Игорь в сердцах швырнул трубку на рычаг. Ну пусть только объявится, уж он ей покажет, кто в доме хозяин!
В ту же секунду негромко щелкнул замок, открылась входная дверь, Ирина вошла в коридор и устало прислонилась к стене, не в силах даже раздеться. Игорь вылетел в коридор:
— Где ты была?!
Ирина молча наклонилась, медленно расстегивая сапоги.
— Где ты была?! — повысил голос Игорь. — Я, кажется, тебя спрашиваю?!
Ирина повесила на вешалку дубленку и, продолжая молчать, двинулась по коридору в комнату. Игорь, цепенея от злости, разглядел ее вечернее платье, нитку жемчуга на шее, в два шага оказался рядом, прижал к стене и сгреб в кулак платье на груди и бусы. Леска лопнула, жемчужные шарики, гремя и подпрыгивая, раскатились во все стороны.
— Ты что, оглохла?!! — проорал он в ее запрокинутое лицо. — Где ты была?!!
Ирина сделала слабую попытку освободиться.
— Ты еще и пила? — Игорь втянул воздух, уловив запах коньяка. — Где? С этим своим хахалем?!! У вас что-нибудь было?!! Дрянь!!! Говори, ну!!!
— Отпусти меня, — еле слышно сказал Ирина, и тогда Игорь, уже совсем не соображая, что делает, со всего размаха, наотмашь, несколько раз ударил ее по лицу.
Черные волосы Ирины разметались по рисунку обоев, из треснувших губ на подбородок потекла струйка крови, глаза закрылись, и она, неожиданно обмякнув в его руках, стала медленно сползать по стене. Игорь испуганно подхватил ее под мышки, встряхнул:
— Ира!!!
Она была в глубоком обмороке и напоминала сломанную куклу.
Ирина открыла глаза и сразу не могла понять, где она находится. Некоторое время ей понадобилось на то, чтобы определить, что лежит она в своей постели, раздетая до белья, накрытая одеялом и с холодным полотенцем на голове. В комнате сильно пахло нашатырным спиртом.
— Очнулась, слава богу, — склонилось над ней лицо Игоря. — Как ты меня напугала…
Вместе с ощущением собственного тела вернулась память прошедшего дня, и глаза Ирины медленно наполнились слезами.
— Ир, ты что?! — испуганно вскочил Игорь. — На вот, водички попей…
Ирина осторожно приподняла голову, глотнула воду и снова опустилась на подушку.
— Тебе лучше? — Игорь внимательно смотрел на нее. Ирина молча кивнула.
— Нам нужно поговорить. Ирина посмотрела ему в глаза.
— Я много передумал за то время, пока тебя ждал. И понял, что до сих пор любил и люблю только тебя. Я не хочу тебя терять. Почему бы нам не попробовать начать все снова? Давай забудем вчерашнюю ночь и…
Телефонный звонок оборвал его на полуслове.
— Черт! — Игорь протянул руку и снял трубку. — Да, она дома. Нет, сейчас она не может подойти к телефону. Позвоните попозже. Что, так срочно? Ну хорошо. — Он недовольно протянул трубку Ирине: — Тебя. Как всегда, вовремя.
— Да? — негромко сказала Ирина.
— Ирина? — спросил женский голос.
— Да, я слушаю.
— С вами говорит Софья Ивановна. Андрей Леонидович пришел в себя и убедительно просил вас завтра с утра прийти к нему в больницу. — В голосе Софьи Ивановны сквозило явное недовольство своей миссией.
— Хорошо. Спасибо.
— Он на этом очень настаивал, — подчеркнула Софья Ивановна.
— Я поняла.
— До свидания. — Софья Ивановна повесила трубку.
— Кто это? — Игорь подозрительно взглянул на жену.
— Это по работе. — Ирина закрыла глаза. Ей не хотелось ни видеть никого, ни слышать. Игорь несколько мгновений молчал, потом, решив, что разберется с этим позже, снова открыл рот:
— Так вот, на чем я остановился…
— Я очень плохо себя чувствую, — сказала Ирина. — Я сейчас почти ничего не понимаю. Давай отложим этот разговор на завтра.
— Да? — Игорь некоторое время колебался, потом поднялся с края кровати. — Ну хорошо. Если ты этого хочешь… Ты не обидишься, если я сейчас ненадолго уйду? Сегодня должны принести сведенную запись и…
— Конечно, — кивнула Ирина. — Я немного посплю.
— Отдыхай. — Игорь наклонился, Ирина зажмурилась, и легко коснулся губами ее щеки. — Я скоро.
Как только за Игорем захлопнулась дверь, Ирина тут же, как в глубокий, бездонный омут, провалилась в тяжелый сон.
Лиля влюбленными глазами смотрела на Игоря, сосредоточенно отматывающего запись. Еще ни одного мужчину в своей жизни она не любила так сильно. Жаль, что он женат, но с этой проблемой она сумеет справиться. Тем более что его жена несколько дней назад смогла увидеть все собственными глазами. И как любая нормальная женщина, теперь не должна удерживать мужа. Разлюбил, что же поделаешь, такое случается на каждом шагу, не портить же теперь жизнь всем остальным.
Лиля была единственной дочерью в очень обеспеченной семье, и ее наперебой баловали все — от отца, матери и братьев до многочисленных двоюродных тетушек и дядюшек. Почему-то получилось так, что у всей их родни рождались исключительно мальчики. И поэтому появление на свет Лили обрадовало всю семью.
С самого рождения Лиля знала, что она прекрасная и неповторимая и стоит ей только протянуть руку, и у нее тут же окажется все, что она захочет: начиная от красивой погремушки, болтающейся над кроватью, и заканчивая золотыми часами, которые так заманчиво поблескивали на мамином запястье. Лиля ломала игрушки под умиленный шепот родителей: «Какая талантливая девочка, станет знаменитым конструктором!» Лиля раскрашивала стены своей комнаты акварельными красками и слышала восторженное: «Наша дочка — настоящий художник!» Лиля разбивала хрустальные вазы под одобрительное: «У девочки хороший эстетический вкус, эта ваза действительно была уродлива!» Лиля резала ножницами платья матери, костюмы отца и свитера старших братьев и довольно улыбалась, услышав: «Она будет модельером, у нее настоящий талант!»
Ни о каком детском садике не могло быть и речи! Мама ушла с работы, благо заработки отца это позволяли, и всю себя посвятила воспитанию дочери. У Лили были самые лучшие игрушки, самые лучшие книжки, самые красивые наряды. Стоило ей только захотеть, как, словно по мановению волшебной палочки, ей тут же доставалась любая вещь, независимо от ее стоимости. Никто из взрослых никогда даже не задался вопросом: к чему трехлетней девочке собственный магнитофон. Лиля его захотела, а слово Лили — закон.
Увидев в пять лет по телевизору чемпионат мира по фигурному катанию, Лиля решила, что непременно станет знаменитой фигуристкой. Она немедленно выпросила у родителей эластичный купальник с прозрачной юбочкой и раскатывала в носочках, скользя по паркету перед зеркалом, вертясь и так и этак, уморительно закатывая глаза и чувствуя себя неотразимо прекрасной.
В секцию фигурного катания ее взяли сразу — возраст был подходящий, да и телосложением Лиля удалась: маленькая, щупленькая, похожая на крысенка. Но после пары занятий Лиля неожиданно поняла, что никто вокруг ею не восторгается; девочки подозрительно косятся в ее сторону, после того как она в раздевалке заявила, что все они ногтя ее не стоят; тренер, вместо того чтобы хвалить и улыбаться, постоянно делает замечания и придирается, да еще и заставляет выполнять упражнения, после которых у Лили начинают болеть ноги.
