Я вижу в них извинение.
Вижу обещание.
Вижу наше будущее.
Она просит прощения глазами. Слезы катятся по ее щекам.
Ей не нужно ничего мне говорить.
Я давно простил ее. За все. И всегда буду прощать.
Когда она засыпает в моих объятиях, я разрываюсь от счастья и от мучительных мыслей о том, неужели, все так просто? Неужели, теперь она останется и все будет хорошо? Слишком хорошо, чтобы быть правдой.
35
Просыпаюсь в холодном поту. Поворачиваю голову на подушке. Ее нет. Шарю глазами по полумраку комнаты. Ни ее, ни ее вещей.
Это был всего лишь сон.
Опять. Мой персональный ад и рай. Смотрю на орущий радио будильник, разбудивший меня.
«Я не прошу судьбу вернуть тебя ко мне.
Я знаю, счастье не приходит дважды.
Плыву по ветру, но река моя в огне.
А я всего лишь парусник бумажный.»
Ну кто? Кто ставит такие песни рано утром? Ди-джей либо садист, либо такой же несчастный влюбленный идиот, как я. Стучу по кнопке выключения. Но она не срабатывает. Больше нет. Мне нужно остановить это.
«В поту холодном просыпаюсь, боль в груди
Мне не дает забыть прощальные объятья.
Последний крик любви, последнее прости
И тело нежное твое под летним платьем...»
Вырываю шнур из розетки, и швыряю будильник о стену. Тишина не приносит облегчения. Ничего не приносит его.
Время ничего не значит.
Время ничего не лечит.
Время — это самый большой обман. Когда не надо, его слишком много. Когда оно нужно — его катастрофически не хватает.
Говорят, разрыв любви лучше, чем ее агония.
Это ложь.
В агонии она сгорает до тла. И даже если ты с ней, то потом ты возрождаешься. У тебя не остается иллюзий, и ты можешь двигаться дальше, не погрязая в ложных мечтах «а что если».
При разрыве любви ничего не окончено, и ты живешь в этой незаконченности.
Эта тоска когда-нибудь отпустит меня?
Стягиваю боксеры на бедра, сжимаю свой напряженный член в кулак и начинаю привычные движения. За эти полгода у меня никого не было. Если мне нужна физическая разрядка, я могу сам об этом позаботиться. Зачем мне для этого близость с кем-то? Точнее ее имитация...
Мне не требуется много времени, чтобы достичь кульминации. Достаточно закрыть глаза и увидеть ее в том старом мотеле.
Память хранит сотни воспоминаний о ней. Но в то утро я возвращаюсь чаще всего. Тогда она была ко мне ближе, чем когда-либо. Обнажившаяся передо мной. Во всех смыслах. Наша близость тогда отличалась от других раз. Она не должна была заниматься со мной любовью так, как в то утро, только для того, чтобы потом уйти.
А это была любовь. Никто не сможет убедить меня в обратном. Все это время я прокручивал это в своей голове. Пока не понял наконец, в то утро она не признавалась мне в любви своим телом. Это было прощание.
Снова засыпаю с ее именем на устах.
Зачем... зачем ты снишься мне, Ева?
Конец
