— Ты прав. Пусть живет по правилам того места, которое она для себя выбрала, — говорю я.
— Мы все еще не установили, кто убил мою сестру, — бормочет Мона.
В моей голове мелькает образ отца, СМИ и гребаный бардак, который после всего этого начался.
— На самом деле, за ее убийство уже кое-кого арестовали, Мона, — говорю ей я, поймав прищуренный взгляд Колта.
Мне ненавистен тот факт, что я должен сообщать ей эти подробности, но она должна знать.
— Кто это был? — произносит Мона и встает.
Колт со стоном проводит руками по волосам.
— Наш отец.
— Что? — она переводит взгляд с меня на него.
— Он это отрицал, — добавляю я.
— Но ты сказал, что он ненавидит наш народ… и ненавидел ее, — кивает Мона, я чувствую, как у нее в голове крутятся шестеренки.
— Это не значит, что он способен так жестоко кого-то убить, — возражаю я. Черт, я хочу в это верить, но, с другой стороны, понимаю, что он безжалостный монстр.
— Отведи меня к нему в тюрьму, — требует она.
Колт пронзает меня взглядом.
— Он не в тюрьме. Он не попал в тюрьму. Он богат, могущественен. Адвокаты его освободили.
Я вижу, что Мона не понимает.
К ней подходит Колт, берет в руки ее ладони и опускается так, чтобы оказаться на линии ее глаз.
— Полиции не хватило доказательств, чтобы приговорить его к тюремному заключению. В этом мире он свободен и живет своей жизнью.
— Значит, он мог привезти подарок, цепочку? — спрашивает она.
Он же не знал, когда у Моны День рождения, так ведь?
— Это не имеет смысла. На самом деле у него нет мотива. Если только…, — вслух размышляю я.
— Если только что? — спрашивает она.
— Если только он все еще не обижен на нашу мать и не мстит твоему отцу.
Зачем ждать пять лет?
— Есть только один способ это выяснить, — объявляет Колт.
— И что это? — спрашиваю я.
— Мы поедем к нему и возьмем с собой Мону
— Нет, — вскакиваю я. — Отец не должен узнать, что она здесь. Если он и впрямь это сделал, у него будет возможность ей навредить.
— Пока мы с ней, он не сможет причинить ей вреда, и мы отведем ее в его клуб, где полно народа. Он не рискнет ничего предпринять.
— И… что? Просто бросишь ему этот вопрос? — с издевкой спрашиваю я.
— А почему, черт возьми, нет? Давай просто поставим ее перед ним. Если он ее узнает, мы это поймем — увидим это в его гребаных глазах.
— А если нет? — спрашиваю я. — Что тогда?
— Тогда мы будем знать, что ожерелье прислал не он.
— Это звучит чертовски рискованно.
— Не будь слабаком, Кэш. У него больше нет власти над нами. Нам принадлежит все, кроме этого клуба. И если я увижу, что он ее узнал, то отберу его и не только.
— Что еще ты можешь у него отобрать? — спрашиваю я.
— Его гребаный пульс.
15
МОНА
Здесь все совсем по-другому. Звук, свет, прикосновение — все это ощущается намного острее. Как будто все это время я жила во сне и только сейчас просыпаюсь. Когда мы входим в здание, которое Кэш называет клубом, вокруг нас вибрирует грохочущая музыка. Повсюду люди, двигающиеся друг против друга под мелодию, которую я никогда раньше не слышал.
Встроенные в пол и стены светильники являются единственным источником освещения, придавая пространству оттенок полумрака. В воздухе чувствуется пряный аромат, напоминающий мне об обжигающем напитке, который дал мне Колт.
Тепло сгущает воздух, люди трутся и двигаются в такт музыке. Наблюдая за ними, я чувствую, как в груди тяжело колотится сердце. Они выглядят такими… такими свободными, невесомыми, как будто танцуют в воде.
— Выпьешь что-нибудь?
— Что-то типа того, огненного? — настороженно спрашиваю я.
Улыбка Колта лишает меня дара речи.
— Я принесу тебе что-нибудь сладкое. Оставайся рядом с Кэшем.
Кэш берет меня за руку, и я невольно опускаю глаза на наши ладони. Вспыхивает искра, как тогда, когда ко мне прикоснулся Колт.
— Ты в порядке? — спрашивает Кэш, и я просто киваю.
Я чувствую себя хорошо. Я приехала сюда в погоне за призраком во тьме, а нашла свет и красоту. Колт и Кэш не страшные и не злые. Они пробуждают во мне тепло, и я хочу идти за этим чувством.
— Хочешь потанцевать?
— Я никогда раньше не слышала подобной музыки, — качаю головой я, и он усмехается, увлекая меня за собой, в гущу людей, двигающихся в такт ритму.
— Просто почувствуй ее, — шепотом кричит мне Кэш, притягивая меня к себе.
У него под рубашкой твердый рельеф мышц. От нашей близости у меня внутри порхают бабочки. Он поднимает мои руки и закидывает их себе за шею, прижимая меня ближе. Наши тела сплетены друг с другом. Это почти непристойно.
За это меня отправили бы обратно на остров на очищение… но почему? Почему мне так хорошо, так весело, если это неправильно?
Мои вены наполняет энергия, кожа нагревается. Я двигаюсь, плавно покачивая бедрами.
— Вот так? — спрашиваю я, и меня переполняет ликование. Это приятно — по-настоящему, по-настоящему приятно!
Я вижу, как девушки встряхивают своими волосами, и делаю также, растворяясь в ритме музыки. Кто-то прижимается ко мне сзади, загнав меня в ловушку своим массивным телом. Я прижимаюсь к Колту, меня окружает его запах. Я танцую с ними обоими, впервые в своей жизни беззаботно. Неудивительно, что Клара не хотела за мной возвращаться. Если это та жизнь, которой она жила, я тоже никогда не хочу возвращаться.
Песня немного меняется, и я танцую между братьями уже под другую. Я чувствую на нас взгляды, наблюдающие, изучающие.
— Им просто интересно, кто ты такая. Нас хорошо знают, маленькая островитянка, и прошло довольно много времени с тех пор, как нас видели вместе, — шепчет мне на ухо Колт глядя на наблюдающих за нами людей.
— Почему? — затаив дыхание, спрашиваю я, моя кожа блестит от пота.
— Потому что Кэш влюбился, а я нет, — шепчет он мне на ухо, его сообщение загадочно. Он имеет в виду Клару?
— Давай возьмем наши напитки.
Он сжимает мою руку, а Кэш берет за другую.
Колт подводит нас к занавеске, которую отодвигает огромный мужчина, похожий на того, который привел меня к Колту, обнаружив в их владениях.
Там стулья и стол. Стол уставлен стаканами, все они наполнены разноцветными жидкостями.
Колт шепчет что-то на ухо здоровяку, затем садится, усадив меня между ним и Кэшем. Затем он протягивает руку и берет какой-то розовый напиток.
— Попробуй это.
— В нем фрукты. — выдыхаю я, предвкушая, как буду есть плавающую в стакане клубнику.
— Да, есть, — усмехается он.
Я делаю пробный глоток, опасаясь, как бы напиток не обжег мне горло. Я чувствую на языке пузырьки, и мои вкусовые рецепторы ласкает взрыв аромата.
— Это изумительно! — восклицаю я.
— Да, это точно. — Колт пристально смотрит на меня, его взгляд опускается к моим губам.
Внизу моего живота разрастается жар и скапливается между ног. От одного взгляда Колта я чувствую себя взволнованной и сбитой с толку. Это опасно, и я наслаждаюсь каждой секундой его внимания.
Тут он резко напрягается и устремляет глаза на кого-то за моим плечом.
Проследив за его взглядом, я вижу пожилого мужчину, который нарушил наше уединение в маленьком уголке этого клуба. Его руку сжимает красивая женщина с распущенными светлыми волосами, которая с приторно-сладкой улыбкой смотрит прямо на Колта.
— Аннемари? — растерянно переспрашивает он.
— О, прости, сынок, разве ты не знал, что я встречаюсь с Энни?
«Сынок?»
Это, должно быть, их отец. Теперь я это вижу. У них похожие черты лица, волевые подбородки и проницательный взгляд.
— Ты поистине жалок, — выдавливает из себя Кэш.
— Ну-ну, не нужно проявлять враждебность. Это не я пришел в твой клуб.
