Ознакомительная версия.
Но и она давала ему все. Господи, она действительно давала ему все, что только могла!
— …Если тебе этого недостаточно, тогда я не знаю, что сказать.
У нее перехватило горло. Да, ей этого недостаточно!
Зазвонил телефон, и они оба вздрогнули, непроизвольно повернувшись в сторону кухни, откуда доносился сигнал. По щекам Грейс катились слезы, и она быстро смахнула их, торопясь подойти к аппарату.
— Пусть сработает автоответчик, — сказал Дэн.
— Зачем? Мы будем разговаривать дальше?
— Нет, — мрачно буркнул Дэн.
— Вот и я так подумала.
Она протянула руку за трубкой и прочистила горло.
— Алло, — ответила Грейс, заставляя себя говорить спокойно.
— Мам? О, мама, ты никогда не догадаешься! — закричала Келли. — Я только что узнала. Я беременна! — Радость в голосе дочери была такой чистой и искренней, какой Грейс никогда не слышала ранее.
— Беременна? Ты уверена?
Грейс почувствовала, как из ее глаз вновь покатились слезы, но теперь это были слезы радости. Спустя десять лет брака Келли и Пол уже и не надеялись на ребенка. Они прошли через нескончаемые тесты и процедуры, и Грейс уже готова была оставить надежду, что ее дочь забеременеет. Она хотела внуков, но это казалось невероятным. Это были удивительные новости. Просто замечательные.
Дэн вошел в кухню.
— Это Келли, — взволнованно проговорила Грейс, закрывая ладонью трубку. — Она беременна.
Глаза мужа потеплели, и он улыбнулся. За последние месяцы это была первая искренняя улыбка, окрасившая лицо Дэна.
— Черт, это замечательно.
— О, милая, мы с твоим отцом в восторге.
— Дай мне поговорить с папой.
Грейс вручила трубку Дэну. Келли всегда была особенно близка с отцом, и сейчас они разговаривали несколько минут.
Дэн положил трубку и подошел к плите, где Грейс жарила мясо. Он подошел к Грейс сзади и, положив руки ей на талию, обнял.
— Я люблю тебя, — прошептал он.
— Я знаю. Я тоже тебя люблю.
— Все будет хорошо.
— Я знаю.
Так и будет. Грейс верила. Надеялась. И сейчас у нее была причина, чтобы продолжать верить и надеяться и с радостью смотреть в будущее. Брак не был всем, чего она хотела, но, вероятно, он играл самую важную роль в ее жизни. Она сделала все, чтобы он был источником радости. Грейс провела тридцать пять лет с Дэном. Были времена хорошие и не очень.
Ребенок дочери давал ей надежду на прекрасное будущее.
— Этим вечером поведу я, — сказала Оливия матери. Прошлый раз, забираясь в автомобиль, который вела Шарлота, Оливия поклялась себе, что это в последний раз. Оливия подозревала, что Шарлота из тех водителей, которые никогда не попадали в аварии, но постоянно служили причиной этих самых аварий.
— Но сегодня моя очередь, хотя должна признать — ненавижу водить по вечерам.
Оливия сняла черную мантию и повесила ее в маленький шкаф в своей комнате. О суде пока можно забыть. Ее ждало вечернее свидание, правда, оно было назначено матерью. На самом деле Оливия куда больше ела, чем общалась, когда встречалась с Шарлотой.
— Я не против сесть за руль, — сказала матери Оливия.
— Раз ты настаиваешь, пожалуйста.
Оливия действительно настаивала. Прошлое приключение на дороге, когда за рулем сидела Шарлота, закончилось тем, что они едва смогли избежать аварии. Шарлота почему-то была не способна повернуть голову и посмотреть назад. Она лишь подвигала зеркала заднего вида влево и вправо и погудела перед тем, как вылететь с парковки. К тому же Шарлота признала, что ее зрение уже не то, что было раньше. Оливия не хотела ограничивать независимость матери, но ничего не могла поделать со своим беспокойством.
— Сегодня будет девичник, — проговорила Шарлота, се голос звучал радостно при мысли о предстоящем вечере. — Но мне надо быть дома к одиннадцати. Гэрри беспокоится, если меня нет.
— Хорошо.
Ее мать так тряслась над своим котом…
— Представление начинается в восемь. Поэтому закончится задолго до одиннадцати.
— Может, сначала поужинаем? — предложила Шарлота.
— Конечно, с удовольствием.
Оливия была настроена повеселиться. Ее лучшая подруга станет бабушкой. У ее семидесятидвухлетней матери появился своего рода кавалер. Шарлота безостановочно говорила о своем друге Томе. Казалось, что единственный человек, в жизни которого не происходит ничего выдающегося, — это сама Оливия. Она была готова к перемене, готова к риску. Оливия надеялась, что еще встретится с Джеком Гриффином, но он не позвонил ей и даже не появился в зале суда. Очевидно, не был заинтересован. Ну, с этим она может справиться.
Они прибыли к зданию театра, которое располагалось на Харбор-стрит, почти в семь тридцать. Эта улица была главной магистралью, проходящей через самое сердце центра города. Пьесы ставились на верхних этажах, в любительском театре. В старом театре все еще показывали фильмы, но по большей части устаревшие картины, которые ранее появлялись в шестиэтажном здании на холме. Театр находился в маленьких, но уютных помещениях. Каждый раз, посещая местные постановки, Оливия была поражена тем, что в таком небольшом городке, как Кедровая Бухта, есть такие таланты.
Среди незабронированных мест Шарлота выбрала первый ряд. Как только они уселись, к ним приблизился Джек Гриффин.
— Это место занято? — спросил он, глядя на пустое сиденье рядом с Оливией.
— Джек! — У Оливии вырвалось его имя до того, как она хотя бы попыталась скрыть свое удовольствие.
— Джек Гриффин? Это Джек Гриффин? — Шарлота немедленно вскочила с места.
Не успела Оливия даже понять, что же собирается сделать ее мать, как Шарлота горячо обняла Джека.
Он посмотрел на Оливию над плечом Шарлоты. Оливия заметила, что его удивило и развеселило такое энергичное приветствие.
— Я ждала, когда же смогу познакомиться с вами, — проговорила Шарлота, вновь опускаясь на сиденье. На этот раз она оставила пустое сиденье между собой и Оливией. — Вы написали такую прекрасную статью о моей дочери. И я убедилась, что все мои друзья прочитали ее.
Брови Джека изогнулись, будто спрашивая, почему Шарлота была под таким сильным впечатлением, в отличие от Оливии.
— Мне так понравилось все то, что вы написали о моей дочери. Она смелый судья, и, кроме того, ей свойственно новаторское мышление, — продолжила Шарлота.
Оливия была смущена, но прекрасно понимала, что с матерью лучше не спорить, поэтому любезно улыбнулась и почувствовала, как ее щеки начинают пылать.
Шарлота сделала так, что теперь Джек сидел между ней и ее дочерью. Оливия не смогла быстро сообразить, что происходит, поэтому и не успела что-либо предпринять. Она хотела провести время с Джеком, но предпочла бы сделать это без матери.
Ознакомительная версия.
