— Я сейчас приду. А тебе лучше оставаться здесь, —мягко сказала Яна и быстро поднялась на палубу.
На палубе, кроме Игоря, никого не было. Он стоял на коленях и рылся в карманах Саблина.
— Что ты ищешь? — громко спросила Яна.
Игорь от неожиданности вздрогнул и резко повернулся к ней.
— У него, наверное, должны были быть таблетки от сердца. Не могло же это быть впервые, — промямлил он после небольшой паузы.
— Какая сейчас разница, раз он умер. Уже все равно ничем не поможешь. Спроси Лизу, — сказала Яна.
— Она не в состоянии разговаривать.
— Да, ты прав, — согласилась Яна. Оглянулась по сторонам, бокала нигде не было видно...
Внезапно послышался громкий рокот мотора, и все увидели, как прямо на них на бешеной скорости несется полицейский катер. Игорь вздрогнул и вскочил на ноги.
Катер остановился, полицейские поднялись на борт.
— Я — Диего Родригес и представляю закон, — сказал один из них.
У него были негроидные черты лица: толстые губы, приплюснутый широкий нос, жесткие курчавые волосы. По тому, как он держался, было видно, что он главный. Второй — Рауль Гонзалес — был моложе и стройнее, с черными короткими волосами.
Их появление внесло во весь этот кошмар некий здравый смысл. Стюард объяснил, что здесь произошло. Диего Родригес наклонился, пощупал пульс на шее и, оттянув веко, заглянул в остекленелый глаз. После этого, протерев руки носовым платком, он вытащил блокнот из кармана рубашки и сделал несколько пометок. Еще раз внимательно осмотрел труп и место, где они обедали. Все не спеша и постоянно что-то строча в своем блокноте.
Тучный вид умершего и бутылка из-под шампанского не вызывали сомнения в сказанном. Он уселся за стол, где они обедали. Все остальные остались стоять на палубе.
— Я желаю поговорить с сеньорой, которая владеет испанским.
— Я к вашим услугам, — Яна подошла и уселась напротив. Ей до сих пор не приходилось сталкиваться с полицией даже по мелочам. А тут труп... Она очень нервничала, и ей очень хотелось курить.
Во всех представителях власти — неважно, кто они —наши милиционеры или полицейские, есть что-то такое, отчего становится неуютно, а сердце уходит в пятки.
Она достала сигареты, и Диего Родригес дал ей прикурить. Ее рука, державшая сигарету, дрожала...
— Вам плохо? — спросил он.
— Да, очень жарко и... смерть. Я первый раз в жизни видела смерть так близко, — Яна нервно затянулась.
— Сейчас, я попрошу принести нам воды, — Родригес подошел к двери и потребовал, чтобы принесли бутылку.
Пока он ходил, Яна заглянула в пластиковый пакетик. В пакетике был кусочек бумажки с номером телефона и флеш-карта. Куда это деть? Подумав, она вытащила пуховку из пудреницы и засунула туда пакетик. Вернулся Диего Родригес с запотевшей бутылкой минеральной воды и разлил ее по стаканам. Яна взяла стакан и сделала несколько глотков.
— Сейчас вы в состоянии ответить на мои вопросы, сеньора? — спросил Диего Родригес.
— Да. Начинайте, — ответила Яна.
— Предупреждаю, сокрытие улик и дача ложных показаний наказуемы, — произнес он. — Ваше имя, сеньора?
— Яна Шалетцкая.
— Возраст?
— Двадцать семь лет.
— Профессия?
— Переводчица — английский, испанский.
— Вы хорошо говорите по-испански, сеньора.
— Спасибо.
— Ваше гражданство?
— Россия.
— Как давно вы знаете этого человека?
— Второй день. Мы познакомились вчера вечером, а сегодня решили покататься на яхте.
— Что вы можете сказать по существу этого дела?
Яна кратко рассказала, как все произошло. Диего Родригес все тщательно записывал, держа между короткими, как обрубки, пальцами сигару. По его лицу и бычьей шее стекал пот, а рубашка сзади была вся мокрая. Яна ничего не сказала ни о пропавшем бокале, ни о флешке, так как сама во многом не была уверена.
— Вы не можете сказать что-либо о здоровье этого сеньора? — спросил Диего Родригес.
— Нет. Как я сказала, мы знакомы всего вторые сутки.
— Спасибо, сеньора, вы нам очень помогли. Никто из остальных присутствующих не говорит по-испански? —спросил Диего Родригес.
— Нет.
— Не могли бы вы быть так любезны помочь нам? —спросил он.
— Да, конечно.
Лиза неподвижно сидела на ступеньках, уставившись в одну точку. Яна подошла к ней.
— Ты можешь говорить? Он хочет задать тебе пару вопросов. Я помогу с переводом, — Яна мягко дотронулась до ее руки.
— Но я ничего не знаю, — испуганно дернулась Лиза.
— Это и скажешь ему. Пошли.
— Мне очень жаль, сеньора, что такое случилось именно с вашим мужем, — сказал Диего Родригес. — Извините, что вынужден быть таким настойчивым, но я должен задать вам несколько вопросов. Яна перевела Лизе все, что он сказал.
— Хорошо, я постараюсь.
— Он предупреждает об уголовной ответственности за дачу ложных показаний и сокрытие улик. Ты должна говорить правду.
— Я что, должна поклясться? — спросила испуганно Лиза.
— Нет, ты же не в суде, — успокоила ее Яна.
— Ваше имя, сеньора?
— Елизавета Саблина.
— Возраст?
— Тридцать восемь лет.
— Профессия?
— Не работаю. Домохозяйка.
— Ваше гражданство?
— Россия.
— Расскажите, пожалуйста, что здесь произошло, —попросил Диего Родригес.
Лиза рассказала почти то же самое, что и Яна. Диего Родригес затушил сигару и перешел к другому вопросу.
— Ваш супруг... хмм... он жаловался на здоровье?
— В последнее время он был какой-то нервный, у него были неприятности на работе. Это его сильно угнетало, из-за этого мы и поехали отдохнуть, — ответила Лиза.
— Жалобы на сердце были?
— Не часто, но были. Иногда он пил корвалол и какие-то таблетки... не помню...
Было заметно, что этот ответ удовлетворил его. Он все записал.
— Как он переносил этот климат?
— Плохо. Он часто чувствовал себя нехорошо от жары, — ответила Лиза и всхлипнула. — И сегодня он не хотел ехать, а потом... согласился...
Яна внимательно посмотрела на ее лицо, искаженное гримасой страдания. Лиза — кто она? Сообщница Игоря, или жертва ? Или заказчица? Интересно, могла она быть заказчиком убийства своего мужа? Ведь в случае смерти все досталось бы ей... На чьей она стороне? Сейчас она льет слезы и скорбит, делает вид что для нее это большая утрата, но это не может быть правдой. Достаточно вспомнить, как она вела себя с ним, как унижала и оскорбляла. Тут она явно переигрывает.
— Сегодня он жаловался на жару, на самочувствие?
— Да.
— Спасибо, вы нам очень помогли. Не буду вас задерживать.
— Я не могу быть наверху. Там... он, — жалобно простонала Лиза.
