– Вы к кому? – вежливо уточнил консьерж.
Поля сверилась со своими данными. По словам Горюнова, квартира пятьдесят пять.
– Шестнадцатый этаж, – улыбнулся пожилой мужчина и жестом указал на лифт.
Поля кивнула и пошла вперед. Нажав нужную кнопку, принялась вспоминать, что именно она знала об этом здании, какая планировка внутри, что именно можно будет предложить заказчику. Надо удивлять. Поля это точно знала. И она удивит, иначе быть не может.
Негромкий сигнал отвлек Полину от мыслей. Дверцы лифта разъехались в стороны, Полина шагнула на площадку. Прошла несколько метров до входной двери с нужными цифрами и вскинула руку, чтобы позвонить в звонок.
Но дверь была приоткрыта. Значит, консьерж сообщил, и Полю уже ждали.
Войдя в квартиру, Полина натянула на губы самую вежливую улыбку. Так, что говорил Мирон? Друг. А как звать? Какого он возраста? Как к нему обращаться?
Поля ничего этого не знала, потому решила сначала представиться.
– Добрый день! Меня зовут Полина. Я дизайнер. Мирон Максимович просил о встрече с вами, – громко и четко произнесла Полина.
Просторный коридор упирался в окно, дверные проемы – по двум стенам входной зоны. В мыслях Поля уже прикидывала, как именно выгоднее обыграть такую планировку.
А ноги несли Полю все дальше, вглубь квартиры. Любопытство брало верх, и Архипова внимательно рассматривала стены, помещения, заглядывая в комнаты, пока шла по коридору.
Оказавшись почти вплотную к окну, Поля развернулась. Хорошо, что ноутбук не в руках, а в сумке. Девушка сильнее сжала пальцы на лямке. А взгляд застыл на высокой мужской фигуре, заставшей у соседнего окна.
Второй оконный проем не было видно из коридора, потому Полина оказалась застигнута врасплох.
– Я должна была догадаться, – вскинула бровь Поля. – Президентский люкс в «Мириксе» здесь. Шикарный номер в той же сети отелей у моря. Такие номера не выдают кому попало.
– Поля, нам пора поговорить по душам.
– А я не хочу.
– Придется.
– Нет. Не придется, если я прямо сейчас уеду. Всего хорошего, господин заместитель губернатора. А Мирону передай, что долг аннулирован.
Полина залпом и на повышенных тонах произнесла свою речь. Нет, она не станет психовать, истерить или нервничать. Она же не малолетка какая-то, что. бы там не придумывали в бульварных газетенках.
– Стой, Поля!
– Иначе что? В обморок упадешь? Слав, прошлый приступ хоть настоящим был? Или очередная попытка манипуляции?
– Справку показать?
– Жене покажи!
Полина усмехалась и фыркала в ответ. Старалась больнее уколоть мужчину. А он...
Он шел к ней через всю комнату, спрятав руки в карманы все тех же джинсов, в которых был в ресторанчике сегодня.
– Что тебе еще нужно, Полина? Какие доказательства? – рявкнул он, нависая над ней злой и агрессивной скалой. – Я пустил карьеру под откос. Был в разводе, еще когда мы познакомились. В ногах у твоего отца валялся. Что еще мне сделать, а, девочка?
Распахнув глаза, Полина слушала каждое слово, которое прокричал Барновский.
И не верила. Нет, не может быть. Папа бы ей сказал. Да она бы и сама увидела, что Слава приезжал к ним домой или в офис.
Архипова затрясла головой. Нет, он опять врет. Ему нельзя верить.
– Я тебя люблю, Поленька, – понизив голос, жадно дыша, произнес Слава. – Что мне сделать, чтобы ты услышала меня?
– Ничего! – на выдохе, а потом тверже, упрямо: – Я просто не верю тебе, Слава. Ты врун и обманщик.
– Ясно, – усмехнулся Барновский и вдруг схватил ее за талию и резко притянул к себе. – Ты все равно моя.
– Нет, – возразила Полина. – Пусти меня!
– Не получается, Поль, – криво усмехнулся мужчина и ладонью пробрался к ее затылку.
– Не смей! Отойди от меня! Если не отпустишь, то я...
– Что? Устроишь мне ад? Я уже там, Полина Владиславовна! – рыкнул Слава и лишь крепче вдавил гибкое тело в свое напряженное и сильное. – Скажи, что ненавидишь меня, Поленька. Скажи, что не думаешь о нас. Не вспоминаешь. Не помнишь, как стонала в моих руках. Как дрожала. Как целовала меня. Ну, скажи!
Он требовал от нее слишком многого. Нереально много. Поля выронила из дрожащих пальцев сумку с ноутбуком. Чтобы удержат равновесие, девушке пришлось вцепиться ладонями в мягкий свитер.
– Я..., – начала она, облизав пересохшие губы.
– Ты, Поля, ты! – перебил он ее, склонившись так, что между их лицами совсем не осталось места. И воздух густой, терпко-сладкий. И в ушах лихорадочно колотится пульс.
Слава не дал ей закончить фразу. Набросился на ее рот так, что Поля и опомниться не успела.
Раздвинул губы языком, ворвался глубже. и руки оказались на ее затылке, спине, талии.
Эти горячие касания были везде. Поля плавилась от них, забывая обо всем на свете, даже собственное имя сейчас не помнила.
Глава 10
– Да, Поленька, да! – бормотал он, рвано и жадно хватая воздух, и вновь дикий поцелуй обрушился на Архипову, отбирая волю, мысли, реальность.
Боже, как же сладко он целует! Как неистово... Как горячо, обжигая желанием, страстью, нежностью.
Поля уже не понимала, кто она и где. Знала только, что не хочет возвращаться обратно. Хочет остаться здесь, где существует только Слава, его запах, его голос, его опаляющее дыхание.
Поля ощутила, как ее спина упирается в шершавую стену. А ведь на девушке новый костюм со строгой юбкой и коротким пиджачком. И плевать. Плевать на все!
Поля почувствовала, как, не переставая ее целовать, Слава отстранился, как стащил с себя свитер и накинул на ее плечи, закрывая от грязной стены.
Ладони Полины легли на обнаженный мужской торс. Пальцы пробежались по мышцам.
Похудел. В сравнении с прошлым годом, похудел. Или Поля уже забыла, каким он был на самом деле?
– Ты моя, Лина, – сбивчиво пробормотал мужчина, – скажи это. Скажи!
Полина качнула головой. Упрямо сжала губы. Слава издал какой-то странный звук, то ли рычание, то ли стон.
Его горячие пальцы ловко задрали юбку Поли, легли на резинку чулок. Выше, к трусикам.
Поля охнула от того, как быстро двигались и обжигали его пальцы. Как стремительно она теряла контроль над своим телом. Как, против воли и вопреки доводам разума, прогибалась в руках Славы, и абсолютно бессовестно и бесстыже разводила ноги шире, приглашая.
– Да, Поленька, да! – бормотал он, целуя неистово, жадно, порочно.
Поля застонала в его настойчивые губы, когда ощутила, как пальцы нежно касаются ее изнутри. Слава вновь отстранился всего на миг. Уголком сознания Поля опознала звук расстегивающейся молнии и звон пряжки ремня.
А в следующий миг ощутила, как твердая плоть плавно скользнула внутрь. Поля широко распахнула глаза. Она была не готова к такому. Совсем не готова.
Иначе надела бы штаны, скафандр, акваланг! Да что угодно.
Твердый член проник еще глубже, горячие ладони подхватили ее под бедра, фиксируя, удерживая, оберегая от острых камешков на стене.
– Поленька... Полина... Лина моя..., – он шептал ей, неистово целуя, плавно двигаясь, задевая какие-то сверхчувствительные точки. А у Полины хватало сил только на то, чтобы не кричать. Громко. В голос.
Ее пальцы блуждали по мужскому затылку, зарывались в короткие волоски, вжимались в широкие плечи, царапали те ногтями, неосознанно оставляя следы.
Пусть так... Хотя бы так, здесь и сейчас Слава будет принадлежать только ей. Ей одной.
– Я тебя люблю... Люблю тебя я.., – бормотал он, вновь и вновь вскидывая бедра, приколачивая ее тело к своему, вбиваясь до стонов, до сорванного голоса, до протяжных криков и звезд под прикрытыми веками.
Поля уткнулась лбом в мужское плечо. Дыхание не выровнять. Бесполезно. Как и невозможно успокоить колотящееся сердце любимого.
Полина мысленно охнула. Накрыла ладонью мужскую грудь.
Надо дышать. Слишком быстро оно колотится у Славы. Слишком опасно.
– Дыши, Слава... – твердо произнесла Полина, обняв его за шею свободной рукой. Барновский подчинился. Вдох-выдох. В унисон, вместе с Полиной.
