, мы начали, – сказал он.
Сенатор Зик Радл из штата Юта, небольшого роста, с розовыми щечками, долгое время бывший членом Комитета Сената по охране окружающей среды и общественных работ, обошел свой стол, чтобы приветствовать Анну, которая шла к нему через весь его обширный кабинет.
– Очень рад, – сказал он, пожимая ее руку и задерживая в своей немного дольше, чем положено. – Я читал о ваших подвигах, мисс Гарнетт, вы разбиваете наголову свих оппонентов. Мы, политики, должны учиться у вас.
– А может быть, это мы учимся у вас, – с улыбкой ответила Анна.
– Ах, – его тонкие губы растянулись в широкой одобрительной улыбке. Выражение его немигающих глаз, твердых, как агат, не изменилось. – Прошу, – он жестом показал на кожаное кресло, и оба они сели. – Чем могу служить?
– У меня есть клиент – вы понимаете, я не могу углубляться в подробности...
Радл глубокомысленно кивнул.
– Понимаю. Но знаете, мы в правительстве знаем лучше, чем кто бы то ни было, как хранить секреты.
– Совершенно верно, – задумчиво сказала Анна. – Может быть, я все же изложу вам суть дела.
Радл наклонился вперед, положил руки на стол.
– Полагаю, ваш клиент – известная личность.
– Он один из тех людей, кого осаждают репортеры, они расположились лагерем вокруг его дома, и это становится для него затруднительным. Поэтому я приехала сюда вместо него.
– Репортеры. Дерьмо собачье. Но досадная необходимость; мы, работающие на благо страны, научились мириться с ними. Кино или телевидение? Ваш клиент, я имею в виду.
– Этого я вам не могу сказать. Скажу только, что он имеет дело с материалами и имуществом огромной ценности, стоимость которых часто почти невозможно вычислить, так она велика. Эта деятельность международного масштаба.
– Очень интересно, – прошептал Радл.
– В настоящее время мы столкнулись с конфликтом, который в этом деле требует весьма осторожного подхода, – сказала Анна. – Спорный вопрос касается большого участка земли к северо-западу от Чикаго, который . принадлежит компании «Четем Девелопмент», чикагской корпорации. Насколько я понимаю, в намерения Чарльза Четема, президента корпорации, входила разработка этого участка и строительство целого города, – «Дирстрим Виллидж».
Радл нахмурился.
– Это брат Винса Четема. Я встречался с ним несколько раз. Дирстрим? Никогда не слышал об этом..
– Думаю, это было года два тому назад. Так вот, спорный вопрос, сенатор, состоит в том, что противоборствующие стороны заинтересованы в этом участке, а потенциальные возможности его разработки представляются сомнительными. – Анна вынула из портфеля пачку бумаг. – Сегодня утром я прочла отчеты о заседаниях Комитета по охране окружающей среды и по общественным работам, где обсуждался проект строительства шоссе, которое соединило бы северо-запад Иллинойса и Чикаго. Председатель в тот день отсутствовал, и вы его замещали. Комитет проголосовал за то, чтобы рекомендовать Комитету по ассигнованиям отложить на неопределенный срок строительство шоссе из Иллинойса а фонды, предназначенные для этого, направить на строительство нового шоссе через штаты Колорадо и Юта по краю национального парка Меза Роза.
– Ах, это, – спохватился Радл. – Трудно запомнить наши слушания, знаете ли. Хорошо, так что я могу дать вам? Вы прочли отчет, там все изложено.
– Мне интересно знать, как перемещаются фонды одного проекта на другой. В отпечатанных протоколах я не нашла ничего, что указывало бы, откуда первоначально исходит идея.
– О, – он тупо посмотрел на нее. – Не помню. Это было довольно давно, вы ведь знаете.
– Да, – сказала Анна. Она слишком часто слышала этот ответ, правдивый или нет, при даче показаний свидетелями, чтобы это заставило ее замолчать. – Полагаю, если идея принадлежала вам, то вы должны об этом помнить.
– Ну, я не помню все свои великие мысли, но большинство из них, конечно, припоминаю, но не эту. Но скорее всего, не я внес это предложение; я не обращаю особое внимание на то, как обстоят дела с шоссе в других штатах, на строительство которых мы рекомендовали направить ассигнования.
– Не считаете ли вы, что в Иллинойсе случилось что-то, помешавшее финансировать строительство шоссе? И поэтому тот человек, кто бы он ни был, предложил перебросить фонды на другой проект?
Радл смотрел мимо нее, его тонкий рот сжался от сосредоточенности.
– Кажется, кто-то сказал, что они не знают, где проложить шоссе, знаете, выбрать трассу. Кто-то сказал, что возникли разногласия. Поэтому мы подумали, что если они еще не решили, где строить шоссе, а времени у них было достаточно, годы, то, как я сейчас понимаю, мы направили деньги тем ответственным лицам, которые уже готовы были использовать их и которым это было действительно нужно.
– Да, это было в отчете, – прошептала Анна. Взгляд Радла снова вернулся к ней.
– Хорошо, если вы уже знали об этом, то почему спрашиваете меня?
? Я надеялась, что это поможет вам вспомнить, что происходило раньше. Вы сказали: «мы подумали, что если они еще не решили»... Кто это «мы»?
– Комитет, – ответил Радл.
? А кто посоветовал это комитету?
Радл покачал головой.
– Вы ставите меня в тупик.
Анна выдержала паузу.
– В тот день вы замещали председателя, сенатор Почему так получилось?
– Верно, замещал. Подождите. Ну, не знаю, Винс, – председатель – это Винс Четем – был болен, или в отъезде, или отсутствовал по какой-то другой причине, и я заменил его.
– Оставил он вам инструкции относительно решаемых вопросов или по ходу ведения заседания?
– Инструкции? Винс не дает мне инструкций, мы понимаем друг друга. Чаще всего мы занимаем противоположные позиции, но питаем большое уважение друг к другу, величайшее уважение. Он говорил мне неоднократно, что доверяет моей интуиции и полагается на меня... о, теперь я припоминаю. Винс подумал об этом. У нас была встреча, завтрак, кажется, и мы говорили о Меза Розе и о проблемах прокладки шоссе через национальный парк, много возражений, знаете; люди не понимают истинной ценности шоссе и магистралей, ведь они – вены и артерии страны, без них мы бы погибли, а чем больше их у нас, тем выше наше благосостояние, проще простого. Винс понимает это. Он сказал, что хотел бы, чтобы шоссе проходило прямо через парк, но тогда мы столкнулись бы со всем этим народом, что приковывает себя цепями к деревьям, чтобы воспрепятствовать строительству; и у него возникла мысль провести шоссе по краю парка, чтобы все остались довольны. Но для такого проекта нужно больше денег, можете себе представить, миллион долларов на милю шоссе, а когда я сказал, что невозможно получить на это ассигнования, он вспомнил об Иллинойсе и сказал, что они еще не пришли к единому мнению. Он сказал, что в течение нескольких лет работал с ними, пытаясь помочь им найти решение насчет прокладки шоссе, постоянно просил их представить новые чертежи, но они никак не могли договориться. Но, кстати, вы знаете, в чем Винс Четем действительно мастер, так это в том, как стронуть дело с мертвой точки. На том мы и порешили. Чертовски хорошее решение; я сказал ему это в свое время.
