Велосипед с грохотом валиться на землю, а я сильнее прижимаю ее к себе. Медленно вдыхаю сексуальный запах карамели. Она сводит с ума. Невозможно оторваться.
— Больно? – спрашиваю я и бережно провожу по мягким волосам.
— Немного, — Настя не отстраняется, — Андрей, мне надо побыть одной. Некоторое время.
Ну вот начинается. Я злюсь. Какое время? Я хочу ее прямо сейчас. И хочу не только физически.
— Я понимаю. Прости, прости, прости, прости, — как мантру повторяю ей слова моего раскаяния.
Я беру Настю за подбородок и нежно целую ее неподатливые губы. Она упрямится и совсем не отвечает мне. Я не настаиваю и мягко разрываю наш контакт.
— Как скажешь. Только не пропадай надолго. Я уже сильно скучаю. И, пожалуйста, забудь про поджог. Это не мы! Можешь не сомневаться. Бабушку вряд ли переубедишь. Но я хочу, чтобы ты сама верила мне. Не делай глупостей, прошу, Солнце…
Настя делает шаг назад, а у меня опускаются руки. Понимаю, что она полностью владеет ситуацией. И я не могу давить на нее, чтобы не сделать еще хуже.
— Хорошо, я постараюсь, — она бросает взгляд на железного коня.
— Можно я сам? – я опережаю ее и поднимаю велосипед.
Мы идем в тишине. Настя совсем не смотрит на меня. Я очень хочу видеть ее глаза и прочитать в них все что угодно, только не разочарование, которое увидел сегодня в ее взгляде при встрече.
Когда подходим к дому я вопреки здравому смыслу все-таки спрашиваю:
— Настя, тебе нужна помощь с переездом? Я могу все организовать. Точнее я просто обязан сделать это. Хочу вам помочь. И отказа я не приму!
— Помощь не помешает, — слегка улыбается она.
И мне становится легче. Ее теплая улыбка согревает сердце.
— Я сам позвоню тебе, и мы все решим. Договорились? Ты вправе обижаться. Но прошу, позволь помочь.
Настя выглядит усталой, но лёгкая улыбка вселяет надежду, что не все потеряно.
— Хорошо. Я тебе завтра позвоню. Спокойной ночи, — произносит почти шепотом.
— Спокойной ночи, Настя. Прости меня…
Настя уходит в дом, не дав себя обнять ещё раз.
Я стою минуту другую, размышляя, что теперь делать и как загладить свою вину. Смотрю на дом. Он почернел от огня и теперь выглядел плачевно. Здесь жить небезопасно. Нужно решать с переездом в кратчайшие сроки. Нужно позвонить Инге и проконтролировать сделку.
Глава 19
#Андрей
В кармане брюк внезапно оживает смартфон. Направляясь к машине, достаю телефон. Очень надеюсь увидеть на экране «Солнышко». Так я записал Настю. Но мои ожидания не подтверждаются. Звонит Альбина.
Да что ей от меня нужно? Звонит целый день сегодня.
Сажусь в автомобиль и поднимаю трубку.
— Слушаю, — без церемоний отвечаю я.
— Андрей, ты где? Я около твоего дома. Мне нужно кое-что тебе сообщить. Это очень важно, — взволновано тараторит она.
— Что случилось? Говори! Дома буду ещё нескоро.
— Приедешь, скажу. Это не телефонный разговор. Я жду тебя. Пожалуйста, приезжай.
— Приеду. Но запомни, если это твоя очередная глупая выходка — это будет последнее наше общение.
— Это не выходка, честно. Приезжай.
— Я не в городе. Буду через час примерно.
— Я дождусь.
Я кладу трубку и убираю телефон на приборную панель. Вздыхаю и потираю лоб.
Настроение, итак, паршивое. А тут еще Альбина объявилась. Что ей надо? Неужели до сих пор любит? Или это очередная уловка?
К дому я подъезжаю злым и голодным. У ворот встречаю Альбину. Выглядит она немного потерянной и даже испуганной. Что сразу же дает повод поверить в ее слова. Обычно она чрезмерно веселая.
— Что произошло? — спрашиваю у Альбины.
— Привет. Лучше поговорить дома.
— Идёт, пошли, — приглашаю ее и открываю ворота, пропуская девушку на территорию.
В квартире тихо и спокойно. Мы проходим в зал. Альбина присаживается в кресло. Я скидываю пиджак и подхожу к барному шкафу. Открываю дверь и достаю два стакана и бутылку.
— Виски? — предлагаю ей.
— Нет. Я не буду. Мне нельзя, — отвечает задумчиво девушка.
— Уже интересно! В смысле нельзя? – искренне усмехаюсь. – Встала на путь истинный?
— Я беременна, — тихо произносит девушка одними губами, но в тишине я четко слышу это слово.
— Беременна? — резко опускаю стакан на стол. Так и не наполнив его.
— Да. От тебя. Уже шестнадцать недель. Вот почему я сказала, что это очень важно. Понимаешь?
Меня бьёт как обухом по голове. Сперва я верю ей. Впиваю в нее свой взгляд. Долго изучаю ее лицо. Она молчит. Но спустя несколько секунд до меня доходит: а может все неправда?
— Альбина, ты серьезно? Если думаешь, что ложной беременностью можно меня вернуть. То нет. Ты ошибаешься и зря приехала… Ответь сейчас же. Это правда? Ты действительно беременна?
— Это правда, — обиженно поджимает губы. — Я завтра к врачу записана. Поедем со мной. Все увидишь своими глазами на УЗИ. Я сама недавно узнала. Была сильно удивлена. Вот так.
Я в таком шоке, что забываю, как дышать. В голове вихрем появляется мысль: а что если правда? У меня скоро будет ребенок? Что за бред? Этого просто не может быть!
— Так! Стоп! — потираю нервно лоб, — Мы же предохранялись? Ты таблетки пила. Точно! Какая нахер беременность? Я лично покупал их тебе каждый месяц!
Альбина хмурится и поправляет волосы.
— Пила. Но с ними оказывается тоже можно забеременеть. Я сама сильно удивилась. И не поверила сразу. Поэтому когда задержка была, подумала, что сбой. А когда начало тошнить, то поняла, что беременна. Тест положительный, и врач подтвердил. Завтра пойду на УЗИ. Так что, хочешь не хочешь, рад не рад, а ты скоро станешь отцом нашего ребенка! — необратимым вердиктом произносит она.
И все будто бы переворачивается с ног на голову. Вроде и рад, а вроде и нет. Ведь полюбил я другую… Твою мать…
Я по-новому смотрю на девушку, пытаясь уловить признаки ее особого положения. И ничего не нахожу. Вроде не поправилась, живота тоже нет. Хотя в свободной блузке, которую она надела, толком и не поймешь.
Твою мать, просто не верю в это.
Я молча открываю бутылку и плескаю себе виски. Делаю большой глоток.
— А ты уверена, что это мой ребенок?
— Не говори так! Он все чувствует! – Альбина в тревоге прислоняет руки к животу.
— Черт. Я не верю, — говорю я ей, хотя больше пытаюсь убедить в этом себя.
Потому что в глубине души во мне проснулось вера в ее слова. Но принимать я эту веру не готов. Может быть, даже настал тот самый случай, когда я буду рад, что она мне изменяла.
— Так. Допустим, ты беременна. Какой срок?
— Я уже говорила. Шестнадцать недель, — сердито бросает она.
— Месяцев сколько?
— Три с небольшим. Мы еще встречались.
— Сам знаю, — выдыхаю я и снова делаю жгучий глоток виски.
Он обжигает горло, и в голове появляется туманная тяжесть.
— Ты изменяла мне? Это точно мой ребенок?
— Нет. Ты что? Это твой ребенок. Твой, - Альбина чуть ли не заплакала.
Мне стало ее жаль. Зачем набросился на нее с обвинениями.
— Можно сейчас выяснить отцовство? Там тест какой-нибудь сделать? – не верил я до конца и пытался нащупать тот самый спасательный круг во всей ситуации.
— Нет. Только когда родится малыш, - последнее слово она говорит с нежностью и улыбается.
Под ложечкой больно колет иглой совести. Зачем я так? Ведь это и мой ребенок, возможно…
— Так. Хорошо. Мы сделаем вот что. Завтра поедем к врачу вместе. А потом я буду помогать тебе во всем. Но учти, когда родится ребёнок, сразу делаем тест на отцовство, — предлагаю ей самый оптимальный вариант.
— Но ты его не будешь любить? Прямо сейчас? Не будешь? — надрывисто спрашивает Альбина.
— Я не знаю, честно. Сама виновата. Прости, но к тебе нет доверия. Это ты пропадала в клубах все ночи напролет. Откуда мне быть уверенным на сто процентов, что это мой ребенок?
— Понятно. Я не думала, что ты такой чёрствый, — тихо цедит через стиснутые зубы.
