столе только телефон, хотя это не аргумент, сейчас банковские карты все в телефоны переносят, поэтому портфель не ориентир. Блокнота нет, планшета тоже, не его приемная? Скорее всего. Хотя тут не вяжется, мужчина –секретарь?
Нет, тогда бы не искали женщину на эту должность.
– Ты кто? – резко сменил обращение, явно поняв, что не получится у него ничего разнюхать.
– Бабка с пистолетом, а ты тот самый дед? – вздернув бровь, задаю встречный вопрос.
Ух, как жевалки заиграли. Только что большой мужик, а наивный. Вот если бы волком глядел, а не с нотками восхищения моей стойкости и легким любопытством, и припорошенное напускным раздражением, возможно, бы и стушевалась. Но сейчас, нет. Не пройдет номер.
Играем дальше.
– Ты… – договорить не успевает, нас прерывают.
– Что здесь происходит? – со стороны звучит громогласный голос Барсова. – Остап?
Сначала мы вздрагиваем, ведь не ожидали, что нас кто-то прервет, а потом одновременно переводим взгляд на босса, ожидая ответа. Меня не гонит, его тоже. У меня сейчас в голове короткое замыкание произойдет.
– Руслан Амирович, девушка утверждает, что она ваша помощница, – все же оживает Остап. – Мне вызвать охрану?
– Нет. Это Злата, обучи всему, покажи, что и как, структуру разложи, и подстрахуй первое время. Начни с графика. Девушка на испытательном. Сработаетесь, будет тебе счастье и освободишься от кабалы в виде меня.
Ответа не последовало. Генеральный скрылся в кабинете, а мы остались наедине. Снова взглянули друг на друга, но теперь иначе.
Я прикидываю, как подступиться к этому куску камня, который закатывает глаза, явно приняв меня за глупышку. Если продолжит в том же духе, мы с ним будем явно в контрах.
Он смотрит оценивающе. Явно, в первую очередь, ориентируется на внешность. Нет, здесь мне придется побороться за себя. Не только этот Остап будет провожать меня такими взглядами. Пора наращивать броню и вкусняшку в холодильник принести. Главное – потом в одежду влезть.
– Ладно, уже взяли, – кивнув своим мыслям, выдает первые слова. – Значит так, инструкции вышлю на электронную почту. Сегодня настроят учетную запись, отправлю заявку. Сначала все прочтешь, потом будешь делать практику. Три дня нам должно хватить. И вот, – записывает на листике и протягивает мне.
– Что это? – принимаю номер, как нечто ядовитое.
– Стилист. Тебе это нужно. Задатки есть, но чучело здесь не выживет.
Все, попал.
– Ты в курсе, как я сюда устроилась? – хищно спрашиваю, разрывая номер на его глазах.
Остап удивленно изгибает брови и завороженно следит за тем, как бумажки кружатся, опускаясь на стол. Да, мужик явно в шоке. Но ничего, полезно будет иногда спуститься с небес на землю. Нашлись тут, стильные бруталы. Напали на маленькую меня. Обломают зубки. Отстаю себя.
– Ты кто? – два слова срываются с его губ, от чего я теряюсь.
Серьезно? Можно не бояться, что сейчас продолжит наезжать? В шоке.
– Злата Амина. Ударение на первую букву «А», –скрестив руки на груди, отвечаю и думаю, хоть бы он не засмеялся.
– Будем знакомы. Остап Фирсов. Помощник заместителя Барсова. Конфликты нам с тобой не нужны. В одной лодке плывем. Слова мои советую помнить. Не хочешь к профессионалу и по скидке, хотя бы сама себя приведи в порядок. Здесь мир моды, все помешаны на формате девяносто-шестьдесят-девяносто, а ты девочка в соку, есть за что подержаться. Твой серый образ не защита.
– Да ну? – не чувствуя с его стороны былой угрозы, все же спрашиваю, но с нотками неверия, которые он принимает с улыбкой.
У меня даже в голове закоротило от этого. Улыбается? Вот этот бугай способен на улыбку?
– Да. Для женщин ты – объект для слива яда и унижения. В отделе кадров была? – кивнула. – Ну, вот. А это самые доброжелательные люди в компании. На твое место хотели многие, а в итоге рядом с Барсом вот такое чудо. Для мужчин ты будешь в диковинку. Одни будут смеяться, вторые захотят узнать, что скрывается под одеждой и насколько все плохо.
Да что им всем моя внешность покоя не дает? Отчим лез, теперь тут такие же перспективы вырисовываются. Совсем мужчины с ума сошли. Нет, надо придерживаться изначального плана. Пока слова Фирсова возьму на заметку, но не приму к исполнению.
– Я стол хочу поменять, стекло пугает, стул жутко неудобный и вообще, мне нужна канцелярия по мелочи. Я консерватор, – перевожу тему в другое русло, пока не договорились ни до чего.
Мужчина понимающе улыбнулся, и мы приступили к насущным вопросам. И начали со склада, где я выбрала кресло на подобии того, что стоит у Руслана. Вот это рай для моего позвоночника. Мягкое, все изгибы, где надо. Официально заявляю, могу ночевать на работе.
Вот со столом вышла проблема. Такое надо закупать, и мне посоветовали уточнить это у Барсова. Ну, не знаю. Напишу служебную записку и пусть решает. Даже регистрировать не буду, пока не подпишет. Во всяком случае я надеюсь, что подпишет.
Все могу понять, корпоративный стиль, все дела, но ведь сотрудникам тоже должно быть комфортно. Разве нет? Никогда не понимала этих «коровников», ой, open-space, где в комнате сидит сто человек и каждому выделен кусочек метр на метр. Жуть.
Здесь у меня, конечно, немного иначе, на большую площадь я одна, но здесь холодно, неуютно. Меня сжимает все внутри от желания сбежать из ледяного королевства. Но надо держаться. Выбора нет. Слишком заманчивы перспективы.
До обеда время пролетело незаметно, пока выбирали мебель, ходили по отделам, где на меня смотрели с фирменным «фи», знакомились с руководителями отделов. А вот во второй половине дня начался кошмар. Различные документы, электронные книги регистрации, архив писем, программы для расписания. Почувствовала себя немного глупенькой, но все будет. Просто не сразу.
В восьмом часу вечера ушел генеральный. Руслан ничего не сказал. Лишь недовольно поджал губы, когда вышел из кабинета. Да и взглядом нас таким одарил, словно чёрти чем занимаемся тут. Ну, сидим мы рядом, что с того? Человек мне все эти заморочки объясняет, а у меня уже заполняется двадцатая страница ежедневника, от того, что, за чем и для чего.
Но после ухода Босса Остап все же отодвинулся. Чудные они. И пусть. Главное – меня не трогают. В девятом часу мы все же расходимся по домам. Почти. Оказывается, мы живем в соседних домах, и если я захочу, он может
