Начнутся проверки. Половину учителей могут уволить. Татьяну Павловну уж точно. Разразится скандал. А я буду стукачкой, — криво ухмыляюсь. — Это их дело. И в университете, если нужно будет, отец Насти заплатит кому нужно. Просто… к чему я это всё? — я кладу руку на острое плечо Маши. — Когда ты знаешь, что ничего в жизни не добился, что всё решит твой отец, то на ком-то злость хочется сорвать. Ты думаешь, что все эти девчонки, что так громко и неискренне ржали, её подруги? Нет! Настя весьма щедра на подарки, и с ней очень выгодно дружить. Было время, когда я пыталась с ней дружить, пыталась её понравиться, потому что… — я прикусила губу. — Потому что мне искренне жаль её. Но не срослось, — я поморщилась, — мы не нашли общий язык. В общем, не стоит даже обращать внимания на них, хорошо? — я искренне улыбнулась Маше. — Подумаешь, упала. Со всеми случается. Зато на зависть всем показала свои шикарные длинные ножки, — я подмигнула.
Маша снова покраснела и тихо поблагодарила. Она такая чудесная. Вот бывают люди, от которых веет добротой и каким-то светом. Вот и от Синичкиной шло столько добра и искренности, что хотелось подольше рядом с ней находиться.
— Только сейчас поняла, кого ты мне напоминаешь, — щёлкнула пальцами я. — У меня в детстве была фарфоровая кукла ангелочек. Только крылышки тебе добавить, веночек на голову и точная копия.
— Божечки, — Маша ладошки приложила к красным щекам. Губы девушки растянулись в широкой улыбке. Такой светлой и заразительной, что я не смогла не заулыбаться в ответ. — Ты меня смущаешь, Даш.
— А что я могу поделать? — я развела руками. — Я говорю, что думаю.
— Ты чудесная, Даш, правда, — девушка шагнула вперёд и заключила меня в объятия. Я даже удивилась, откуда в таком хрупком на вид теле, столько силы. — Спасибо тебе за то, что заступилась. За то, что помогла и рубашку свою дала. Вы с Львом идеальная пара, — уже тише.
— С Лёвой? — я фыркнула. — Лёва мой лучший друг с самого детства. Мы с ним практически под одной крышей живём. То у него дома я ночую, то он у меня. Его родители воспринимают меня как дочку, особенно… — голос предательски сорвался. Как всегда, когда речь заходила о родителях. — Особенно после гибели моих родителей. Его семья очень нам с бабушкой помогла. Я тогда толком не понимала, что произошло. Его родители забрали меня к себе жить, потому что бабуле было очень сложно. Я ей очень маму напоминаю, — уткнулась лбом в плечо Маши.
— Мне очень жаль, — Синичкина провела ладонью по моей спине.
— Так что, — преувеличенно радостно сказала я, — Лёва мой друг. Почти брат. А я инцест не приветствую, — пошутила я.
Маша тихо и, как мне показалось, радостно рассмеялась.
— Лёва и правда чудесный, — не упустила я возможности похвалить своего друга, перед девушкой, которой он так нравится. — Я была поражена, когда узнала, что не все парни такие внимательные и заботливые.
Ребрами почувствовала, как ускорилось сердцебиение Маши. Это странно, но я до сих пор обнимала эту девчонку. Будто я нашла себе подругу, о которой так давно мечтала. Я улыбнулась. вдруг почувствовала, что воздух будто вязким стал. Почувствовала чей-то пристальный взгляд. Почему чей-то? Я и так прекрасно знаю, что Коршунов вернулся в актовый зал. Вскинула глаза и тут же наткнулась на пристальный взгляд Саши. Теперь моё сердце загрохотало. Я вздрогнула и отстранилась от Маши. Отступила на шаг, вновь чувствуя, как снежной лавиной накрывает вина. Закручивает. Раздавливает в лепёшку. Я мило беседую с Машей, обнимаю, рассказываю о вещах, о которых знают лишь близкие, а сама целовалась с её парнем. И пусть у Маши сердце стучит быстрее при упоминании Лёвы. И пусть у Маши есть симпатия к моему другу. Но это пока ничего не значит. С трудом отвела взгляд от Саши. Взглянула в наивные глаза Синичкиной. Достала из кармана телефон, взглянула на экран и виновато бросила:
— Прости, мне звонят.
Споткнувшись на ступеньках, ведущих на сцену, выскочила из актового зала, спиной чувствуя пронизывающий взгляд Саши. Боже. Это будет самой настоящей пыткой. Видеть его каждый день. Сидеть с ним в одном классе. И всякий раз вспоминать его жадные поцелуи. И такие нежные прикосновения.
Свернула налево. Сбежала по ступенькам в подвал, где расположен спортзал и раздевалки. Прислонилась спиной к стене и прикрыла глаза. Начала убеждать себя, что нужно успокоиться. Сделала глубокий вдох и тут же закашлялась. Чёрт. Запах Коршунова меня преследует. Распахнула глаза и вскрикнула от неожиданности. Телефон упал на пол, от того, как я вздрогнула всем телом. Но я тут же забыла о нём. Забыла о том, где нахожусь. Потому что Саша сделал шаг вперёд, перехватил мои руки за запястья и завёл их над головой. Мне пришлось привстать на носочки. От этого я оказалась слишком близко к лицу Саши. К его припухшим губам, на которых виднелся укус от моих зубов. Чёрт. Я даже не заметила, как это сделала. Коршунов подался вперёд, но я резко отвернулась. Его губы проехались по виску.
— Что ты делаешь? — прохрипела я. — Я же сказала, что тот… то, что было в туалете — ошибка.
Сильные пальцы хватают меня за подбородок и разворачивают лицо к Коршунову.
— Скажи, что реакция твоего тела ошибка, — хрипло шепнул Саша. — Что твой частый пульс, который я прекрасно чувствую сейчас — ошибка. Твои приоткрытые губы — ошибка, — выдыхает мне прямо в рот. С губ срывается мучительный стон. — Твоя дрожь, твои стоны — всё ошибка, — различаю нотки ярости в его голосе.
— Ошибка, — всё же выдавливаю я, собрав последние остатки воли в кулак.
— А я так не думаю, Колючка, — рычит и оставляет на губах короткий поцелуй. Я неосознанно тянусь следом. — Ошибка — это твои отношения с рыжим.
Я распахиваю изумлённо глаза. Значит, не ошиблась. Открыла рот, чтобы ответить, но Коршунов накрыл мои губы
