глазами.
— Дани дал тебе их?
— Да.
— Вы купили их в кофешопе?
— Боже, нет. Мы не выходили из клуба. Их принесла официантка.
Алекс зачесал волосы пальцами, выдохнул и облегченно рассмеялся.
— Боже, Энни, ты меня перепугала. Дани не мог накачать тебя дурью. Он даже алкоголь не употребляет. Уже больше года после реабилитации. Уверен, те кексы были обычными, без веселой начинки. Вы банально не могли найти других в моем клубе. Это строго запрещено даже для таких гостей, как Дани Рей. Да что там… особенно для таких, как он.
Я хлопала глазами, не веря его словам. То есть, все, что творила вчера — это я сама? Никаких наркотиков, опьянения или синтетического кайфа?
Два коктейля не в счет.
Я качала головой, как болванчик, и хватала воздух ртом, пытаясь свыкнуться с этим открытием. Алекс похлопал меня по руке.
— Ну-ну, детка Энни, только не надо сейчас впадать в отчаяние. Ничего особенно не случилось. Нам было хорошо. Мы даже сексом не занимались.
— Правда? — с надеждой и разочарованием одновременно уточнила я.
— Конечно. Ты отключилась и Дани отнес тебя в спальню.
— О, это хорошо. То есть плохо… То есть хорошо, что я не помню… Вернее помню все, что было. Неловко забывать секс… Такой секс. С тобой. И с ним. С обоими. Но его не было и вроде хорошо… Ох, то есть плохо… Вы же не..? Оба… Или..?
Я выругалась по-русски, окончательно теряя дар связной английской речи, разум и понятие о хорошо и плохо.
— Нормально, Энни. Все нормально. Мы оба будем в порядке. Не переживай, — расхохотался Алекс и ласково ущипнул меня за подбородок. — Ты такая милая, когда смущаешься.
Эта легкая дразнилка снова разбудила во мне дух отважного бунтаря. Я подняла голову и взглянула на Алекса с вызовом.
— Да, ты тоже очень мил, Алекс. Есть еще что-то, за что хочешь извиниться или предложить мне деньги?
— Хочу предостеречь, Анна- вернулся он к официально холодному тону. — Дани имеет небольшой пунктик. Он всегда заканчивает то, что начал. Вчера у него получилось остановиться, но, скорее всего, ему захочется продолжить знакомство. Ты, разумеется, ничем ему не обязана.
— Что ты хочешь сказать? Он опасен?
Откровения Алекса о реабилитационной клинике добавили красок моему горячему испанцу. И мне не очень нравилось то, что я узнала.
— Нет, конечно, нет. Но Дани умеет быть навязчивым, настойчивым, он очень упрямый.
— Алекс, он даже адреса моего не знает. Даже фамилии. Ты, кстати, тоже, — отметила я. — К тому же, я уезжаю завтра утром.
— Из Амстердама? — уточнил Алекс.
— Из Голландии вообще.
— О… — кажется, он был неприятно удивлен. — Что ж… Думаю, так будет лучше для всех.
— Пожалуй.
— Если что, у тебя есть мой номер, Анна.
— Да. Есть. — Я встала, давая понять, что встреча и разговор окончены. — Было приятно познакомиться. Спасибо за… за все.
— Пожалуйста, — кивнул Алекс, взял меня за руку.
Я так хотела, чтобы он сказал что-то важное, значимое. Все то, что я читала в его глазах сейчас. Они говорили намного громче, чем он сам. Но Алекс молчал. А потом он отпустил мою руку. Я взяла с парапета букет и пошла к метро, но, сделав два шага, снова ощутила ту жгучую потребность быть смелой и настойчивой, обернулась. Алекс стоял посреди улицы и смотрел мне вслед.
Я вернулась на три шага назад и обняла его, потянула вниз, заставляя склониться и принять мой страстный, почти яростный поцелуй. Алекс моментально обнял меня. Руки крепким кольцом легли мне на талию, губы ответили той же страстью и неистовством. Мы целовались посреди улицы, заставляя прохожих глазеть.
— Энни, сладкая, — зашептал он. — Ты с ума меня сводишь. Смелая красивая девочка.
— Ты делаешь меня смелой, Алекс. Это наваждение какое-то.
— Я бы позвал тебя к себе, но в моем доме гостит несносный испанец.
Я тихо засмеялась.
— Боюсь, я буду изменять тебе с ним у тебя на глазах.
— Порочная и развратная. Но такая притягательная, — бормотал Алекс мне в губы.
Я хотела, чтобы он попросил меня остаться. Хотела, чтобы он напросился ко мне в гости. Хотела, чтобы спросил, куда я еду. Но Алекс только целовал меня и ничего не предлагал, не просил. Этого было более, чем достаточно, чтобы сделать все важные выводы.
Он хотел меня.
Он не хотел продолжения.
Он не нуждался во мне сегодня.
Это было немного больно.
Ладно — зачеркните.
Это было охренеть как больно.
Но я смогла взять себя в руки, еще раз коснуться его губ своими и прошептать.
— Прощай, Алекс.
Аня
Больше я не оборачивалась. Даже не плакала, хотя глаза жгло и сердце ныло. Я глупо надеялась, что Алекс догонит, вернет, но нет. Меня спрятала от него подземка. Уже через полчаса я была дома. И сердце теперь бередила другая надежда. Вдруг Дани окажется смелее. Не зря же Алекс говорил, что он упрям и настойчив.
Я собирала вещи, но вздрагивала от каждого шороха, каждого сигнала мобильного, но это были либо соседи, либо сообщения по работе. Дани не спешил закончить начатое. Видимо, вчера ему было достаточно меня.
Я боялась, что буду всю ночь метаться и не высплюсь, но отключилась, едва голова коснулась подушки. Наверно, давали о себе знать тревожная, насыщенна ночь накануне и ранний подъем. Утро встретило меня солнцем, хотя на душе было хмуро и печально. Я не хотела уезжать.
Раздался звонок, я расстроилась почти до слез, потому что это пришел хозяин квартиры, а не Дани или Алекс. Нужно было перевернуть эту страницу, оставить в Амстердаме свое безумие, снова стать счастливой Аней, которая радуется каждому новому дню и своему путешествию.
Я сдала ключи от квартиры, поблагодарила хозяина и взяла такси до железнодорожного вокзала. Меня ждал Цюрих, а потом Таш. Я путешествовала с легким багажом, поэтому не боялась пересадок. К тому же поезд — это романтика.
Но мысли снова и снова возвращались к невероятным мужчинам и безумной ночи. Я толком не могла насладиться комфортом поезда и очарованием железнодорожного путешествия, поэтому всю дорогу работала, чтобы не думать, не скучать и не плакать.
Это ведь несусветная глупость, что я так расстроилась. Нужно скорее отпустить Дани и Алекса. Очень скоро я отвлеклась от воспоминаний и грусти из-за пересадки. Да и от красот Швейцарии захватило дух. По дороге к Ташу я любовалась лугами, как с обложек шоколадок Милка, и величественными Альпами. Я твердо решила, что обязательно буду много гулять пешком, возможно, даже выделю
