— Зачем ты все время врешь, Клим? Дом, игрушки, Ламборджини… Не слишком ли много у тебя друзей и не слишком ли они щедрые? — говорить о своих подозрениях о его связи с новым руководством она не рискнула.
Аверин выпрямился, смерил Катерину оценивающим взглядом и после секундного замешательства ответил:
— Ты хочешь сказать, что я выдаю за чужое то, что принадлежит мне? Но ведь я предупредил, что собираюсь за тобой ухаживать, так где логика? Мне кажется, в таком случае правильнее было бы показать себя упакованным мажором, — в его глазах было столько неподдельного изумления, что Катя засомневалась, тем временем Клим, не дожидаясь ответа, продолжил, понизив голос: — В одном ты права, мои друзья не настолько щедры, это плата за услуги, Катенька. Я решаю их проблемы, они отвечают мне благодарностью, ничего сверхъестественного. Касательно Ламборджини, мне жаль, что я не могу показать тебе свою трудовую книжку, убежден, последнее место работы тебя бы впечатлило.
— К чему тогда говорить, если я никак не узнаю, — буркнула Катя, пытаясь обойти Аверина, но тот поймал ее за руки.
— «Мегаполис инвест», — прошептал почти на ухо, — личный водитель генерального директора Асмоловского. Буду признателен, если ты не станешь это мусолить в нашем небольшом и дружном коллективе.
Асмоловский Олег Павлович, прежний владелец «Мегаполис-инвеста», который продал компанию, и это у него Аверин работал личным водителем? Аверин, рядом с которым Асмоловский тянул максимум на простецкого мужлана, торгующего овощами на городском рынке? Здесь было над чем поразмыслить.
Предположим, Клим говорит правду. Если оказываемые им услуги хоть вполовину такие, как его наркорейд в «Саламандре», то и оплата должна быть соответствующая. А раз так, все остальное вполне логично, в конце концов, это его жизнь, не имеющая к ней ровным счетом никакого отношения...
Клим выпустил ее руки и зашагал за Ваней и Матвеем, что бодро семенили по направлению к главному входу «Каскад-плазы», и Кате ничего не оставалось, кроме как следовать за ними.
В детском магазине она несколько растерялась, до недавнего времени запаса одежды хватало и особенных закупок делать не требовалось. Конечно, мальчики быстро росли, и рассчитывать сейчас следовало максимум на один сезон, но и совсем дешевые вещи Кате покупать не хотелось. Она выбрала демократичный европейский бренд, одежда была приличного качества, хоть и несколько дороговатой. Клим перебирал вешалки, поглядывал на ценники и без конца хмурил лоб.
— У тебя достаточно денег? — спросил он, подойдя ближе. — Я взял карту, там хороший кредитный лимит...
— Спасибо, не нужно, я только получила пособие на детей, я ведь опекун, мне пока что государство платит, я потом отчитаться должна. А вот что и сколько надо… Клим, — она посмотрела чуть ли не умоляюще, — ты себя совсем не помнишь в таком возрасте? Сколько одежды нужно маленьким мальчикам?
— Ну ты даешь, Катенька, конечно не помню! — закатил он глаза, но увидев ее расстроенное лицо, тут же поправился. — Зато я одно время успел поработать в отделе снабжения одной небольшой структурки, так что предлагаю положиться на интуицию и попытаться решить проблему совместными усилиями, — и улыбнулся одной из своих самых обезоруживающих улыбок, от которой Кате сразу стало легче.
Советчик из Аверина вышел отменный. Логическим методом они отобрали по одному спортивному костюму, по паре джинсов, по две пары пижам, а футболок, маек и шортиков по наущению Клима Катя набрала целый ворох. Все верно, мальчишки и так не пропускали ни одной лужи, а ведь лето еще даже не началось. Пускай будет больше.
— Мне иногда приходится менять футболки трижды на день, а мне далеко не полтора года, — утверждал Клим, и Катя ему верила, он всегда выглядел будто из салона.
Она рассчитывала, что уложится в меньшую сумму, но Клим так навязчиво предлагал свою карту для оплаты, что Катя поостереглась произносить это вслух. Аверин понес пакеты в машину, а они осталась ждать его у развлекательной зоны с лабиринтом горок и бассейнов с шариками. Малыши смотрели как завороженные, повиснув на сетке и напомнив Кате двух маленьких обезьянок.
Подошла молодая пара с девочкой чуть старше Матвея с Ваней, о чем-то попереговаривались с сотрудницей игровой зоны, и молодой отец принялся расшнуровывать кеды. Его маленькая дочка нетерпеливо прыгала рядом, а затем они оба нырнули в проем, ведущий в лабиринт, и уже через минуту съезжали с горки в бассейн, наполненный разноцветными шариками. Девочка визжала от радости и прыгала, подбрасывая шарики, и тут Катю потянули за подол платья.
— Катя! — Матвей показывал пальчиком на лабиринт и продолжал тянуть подол.
— Зайчонок, я не могу пойти туда с тобой, а одних вас не пустят, вы с Ванечкой совсем маленькие, — она присела перед малышом, а тот уже начинал кривить мордаху. Но для спускания с горок Катя была одета совершенно неподходяще.
— Чего ревем? — раздалось над ухом. Молодец, Аверин, мгновенно оценил обстановку! И сама не зная, почему, Катя почувствовала облегчение.
— Клим! — радостно пискнул Матвей, обернувшись, и потянул его за штанину к входу в лабиринт. Клим, разведя руки в стороны, удивленно смотрел на мальчика.
— В чем дело, мелочь, куда ты меня тащишь?
Тут подошел Ванечка, взял Аверина за руку и засопел, а Катя, спрятав улыбку, объяснила:
— Они хотят с горки покататься, таких маленьких одних не пускают, нужно со взрослыми. Я совершенно об этом не подумала, когда надевала платье.
— Красивое платье, — Аверин растерянно смотрел на прилепившихся к нему детей, а потом добавил беспомощным полушепотом: — Они же меня утопят в этих шариках, Катя! Или я сам шею сверну…
В это время парочка отец-дочь вновь с визгом съехала с горки, и теперь неясно было, кто получает больше удовольствия, девочка или ее молоденький, смахивающий на мальчишку отец. Вдруг Ваня отпустил руку Клима, обхватил его ногу и посмотрел вверх с выражением такой обреченности, что Аверин с Катей не выдержали и, не сговариваясь, прыснули, едва сдерживая смех.
— Ну, Ванька, манипулятор мелкий, добился своего? — положил Клим ладонь на светлую макушку малыша. — Идем над Климом издеваться!
Катя смеялась и снимала на телефон, наблюдая за сходящей с ума троицей. Дети забрасывали Аверина шариками, а он вначале прикидывался спящим, затем резко «просыпался» и хватал мальчишек за ноги, те пищали и прятались в шариках. Они так расшумелись, что все проходящие мимо оглядывались, неизменно улыбаясь и окидывая Катю оценивающими взглядами. До нее с опозданием дошло, что их принимают за семью, и настроение тут же упало на несколько десятков градусов. Она очень постаралась, чтобы выбирающийся из лабиринта и несущий в каждой руке по ее сыну Клим ничего не заметил.
— Предлагаю пообедать, — помятый и взлохмаченный Аверин нравился ей еще больше, пришлось спрятаться за детьми, поправляя штанишки и зашнуровывая болтающийся шнурок, чтобы Клим ничего не заподозрил.
Они засели в одной из кафешек на фудкорте, Катя понятия не имела, как он это делает, но Аверин снова выглядел так, будто он только со съемок рекламного буклета шикарного курорта для очень небедных людей. А всего-то поправил одежду, умылся и пригладил волосы.
— Клим! — по проходу шла потрясающей красоты девушка с нереально длинными ногами. Ее ухоженные волосы струились по плечам до самой талии, а лицо было настолько совершенным, что Катя вмиг почувствовала себя замарашкой.
Аверин как раз втолковывал Матвею, что салфеткой вовсе не обязательно вытирать всех сидящих вокруг, ладно брат, но сам Клим вполне справляется. Увидев девушку, он напрягся, бросив на Катю обеспокоенный взгляд и ей почудилось, что в черных глазах помимо беспокойства плеснулось что-то похожее на панику. Или страх.
— Здравствуй, Лиза, — Клим сел ровно, уперевшись руками в поверхность стола, словно он не в кафе сидит, а в директорском кабинете.
— Может, поздороваемся? — та подошла совсем близко, делая вид, что в упор не замечает ни Катю, ни детей.
