— Ну это кино, брат, — не согласился Михаил. — А тут жизнь!
— Ты не выпендривайся, — остудила его пыл Светка. — Делай, как дядя Миша скажет.
Из ворот показалась Катерина, которая тащила в руках какой-то пакет.
— Это хахаль тёти Маши? — придирчиво осматривал Михаила Колька, когда с ними поровнялась Катерина.
— Вот так живём окна в окна, а всё последняя узнаю, — удивилась она. — Вот ты молчун, Дегтярёв. Не успела одна упорхнуть, так ты уже за Машкой нашей волочишься.
— Когда это она вашей стать успела? — усмехнулась Светка, смотря на соседку. — И слова такие — волочиться. Просто человек в гости пришёл, а ты, — глянула сердито на Кольку, — сочинение на другую тему писать будешь. Миш, прокати моего шалопая, — попросила мужчину.
За столом место нашлось всем. Катерина вытащила банку компота, соленые огурцы и вишневую наливку, которую сам готовил её отец. Для Антошки у неё нашлась шоколадка. Не успела открутить крышку, как на запах прилетел Сенька.
— Катюш! — крикнул из-за забора. — Я к тебе, а дома нет никого, — открыл калитку, проходя внутрь. — Праздник у вас какой-то.
— Неприемный день, Сенька, — разливала по стопочкам наливку Катерина. — Приходите завтра!
На столе разместилось несколько незатейливых салатов, а Михаил с отцом отправились жарить шашлыки за дом. Мясо принес Михаил, своё, домашнее. Неудобно как-то брать было Маше, да настоял, мол, какой праздник без шашлыка.
— Видишь, коллектив женский, — подняла стопку с красивой гранатовой жидкостью Светка, передавая её Маше.
— Да я не буду, — принялась отнекиваться та.
— Вот ещё, — фыркнула подруга. — А ну бери, по одной.
— Да я ж от одного стаканчика пьянею.
— Нам больше достанется, — захохотала Катерина, закручивая крышку.
— Нет у тебя совести, Катька, — увещевал Сенька, смотря на стол голодными глазами.
— Если хочешь, — начала было Маша, и Сенька договорить не дал, тут же плюхнулся на стул рядом с Катериной.
— Ему только повод дай, — хмыкнула та, смотря из-за плеча на своего мужика. — Сейчас всё сметёт. Худой, а ест ого-го!
— Да уж не больше тебя, — защищал себя Сенька, шмыгая носом. Потянулся за стопочкой и тут же получил по ладони.
— Ну куда руки свои тянешь? — зыркнула Катерина.
— Так за здоровье ребёнка! — нашелся тут же. — Пусть растёт большой и сильный, да Андрюха? — глянул на мальчика.
— Его Антон зовут, — погладила Маша сына по голове.
Антошка сидел и хрустел огурцом, а Маша никак не могла забыть слова Эдика. Вместо того, чтобы просто поздравить и пообещать игрушку при встрече, он решил зайти с другого конца.
— Знаешь Антон, какой мы тебе подарок сделали? — спросил Эдик, улыбаясь в камеру. — Сестричка у тебя родилась! — расплылся в улыбке, будто и впрямь для ребенка, которого бросил отец, было важно, что где-то на стороне у него родилась кровная сестра. Нашел подарок.
Не завидовала Маша, пускай живут, как хотят, но то, что одеяло на себя опять Эдик перетянул, было ужасным.
— Ты не рад что ли? — насупил брови горе-отец. — Связь что ли плохая, не слышно? Антон! — позвал мальчика. — Сестра у тебя родилась!
Глава 20
Антошка посмотрел на мать, и столько в его глазах было разочарования. Он так ждал, что папа примется хвалить его, обещать, что скоро приедет. Что всё снова будет как раньше, что он любит его больше всего на свете. А вместо этого папа рассказывал о своей радости. Антошке совершенно не хотелось радоваться, потому что это счастье его совершенно не касалось. Он моргал непонимающе и смотрел на Машу.
— Гости у нас, — взяла она слово. — Если поздравил и всё сказал, пойдем!
— С днём рождения, Антошка, — крикнул Эдик. — Ты скажи, пусть выйдет, — обратился к Маше, — спросить что-то у тебя хочу.
— Мне тоже пора, — не хотела она соглашаться на разговор. Не о чем теперь говорить, особенно после его чудесного поздравления. Теперь вот и задуматься следует, что даст такой отец ребенку, если даже не понимает, как больно слышать Антошке, что его заменили другой игрушкой.
— Вышел? — уточнил Эдик, пытаясь высмотреть одна ли Маша в комнате. — Ты вообще сейчас где?
— На Дне Рождении своего любимого сына, которому даже чужие люди подарки подарили!
— Это ты про того мужика что ли? — поинтересовался Эдик, и Маша услышала на заднем фоне плач ребенка. Эдик мгновенно сорвался с места, потому что вслед донёсся женский голос, но Маша слова не разобрала, и понёсся по квартире в спасительный туалет. От неё он тоже здесь порой прятался, говоря, что съел что-то не то, потому и много времени проводит в уборной. Закрыв шпингалет, он уселся, судя по всему на унитаз, и уставился снова на бывшую жену. И Маше стало мерзко.
— Меня зовут, — протянула она палец к экрану, намереваясь выключить видеозвонок.
— Подождут. Ты лучше скажи, где теперь живёте?
— Тебе что до этого?
— Может, к сыну приехать хочу.
В дверь к Эдику заколотили, кому-то явно требовалось в туалет.
— Занято! — крикнул он, и послышался недовольный голос. — Деревня какая-то?
— Не обязана удовлетворять твое любопытство.
— А мужик на коне? — допытывал Эдик. — Это кто?
В дом вошёл Михаил.
— Маш, — крикнул с порога. — Нам с отцом кастрюля нужна, дашь?
— Кто надо, — ответила грубо Маша. — Иду, — крикнула мужчине.
— Твой тр. рь. что ли? — презрительно поинтересовался Эдик. — Быстро же ты нашла себе мужика. Чешется там везде? — говорил зло, а у Маши в носу защипало. — Да никому ты не нужна, и к сыну моему плохо относиться будет. Это ж так, поначалу интересно, а потом бросят.
— Пошел лесом, — ответила зло Маша, нажимая отбой. Отбросила телефон, чувствуя, что сейчас хоть на немного следует спрятаться ото всех, чтобы не видели её слёзы.
— Маш, ты тут? — снова позвал Михал, и она шмыгнула носом, бросив мимолётный взгляд в зеркало. Совсем расклеилась. Думала, привыкла к боли, а теперь снова вот накатило. Обида за себя, за сына. Эдик снова звонил, и она прикрутили звук, намереваясь выйти к гостю.
За окном послышался смех и голоса, и на душе стало как-то радостнее.
— Иду, — шагнула в сторону выхода, но тут же впечаталась в широкую мужскую грудь. Михаил поймал, обхватил, чтоб не упала, и держал одной рукой её за запястье, а второй за талию.
— А у нас там посуда кончилась, — откашлялся, смотря в покрасневшие глаза. — Плакала что ли? — поинтересовался.
— Да лук это, — сорвала Маша, только каждый из них знал: врёт. Телефон вибрировал на кровати, и Михаил невольно прочёл: "бывший муж".
— Хочешь, поговорю, если достаёт, — кивнул в сторону гаджета, всё ещё держа её в объятьях.
— Нет, нормально, — качнула головой, сдвигая брови, и так захотелось простого человеческого тепла и поддержки, а мужчина будто почувствовал и прижал крепче. Уткнулась Маша в грудь человека, и вроде чужой, а всё ближе того, с кем прожили все эти годы. И стояли они так спокойно, а за окном шаги послышались.
— Машка, — крикнула Светка, и тут же мужчина и женщина отпрянули друг от друга, будто делали что-то незаконное. Маша попробовала влево пройти, Михаил туда же, вправо, он по инерции. Отодвинулся, пропуская хозяйку, и выбралась она первая из комнаты.
— А Михаил где? — спросила Светка и тут же увидела входящего на кухню мужчину. Бросила взгляд на подругу потом на него и проговорила.
— Да там мясо сложить надо, дай миску какую-нибудь.
Щеки раскраснелись от наливки, хорошо пошла, как по маслу. Надо бы у Катерины с собой попросить, если даст. Приняла посуду из рук Маши и выскочила из дома, оставляя их одних.
— Нормально всё? — поинтересовался Михаил, подходя к своей обуви.
— Да, в порядке, — слегка улыбнулась Маша. — Сейчас выйду.
Мужчина покинул дом и тут же вернулась Светка.
— Маш, ну я ж не знала, что у вас тут такое, — извиняющимся голосом сказала подруга.
— Какое такое? — устало отозвалась Ольхова. — Ничего у нас не было.
