Как?
Черт возьми, я повелся на девчонку, которой едва ли стукнуло восемнадцать!
И слава богу, что стукнуло. Иначе было бы совсем худо.
Что за гребаный кошмар!
Но больше всего злился на себя, потому что именно я проявил слабость и допустил весь это цирк. Цирк, в который слишком быстро превратилась такая приятная поездка к друзьям. Отдохнул в выходные называется.
Ситуация требовала мгновенного отклика. У меня не было особенно времени злиться. Но несколько моментов, конечно, дали такую возможность. В вертолете и наедине в машине с Лиз по пути в КаслТорн. Я злился на себя и на нее в этот момент особенно сильно. Потому что даже поцелуй для камер доставлял мне удовольствие и приподнимал член почти до неприличных высот.
Именно тогда я понял, что злость — это тупик. Любую ситуацию, всегда я умел обратить в свою пользу. Да, я не хотел жениться, мне казалось этой бредовой идеей. Но брак с Элизабет Торнтон точно избавит меня от поллюций. Для разнообразия можно повеселиться с юной интриганкой. У меня не было возможности и желания открыто иметь содержанку или даже подружку. Это бы ударило по имиджу. Да и не хотел я связывать себя даже несерьезными отношениями. После Марины кажется, у меня пропал этот семейный инстинкт.
Видимо друзья слишком сильно желали мне новый брак. Вот и материализовались их мечты. Черт бы побрал!
Торнтоны заявили, что Лиз будет жить отдельно после помолвки и до дня бракосочетания. Бенингтон просил свадьбу через месяц. Кэти настаивала на двух. Но у меня не было столько времени. Карина упоминала срок в две недели. Думаю, этого будет достаточно. А потом Лиз станет моей. Целиком и полностью. Как ни крути, но это жирный плюс. Жена на пять лет. Молодая, красивая, эффектная. Плевать, что между нами договор и взаимовыгода. Секс между супругами никто не отменял.
— Пиздец, — мгновенно встрепенулся я, услышав совершенно неподобающее слово в стенах замка Торнтонов.
Разумеется, произнесла его Лиз. Бен ни черта не понял, а вот мои брови сразу сдвинулись. Элизабет прошла к двери и мне пришлось поспешить за ней.
— Ты хоть понимаешь, что означает это слово? — не мог не пристать к ней я, поравнявшись.
— Яркое маркированное выражение, принадлежит к обсценной лексике. Нечто, что не поддаётся никакому описанию, никакому сравнению; что-то из ряда вон выходящее, неимоверное, исключительное по силе или степени проявления, — совершенно неожиданно полно ответила грубиянка. — Одно из значений пиздеца, Андрей Михайлович. Разве нет?
Я несколько раз открыл рот, но так и не придумал, что на это ответить. А вот она нашла, чем похвастаться, еще и с довольной улыбочкой.
— Мо бабушка — учитель русского языка.
— Она тебя мату учила? — не промолчал я на этот раз.
— Нет. Это я от Клима нахваталась.
Лиз сразу прикусила язык. Ну надо же брякнуть про Стерна так беспечно. Если она думает, что я буду закрывать глаза на это, то она глубоко ошибается.
Я снова нахмурился, растеряв более-менее приветливый вид.
— Сразу скажу, чтобы не было потом недопонимания и глупых обид. Никакого мата и Клима Стерна, Элизабет. Забудь. Теперь ты должна быть безупречной и бесконечно в меня влюбленной. Раз уж начала эту игру, исполняй красиво и на двести процентов. Это понятно?
— Да, — ответила она тихо.
— Никаких намеков на других мужчин я не потерплю. Равно как и брани, что срывается с твоего рта. Поняла?
— Я уже сказала — да.
— Не вредно будет повторить.
Слава богу, мы дошли до конюшни, и я не успел развить нудную лекцию о том, как девушку не красит мат. Нас встретил смотритель, попытался проводить Лиз к гардеробу, но она отказалась от помощи. Я уже был в полной амуниции и пошел сразу знакомиться с лошадкой.
Конюх Барри вывел ее из стойла, и я не сдержал улыбки. Атлетичная красотка цвета шоколада, с идеальным костяком и добрыми глазами. Я тут же угостил ее морковкой, которую предусмотрительно взял с собой.
— Ее зовут Искра, — представил нас Барри.
Я сделал вперед два шага и не встретив агрессии со стороны новой знакомой, протянул руку с кусочком еды. Лошадка мягко забрала морковку и довольно фыркнула. Я погладил ее по морде.
— Здравствуй, Искра. Как у тебя дела сегодня?
Краем глаза я видел, что Лиз вернулась. Рассматривать ее в высоких сапогах было опасно, поэтому я полностью отдал свое внимание лошади.
Кажется, леди Торнтон была не в восторге от дружбы, что так быстро вспыхнула между мной и Искрой.
— Барри, — обратилась она к конюху раздраженно.
Он развел руками.
— Я собирался приготовить ее для вас, мисс Лизи, но смотрите, как они поладили.
Я продолжал кормить и гладить лошадку, пока Лиз пыталась убить меня взглядом. Видимо, Искра ее лошадь. Барри вывел ее для Лиз, а тут я с морковью. Да, некрасиво получилось, но мне совсем не хотелось уступать эту красавицу. Я делал вил, что ничего не понимаю.
— Кто-то хочет прогуляться? Да, девочка? Или перекусить? Мы с тобой друзья? Покатаешь меня? — аккуратно продолжал я общаться с Искрой, потягивая за узду в сторону выхода.
Я предлагал ей кусочки моркови и яблок, уводя из конюшни.
За спиной я услышал раздраженный голос Лиз:
— Ладно, я возьму Марджи. Как она сегодня?
Что ответил конюх уже заглушил ветер улицы.
Помощник конюха держал седло, но я забрал его у него.
Мне всегда нравилось возиться с лошадьми.
— Вы с ней осторожнее, — предупредил меня парень. — Она с характером.
— Мы поладили, — улыбнулся я, погладив лошадку по крупу.
Искра не возражала, когда я наряжал ее.
Лиз и Барри вывели на улицу другую лошадь. Тоже красивую, но уже возрастную. Мне хватило только взглянуть и… Я отругал себя мысленно. Хватит сканировать людей и лошадей, Громов. Сейчас совсем другие дела.
Я погладил Искру, благодаря за терпение и дал ей еще морковки. Она довольно фыркнула и буквально потерлась о мою руку мордой.
— Ты такая славная. Мы отлично проведем время вместе, — проговорил я не в силах сдержаться.
С животными мне было проще и приятнее, чем с людьми. Особенно с лошадьми и собаками.
Лиз отчаянно делала вид, что ей наплевать. Меня это по-детски радовало. Хоть как-то я сумел отомстить ей. Разумеется, это не равнозначно, но легкое чувство удовлетворения я испытал, оседлав ее любимую Искру. Мы сделали небольшой круг, и я понял, что теперь она будет и моей любимицей тоже. Хоть какой-то приятный момент в вынужденном пребывании у Торнтонов.
Я остановился у выезда и ждал Лиз. Она грациозно забралась на лошадь и шагом направила ее ко мне.
Как ни крути, а эта девчонка была прекрасна. Прямая спина, вздернутый до неба нос, глаза с тонной пренебрежения и самомнения. Как мне хотелось взять ее сейчас. Прямо здесь, черт подери, в конюшне, утащить в укромный угол и показать, кто тут главный. Показать, что секс — это не всегда по расчету и больно.
— Куда? — кратко спросила Лиз, поравнявшись со мной.
— Холмы за поворотом. Бенингтон сказал, что ты покажешь.
Лиз хмыкнула.
— Зачем нам туда?
— Ты задаешь слишком много вопросов и ведешь себя неуместно вызывающе, Элизабет, — не сдержался я.
— А ты сейчас говоришь, как мой старперный папочка, хотя выглядишь неплохо в седле.
Я длинно выдохнул, не понимая, как реагировать на дерзость вперемешку с комплиментом.
Что мне с ней делать? Я успею на ней жениться до того, как убью? Вторую покойную жену моя репутация точно не выдержит. Поэтому, нужно сдерживаться.
Лиз не стала продолжать разговор, направила лошадь по дороге. Я решил все же рассказать ей.
— Бен сказал, что на холмах есть красивое место. Он оправил туда фотографов. Они не будут путаться под ногами. Нам нужно просто позавтракать, улыбаясь друг другу.
— Почему нельзя обойтись без показухи?
Она издевалась.
— Ты была вчера в моей спальне в Аллертоне, Лиз? — ядовито процедил я. — Именно там ты устроила шоу с кровью, мордобоем и открытой дверью. За него придется платить,
