слегка потрепанный Мирон. Подобного я точно не ожидала.
— Что ты здесь делаешь? — удивлённо смотрю на него, стараясь не опускать взгляд на обнаженный торс.
— Ночую, — парень опускается на корточки и поднимает мою сумку, затем цепляет взглядом сумку побольше. — А ты что здесь делаешь?
— Собираюсь здесь переночевать…
Хотя его это совершенно не должно касаться.
— И как долго ты здесь ночуешь? — стою как дура на пороге и не могу сдвинуться с места.
— С того момента, как ты не забрала ключи. Может мы не будем стоять на лестничной площадке?
— Это, получается, ты три дня здесь ночуешь? И тебя ничего не смущает?
— Ну, если ты хочешь, я могу уйти прямо сейчас!
— Как хочешь, — наконец-то оживаю и переступаю порог. По-хорошему он должен уйти отсюда, но мне почему-то не очень хочется чтобы он уходил. Точнее, мне не хочется оставаться одной.
Но, лучше бы Мирон не оставался этой ночью здесь…
— Если выбор стоит за мной, то я точно никуда не уйду, — Мирон хлопает входной дверью и проворачивает замок. — Все равно хозяйка квартиры приедет еще не скоро, а я очень примерный квартирант.
— Я вижу… — оглядываюсь и замечаю вокруг идеальную чистоту. Нет коробок из-под пиццы, нет пустых жестяных банок из-под пива, нет разбросанных носков, а по квартире витает приятный запах еды, будто Мирон собирается ужинать.
Невольно дергаю головой в сторону кухни и это не остается незамеченным.
— Я собрался ужинать. Там хватит на двоих.
Вокруг нас застыла какая-то неловкость. Так странно видеть его растерянным. Хотя это куда лучше расспросов и ироничных фразочек с ухмылочками.
— Да, можно и поужинать… — пожав плечам, соглашаюсь.
Я тоже растеряна. Три дня назад я закатила Янису настоящую истерику и навсегда попрощалась с этим невыносимым Мироном, а сейчас судьба решила сыграть со мной злую шутку. Я поругалась с мужем и теперь иду ужинать с ненавистным бывшим водителем в квартире своей матери.
— Чем ты собираешься заниматься дальше, Мирон? — смотрю на свою порцию жареной картошки, которую уже тысячу лет не ела.
Предполагаю, что разговоры на нейтральную тему, слегка разбавят это вязкую тишину, что образовалась между нами. Ситуация до безумия неловкая и на правах хозяйки квартиры — я упрямо ничего не делаю. Почему?
Потому что не хочу.
Он сегодня другой. Не такой дерзкий и взгляд потухший. Мы не виделись три дня, а по ощущениям будто бы прошла целая вечность и передо мной совершенно другой человек. Мирон соизволил надеть футболку и сидя напротив, быстро жует свою порцию картошки, а я невольно засматриваюсь на него, подмечая по-мужски симпатические черты лица.
У него крепкое тело покрытое мышцами. Забавные, слегка кучерявые волосы. Острые скулы и жесткие губы. Он в моем вкусе, но это настоящее сумасшествие. Во мне до сих пор плещется гнев. Мой заинтересованный взгляд в сторону Мирона ничего не значит. Он просто красивый мужчина и этого не скрыть. Любая женщина это может отметить.
— Ничего особенного, — пожимает плечами Мирон. — В планах выиграть несколько гонок и свалить на хер отсюда. Хочу начать новую жизнь, раз эту потратил в пустую.
— Может быть это и верно… — задумчиво отвечаю.
Да. Сто процентов это верное решение. Я рада, что он больше не мой водитель, а если он еще и из города едет — это будет вообще прекрасно.
Я солгу себе, если скажу, что тот поцелуй или та «безумная поездка» не отразились на мне. Отразились еще и как. Я уже три дня не принадлежу себе. Нахожусь в какой-то прострации и не могу выйти из этого состояния. И вот сейчас, когда Мирон такой милый и грустный… Меня затягивает еще больше. Будто внутри что-то щелкнуло и хочется чтобы время замерло.
И вроде бы где-то на поверхности всего этого я понимаю, что так неправильно. Но разве голос разума удержится на плаву, когда его топят эмоции и незнакомые чувства? Все против меня и я неосознанно плыву по этому течению.
— А ты чего здесь, да еще и с вещами, поссорились? — аккуратно интересуется Мирон.
— Я не хочу об этом говорить. Мы можем просто поесть и все?
— Мы-то можем, но вот только ты не ешь, — указывает вилкой на тарелку с нетронутой едой. — Не мишленовский ресторан, где бы я сейчас с удовольствием поел, но тоже не ничего. Или ты из тех?
— Из каких «из тех»?
— Из тех, которые не едят после шести и считают калории даже в кислороде?
— Боже! Нет, я не из этих! — невольно смеюсь, заправляя за ухо прядь волос. — Хотя я и правда, стараюсь не есть после шести. Это не только вредно для фигуры, но и организма в целом.
— Не замечал, — набив рот картошкой, бубнит Мирон. — Если после ужина хорошенько сжечь калории — организму будет только в пользу.
— Это каким образом?
— Тебе такой образ не подойдет, святоша! Ладно, я так понял, что это моя последняя ночь в комфорте, поэтому я предпочитаю насладиться ей по полной. Доедай, не будут тебя стеснять своим присутствием. — Мирон буквально за секунду, опустошает тарелку и помыв ее ставит в сушку.
— Вот бы ты всегда таким был… — неожиданно слетает у меня с губ.
— Каким? — парень оборачивается и смотрит на меня прямым взглядом.
— Нормальным! Без подтекстов…
Мирон ничего не отвечает. Сжав челюсти, просто уходит оставляя меня наедине с картошкой.
Отодвигаю от себя тарелку, ловля на мысли что совершенно разучилась общаться с мужчинами. Один меня игнорирует, второй… а второй вообще не мой мужчина и я не должна допускать подобных мыслей.
Мирон как джентльмен устраивается в гостиной, а я иду в свою комнату, но для начала решаю смыть с себя этот день.
Последнее время все идёт наперекосяк и я не понимаю с чем это связано. Мы с Янисом отдаляемся друг от, а Мирон в это время приближается ко мне максимально близко. Он постоянно мелькает перед глазами и заставляет думать о себе.
Вот прямо как сейчас. Я стою абсолютно голая под горячими струями воды и перед глазами застыл голый торс Мирона.
Упираюсь ладонями в мокрый кафель и начинаю шумно дышать. Это настоящее безумие. Почему этот парень меня так волнует, при том что я ненавижу его…
На фоне потухшего гнева к Янису, милое общение с Мироном может привести к плохим последствиям. Я опьянена собственными мыслями. Рядом с Мироном какая-то неправильная энергетика, она делает меня другой. Выпускает наружу опасные мысли, которые не должны зарождаться в голове.
Через шум льющейся воды, я не
