ты это делаешь, чудовище? - жалобно хныкаю я.
- Потому что ты мне понравился... И ты мне не безразличен.
И ещё разок - херак!
- Аа... Фак! Ещё давай! - рычу я подрагивающим голосом. - Как форма любви - принимается!
Это реально, прям, ее!!
Закрываю глаза… сцепляю зубы.
Но вместо этого она ложится сверху, утыкаясь носом мне в шею.
Грудь полыхает, тело трясет, сердце в истерике лупит в ребра.
Но я, сука, в космосе...
Глава 16 - Раздавленный панцирь
- Малышечка, поцелуй меня... - сипло прошу я. - Больно, пиздец просто...
Наклоняется, целует в ключицу, надолго прижимаясь губами. Несколько раз чмокает и снова прижимается.
Закрываю глаза. Плыву, не чувствуя боли... Только ее горячие губы. Хочется порыдать…
Верните панцирь, будет гуманны!
Но...
Сам себе не вернёшь, никто не вернёт!
И я ищу внутри себя улыбку. И смех. Выходит истерично. Но становится легче.
Поля поднимается.
Рассматривает розгу внимательно. Со всего размаха прижигает себе по бедру.
Я вскрикиваю, в ужасе глядя на след.
Ее губы вздрагивают, дыхание громко вырывается. Закрывает глаза. Ее передергивает. Отдышавшись, широко распахивает. И не моргает.
- Стоп! Хватит! Красный! Или как там?! Все! - сносит меня.
Напрягаю со всей силы мышцы, цепь на наручниках лопается.
Отбираю из ее рук стек, ломаю! Отшвыриваю в сторону.
Смотрю на ее бедро.
Это очень-очень-очень больно!
- Ты шибанутая, Малышкина?
- Я разве не предупреждала?
- Нахера?!
- Не буду объяснять. Остановимся на "шибанутой".
- Я знаю зачем! Меня пробить! Дура... - сжимаю пальцами переносицу
- Получилось?
- Иди нахрен...
Приношу из холодильника упаковку с кубиками льда. Швыряю ей.
Трясет...
Падаю на спину.
Валяюсь на спине, голова свисает с края кровати. Курю...
Сидя верхом Полина протирает ссадины от розги спиртом.
Мои пальцы нервно подрагивают, от этих жгучих прикосновений.
- Shhh...Ай...
Потом проводит кубиком льда и снова протирает спиртом.
И даже получается каким то чудом расслабиться.
Мне по кайфу что она на мне. И не в эротическом смысле. В каком-то другом.
В панцирь - больше не пытаюсь. Вдруг ещё какую дичь сотворит это ебанутое создание.
Моя рука циклично перемещается с пакета со льдом ей на бедро и обратно.
- Пиздец... - выдыхаю дым. - В аду меня за эти следы порешат. Там у нас под запретом следы от физического насилия.
- Странный ад.
- Мучить разрешено только местным демонам. И только строго регламентированными способами.
Трогаю пальцами вздувшиеся полосы.
- Скажи им, что теперь принадлежишь Малышкиной! - хихикает она. - Меня там наверняка знают.
Лениво смеюсь.
Такая себе шутка... которая вовсе и не шутка.
Тушу сигарету в пепельницу, вытаскиваю следующую.
- Когда мне было тринадцать, тренер поймал меня с сигаретой, - рассказывает она.
- И?... - вяло мычу я.
- Заставил выкурить столько, что меня начало рвать. Больше я не курила.
- Обиделась на него?
- Нет... Почувствовала себя собакой, которую воспитывает хозяин. Отучает от дерьма из жалости. Используя рефлексы, а не разум. Потому что разума нет. Стало стыдно...
- Хм... Когда мой отец поймал меня первый раз с сигаретой, лет в тринадцать... сказал, чтобы я не курил при посторонних. И всё. Мне хотелось, чтобы он пожалел об этом. Но он не пожалел. А мне стало все равно потом... Но без них сейчас не могу.
- Можешь! Просто ещё не отняли то, без чего не можешь по-настоящему.
- Может быть...
- Я вот без спорта не могу. Когда получила травму, чуть крышей не съехала от мысли, что не выйду больше на татами и не буду вхожа в среду.
- Что за травма? - сажусь, напрягая пресс.
- Ее больше нет.
- И все же?.. - оглядываю ее тело.
Где оно могло сломаться?
- А когда следом погиб тренер... Не описать вообще!.. Мир рухнул.
- Хороший был тренер?
Кивает, взгляд теряет фокус.
- Очень жесткий и не равнодушный.
- И что дальше?
- Собралась. Начала курс реабилитации. Мне говорили не поможет, но "у самурая нет цели, только путь". Помогло.
Надавливаю локтем пульт, включается плазма.
- Оо! - загораются глаза у неё. - "Унесённые призраками". Крутой мульт! Обожаю...
Падает рядом со мной на живот, смотрит мультик.
Шипя, переворачиваюсь.
- Да, хороший, тоже его люблю.
Смотрю на ее профиль. И охуеваю от неконтролируемого желания целовать ее лицо.
Утыкаюсь своим вниз.
Если бы она случилась ещё пару лет назад, мне кажется, я бы просто сдох сейчас! Броня трещит по швам. Я как улитка, которой раздавили панцирь.
- Поль, ты бы Ибрагима не трогала, - вдруг вспоминаю я о нем.
Ну нельзя так с пацанами! Со мной можно. Я - скотина. С нормальными - нет. Они не "соберутся". Наделают какой-нибудь беды...
- А что такое? - не отводя взгляда от экрана. - Только тебе можно трогать Ибрагима?
Да... А что такое, Корниенко? Зачем ты выныриваешь из здесь и сейчас, словно там и потом будет какое-то продолжение?
Сердцебиение ломается...
Яростно сметаю все это у себя в башке.
Нет никого вообще!
Только я и она. Сейчас и здесь.
- Ну, он маленький для таких вещей, - ляпаю первое что приходит в голову.
- То есть, был бы побольше, ты бы в принципе был не против "таких вещей" между мной и ним?
- Ну да...
Да-да-да... Мхм. Как же.
- Ясно...
- Что тебе ясно? - срывает меня на эмоции.
- Ты не мой boy... - усмехается она разочарованно, глядя в экран.
- Да, - подрагивают мои губы. - Не твой.
Вот теперь точно последний шанс, малышка. Вон отсюда!
- Опять порешь себя сам, Денис-сан?
- Откуда ты знаешь?
- Мне за тебя больно.
- Показалось... - улыбаюсь я, пытаясь подкрутить побольше цинизма.
- Может, скажешь что-то честное?
Не могу я сказать...
- Неа.
- Ну, тогда, я поехала?
Ааа!!!
Переодевается в свои вещи.
С молчаливой истерикой наблюдаю за этим.
Все?...
- Как выберешься из своего ада, звони, пересечёмся. Кофе попьем.
Я так всегда говорю, когда встреча с девушкой последняя.
Даже с точно такой же интонацией.
Сердце смещается в горло, мучаясь от удушья пытаюсь проглотить его обратно.
- Стой! - торможу, хватая за локоть.
- Ты больно полетишь сейчас на пол, Денис.
Да, блять...
Обгоняя, ложусь спиной на дверь.
Дёргает бровью с вызовом.
- Зачем ты меня заставляешь
