Его руки разжались, легко сдвинули мое обмякшее от удовольствия тело и опустили на постель.
Сам Ник подскочил на ноги, не оборачиваясь ко мне лицом, застегнул брюки, а потом только взглянул на меня.
— Говори, — пожала я плечом.
Каждая клеточка моего тела была счастлива маленькой победой. Я вытянулась на постели, словно сытая кошка. И не собиралась скрывать своих эмоций. Как и не планировала кутаться в одеяло или одежду.
Моя пижама почти ничего не скрывала, скорее наоборот, очерчивала острые вершинки сосков.
Я не сводила взгляда с серьезного Ника. Хотелось его как-то встряхнуть, вызвать бурю в его душе.
Господи, да увидеть хоть какие-нибудь эмоции! Мы ведь только что кончили, обоюдно, по взаимному согласию! Пусть он и спал первую часть нашего небольшого представления, но ведь потом был вполне бодр!
Мои ладони небрежно и лениво заскользила по талии, приподнимая тонкую ткань пижамы. Словно невзначай коснулась ребер, груди, и выше, ко рту.
Я видела, что Ник что-то собирался сказать, да так и застыл, открыв рот и не произнеся ни слова.
А я легко облизнула свой палец, порочно и влажно, не оставляя сомнений, ни Нику, ни себе.
Ник шумно сглотнул, когда моя ладонь вновь пустилась в обратный путь, но на этот раз, задержалась на возбужденной горошине соска, а потом устремилась к разведенным бедрам.
Я вновь ощутила, как по венам струится пожар. Взгляд Ника пылал, обжигал, заставлял забывать всю скромность.
Я протяжно выдохнула, прикусила губу, прогнулась под диким взглядом моего мужчины. А мои пальцы запорхали там, где были руки Ника.
— Кассандра! — взревел Ник, но я лишь коварно улыбнулась.
— Я хочу тебя, Ники, — порочно замурлыкала я, позволяя ему видеть все, что я вытворяю с собой. — Можешь просто посмотреть, а можешь дать мне то, чего я хочу.
Я видела, как Ник качнулся вперед, но потом, вероятно, его идеальный мозг заработал в прежнем режиме.
Мужчина развернулся на пятках, широким шагом преодолел расстояние от постели до ванной комнаты и скрылся за закрытой дверью.
— Трус! — выкрикнула я ему вслед.
Легко поднялась с постели, поправила пижамку и исчезла в своей комнате, выбрав уже привычный путь — через балкон.
На часах было раннее утро. А в моей голове — настоящий винегрет. Но я четко знала, что этот день будет лучше вчерашнего. К тому же, я планировала показать Нику, что мне можно доверить не только приготовление кофе. Я ведь могу профессионально делать расслабляющий массаж! А грозному и ужасному руководству он просто необходим в перерывах между совещаниями.
Когда я приняла душ, оделась и привела волосы в порядок, из отражения зеркала на меня смотрела вполне приличная бизнес-леди. Разве что вырез блузки был более откровенным. Но это мелочи по сравнению с чулками, которые я планировала продемонстрировать брату по пути в офис.
Завтрак в компании ничего не подозревающего дядьки и привычно хмурого Ника поднял мне настроение. А что такого? Спала я отлично. Пробуждение тоже оказалось весьма впечатляющим. Я не видела повода, чтобы унывать, или хмуриться.
***
Глава 18
Это утро изменило многое. Да что там! Оно изменило все!
Теперь, по моему же вчерашнему приказу, кофе приносила мне только Кассандра. И девушка делала это в свойственной лишь ей манере.
В десять часов утра дверь моего кабинета распахнулась. Без стука, а тем более — без разрешения войти.
Я понял, что узел галстука сдавил шею так, что дышать стало трудно.
И смотрел на то, как Саня переступает порог моего кабинета.
Спиной вперед. То есть сначала мелькнула округлая задница, затянутая в черную ткань юбки, а потом уже сама девушка.
Дверь негромко хлопнула. Я понял, что нужно срочно заканчивать телефонный разговор, иначе Максим Егорович, ведущий юрист фирмы, узнает много нового из жизни шефа.
Голос юриста умолк, связь прервалась, кабинет погрузился в тишину, а Саня уверенно двинулась в мою сторону, удерживая перед собой небольшой поднос с чашкой кофе и печеньем.
Я видел ее легкую улыбку на красивых губах нежно-розового цвета. Видел дикий, коварный блеск в глубине глаз. Видел, как при каждом вдохе тонкая ткань блузки натягивается на груди, и легко можно было рассмотреть кружево лифчика.
Нежно-персиковый цвет. Совершенно неожиданно.
Это бестия предпочитала яркие акценты. А тут — пуританский и не свойственный ей оттенок.
Я ждал подвоха.
Но Саня спокойно поставила чашку на стол, обдав меня цветочным ароматом духов, легким и ненавязчивым.
— Ваш капучино, Никон Даниилович! — прокомментировала Саня.
Я старательно делал вид, что мне плевать на ее появление. Плевать на то, как она пахнет, как двигается, как говорит, даже как дышит.
Ровно до того момента, как она замерла за моей спиной.
Черт! Черт! Черт!
Тело непроизвольно напряглось, но я не шевелился, когда ощутил легкие прикосновение длинных пальцев к своему затылку.
Вполне невинный жест. Подумаешь, царапнула ногтями! Это ведь ни черта не значит!
Но член дернулся в штанах, и я искренне удивился, как он умудрился не пробить дубовую столешницу.
А тем временем ловкие пальцы заскользили по моим плечам.
— Саня, лучше уходи! — процедил я, сцепив зубы до скрежета.
— Иначе что? Накажешь? — шепнула ведьма, склонившись к самому уху.
Ее дыхание обожгло мой висок, а нежные губы легко подхватили мочку.
— Ты когда-нибудь трахал Машку на этом столе? Или кого-нибудь другого? — шептала искусительница, выводя узоры на моей коже, а ее пальцы разминали затекшие и одеревеневшие мышцы.
Черт! Катастрофа! Истинный армагеддец!
— Ты можешь не говорить о сексе? — рявкнул я, но сил не было, чтобы сбросить ее руки.
Все мои силы уходили на то, чтобы сдерживать собственное тело от опрометчивого шага в бездну.
— Могу, Ники, — заурчала Саня. — Но тогда мне придется им заняться. Ты как? У тебя нет планов на ближайший час?
Чертовка! Ведьма! Маленькая стервозная девчонка!
Я не ответил. Протянул руку к верхнему ящику письменного стола, выдвинул его, вынул футляр и положил на край стола.
Саня тут же замерла. Я знал, что именно видит девушка. Маркировка известного ювелирного дома. Объемная коробка.
— Что это? — спокойно спросила Саня.
Ее руки по-прежнему порхали по моим плечам, но, слава богу, ее рот был занят более пристойным занятием.
— Подарок, — ответил я.
Саня молчала. Протянула руку, небрежно открыла футляр. А я воспользовался моментом, поднялся на ноги и отодвинул девушку от себя на безопасное расстояние. Хотя, черт разберет, какое оно — безопасное. С Саней можно ожидать чего угодно.
— Больше похоже на откуп, — заключила сестра. — И что мне нужно сделать, чтобы получить эту красоту? Вспомнить, что у тебя есть Маша? Вернутся заграницу? Удариться головой об асфальт и забыть, что ты существуешь?
— Сань, ты ведь все понимаешь! — взорвался я, как сухой лес от единственной зажженной спички. — Это, мать твою, все огромная ошибка! Это пройдет! Ты перебесишься! Я ведь знаю, какой у тебя характер! Через неделю ты и не вспомнишь обо всем этом!
— Наиграюсь и забуду? — подсказала она.
Но меня уже понесло, стоп-кран был сорван. Я устал молчать, глотать все, что подбрасывает мне судьба, терпеть выходки сестры и ее вызывающее поведение.
— Да! Забудешь! Уже через месяц даже не вспомнишь! Как не помнишь Белугова из параллельного класса! — я понимал, что ору на сестру, но не мог успокоиться, словно Саня сорвала тормоза, которые так долго и прочно удерживали меня от безумия. — Ты ведь не помнишь даже его, а он чуть с крыши не сиганул, когда ты его бросила! Или Кускова? Его тоже не помнишь? Его родители заяву написали на тебя! Ты пацана чуть не угробила! И сколько их еще таких было, а, Сань? До хрена! До хрена, мать твою! И со всеми я «разводил», мчался в любое время дня и ночи, в любой уголок планеты, договаривался, платил им, только чтобы они все забыли! Так что, Сашка, да, ты все забудешь уже через месяц!
