Ее постоянный источник информации был недоступен, так как, свалившись с простудой на следующее утро после визита к Мэтью, она наказала Кайлу не появляться у нее дома, чтобы не заразиться. Пейдж, которая никогда в жизни ничем не болела, досадовала, что ей опять приходится отдуваться за них двоих и что у нее «совсем не остается времени на личную жизнь».
— Ты же не хочешь, чтобы вся наша труппа оказалась прикованной к постели, особенно теперь, когда намечается выступление на открытии нового казино, — решительно спорила с подругой Фаби. — Простуда в самый разгар лета — вещь опасная. Поверь мне.
Кайл звонил регулярно. Как и остальные ее друзья и знакомые. Среди них были Дэвид Коулвелл и Расселл Додж, те самые мужчины, дружбу с которыми не одобрял Мэтью Блэкберн. Только Мэтью не звонил, и Фаби изо всех сил пыталась себя убедить, что это к лучшему. Но всем своим существом она помнила тепло его крупного сильного тела, нежность его прикосновений. Закрывая глаза, она чувствовала легкий цитрусовый аромат. И каждый раз строго-настрого запрещала себе думать о нем и кляла судьбу за то, что оказалась в такой невыносимой ситуации.
К концу недели она почувствовала себя значительно лучше и позволила Пейдж навестить ее. Кайл вместе с Лоренсом уехал в Канберру на выставку известного французского фотографа.
Подруги пили чай на кухне, и Пейдж вдруг вспомнила о ланче у Мэтью Блэкберна.
— Кстати, ты так и не поделилась впечатлениями о той пресловутой квартире, о которой Кайл нам все уши прожужжал.
— Квартира действительно уникальна, как Кайл и описывал, — согласилась Фаби, зевая.
— Однако я не слышу энтузиазма Кайла в твоем голосе, — прокомментировала Пейдж.
— Не в моем вкусе. Все в серебристых тонах, много окон, все светло, никаких ковров, паласов, занавесей. Лишь пара цветных квадратиков на стенах, скорее похожих на кляксы, чем на картины.
— Ты имеешь в виду те шедевры живописи, которыми так восторгался Кайл?
— Бесконечно восторгался, — засмеялась Фаби. — Хотя он прав. Они там на месте. Констебль чувствовал бы там себя не в своей тарелке.
— Как и ты, — задумчиво резюмировала Пейдж. — Смешно. А Кайл, предложи ему, переселился бы туда хоть завтра.
— Только кто ж ему предложит? Мэтью не собирается съезжать со своей квартиры только потому, что она приглянулась его брату.
— Кажется, ты уже более дружелюбно настроена к Блэкберну-старшему.
— Да, мы стараемся наладить отношения, — согласилась Фаби.
Пейдж сощурила глаза.
— Знаешь, теперь, когда я увидела этого красавчика в жизни, я бы посоветовала тебе приложить все усилия, чтобы не допустить вообще никаких отношений между вами. Кайл будет страдать.
В глазах Фаби блеснул недобрый огонек.
— Ты бы очень удивилась, подружка, если бы только знала, на что я иду, только бы Кайл не страдал.
…В последующие две недели Фаби и Пейдж посвятили себя поиску нового здания для их школы-студии. Это оказалось на редкость сложной задачей. Каждый раз, когда Фаби находила что-либо, по ее мнению, подходящее, Пейдж и Кайл безапелляционно браковали ее вариант. Наконец они все-таки нашли компромисс и остановили свой выбор на небольшом старинном двухэтажном особняке с колоннами.
Потом началась настоящая кутерьма с оформлением нового помещения. А Кайл улетел на Фиджи, где несколько лет назад Мэтью приобрел виллу. Фаби обещала присоединиться к нему сразу же после открытия нового казино, где их шоу-балет должен был развлекать публику.
После блестящего выступления в субботу Пейдж улетела в Мельбурн к Джейсону Макмьюди, своему новому бойфренду, с которым познакомилась на вечеринке. Как это не похоже на подругу! — думала Фаби. Неужели на этот раз она действительно влюбилась.
Сама же Фаби решила провести последний вечер перед вылетом на Фиджи с Дэвидом Коулвеллом, давним приятелем из колледжа. Дэвид всегда был фанатом Найджела Фауэла, который в рамках мирового турне в этот вечер давал концерт в Сиднее.
После концерта они зашли в небольшой ресторанчик перекусить, где беззаботно болтали и весело смеялись, вспоминая золотые студенческие годы. Вдруг что-то заставило Фаби оглянуться на входную дверь. Сердце ее подпрыгнуло, когда она увидела Мэтью в компании с тремя элегантно одетыми мужчинами. Он окинул недобрым взглядом ее спутника и холодно кивнул в знак приветствия, даже не улыбнувшись. Ну что ж, несварение желудка ей обеспечено! Фаби уговорила Дэвида уйти, сославшись на то, что ей надо собирать вещи.
Следующим утром она улетела на Фиджи.
Когда вилла Китовый хвост впервые попалась на глаза Мэтью Блэкберну, она представляла собой полуразвалившийся особняк, но интересная планировка привлекла его профессиональное внимание. Купив поместье, он сразу же занялся реставрацией. Это был трудоемкий процесс, который продвигался весьма медленно из-за того, что хозяину удавалось выбираться туда не так часто, как хотелось бы. Бизнес требовал постоянного присутствия Мэтью в Австралии. В результате все реконструкционные и отделочные работы закончились всего год назад. Сама вилла, если смотреть сверху, по форме действительно чем-то напоминала рыбий хвост. Мэтью также привел в порядок прилегающий сад и достроил бассейн. Получилось идеальное место для семейного отдыха!
Кайл неоднократно приглашал Фаби посетить с ним Китовый хвост, но лишь недавно она дала согласие. Теперь, когда самолет приземлился в городе Нанди, она была вся в радостном предвкушении.
В аэропорту ей пришлось немного подождать. Кайл, посвежевший и загоревший под жарким солнцем Океании, выпрыгнул из серебристого «рейнджровера» и поспешил прямо к ней, извиняясь за опоздание. После объятий и поцелуев он поднял ее чемоданы и пошел прямиком к машине. Фаби поспешила за ним.
Солнце обжигало, пока они ехали по живописным оживленным улицам. Выехав за пределы города, автомобиль легко понесся по шоссе мимо бирюзовой лагуны. Наконец Кайл свернул на узкую проселочную дорогу, которая, как он сообщил, ведет прямо к Китовому хвосту.
— Здесь много витиеватых тропинок, которые никуда не ведут. И можно легко заблудиться, если не знаешь острова, — добавил он, лихо съезжая по крутому склону, окаймленному голоствольными пальмами.
Благодаря бесчисленным фотографиям, Фаби уже имела представление, как выглядит вилла. Но машина въехала в выложенную белым кирпичом арку, и от вида, открывшегося взору Фаби, у нее перехватило дыхание. Зеленые лианы обвивали стены здания, а крыша высокой башни в центре отливала бронзой в лучах послеобеденного солнца.
