— Девятнадцать лет назад.
— Простите?
Мэнди сконцентрировала взгляд на полке с папками за спиной у девушки и повторила громче и увереннее:
— Девятнадцать лет назад, С тех пор я сидела дома с детьми.
И снова девушка что-то записала, заставив Мэнди пожалеть, что она не надела очки, а уступила тщеславному желанию выглядеть моложе своих лет.
— С тех пор вы посещали какие-нибудь курсы?
— Простите? — удивилась Мэнди,
— Курсы повышения квалификации, — пояснила менеджер, бросив на нее холодный взгляд.
— Я, гм… нет.
— Понятно.
Уверенность Мэнди таяла с каждой минутой. Она закашлялась, чтобы заполнить паузу, пока девушка снова уткнулась в свой блокнот. Мэнди вдруг почувствовала себя старой и глупой.
— Хорошо, — сказала менеджер. — Давайте посмотрим, что у нас есть, Вы знакомы с Word?
— С чем, с чем? — нахмурилась Мэнди.
— С Word для Windows, — с улыбкой терпеливо пояснила девушка.
Мэнди посмотрела на нее с таким недоумением, словно с ней вдруг заговорили на иностранном языке, затем пожала ллечами.
— Простите, я не понимаю, о чем вы.
— Скажите, миссис Эванс, вы когда-нибудь работали с какой-нибудь редакторской программой? — вздохнув, осведомилась нанимательница.
Мэнди задумалась, стоит ли блефовать,
— Не совсем с редакторской, — ответила она наконец, собравшись с духом, — Но я настоящий ас в компьютерной игре «Гейм бой». Этим увлекается мой сын. — Она смущенно улыбнулась.
Девушка записала в блокнот целых две строчки, после чего захлопнула его.
— Хорошо, миссис Эванс, — начала было она, но Мэнди прервала ее.
— Что же хорошего? Вы хотите сказать, что я принята?
— Обычно мы извещаем соискателей письменно, — смутилась менеджер.
— Но мне вы отказываете, не так ли?
— Нет, нет. Видите ли, миссис Эванс, на вашем месте я бы ознакомилась с новыми технологиями, пошла бы на курсы, приобрела бы новые знания. В противном случае…
— Похоже, я напрасно трачу время. Вы мне отказываете?
— Простите, — девушка с сожалением взглянула на Мэнди, — но я должна думать прежде всего об интересах компании.
— Да, понимаю. В любом случае спасибо.
Мэнди поднялась и пожала руку девушке, стараясь не показать, как унижена отказом. Все бесполезно. Она ни на что уже не годится. Слишком стара и необразованна: даже не слышала никогда ни о каких Windows! Господи, до чего же она глупая и жалкая корова!
Выйдя на улицу, Мэнди остановилась, чтобы перевести дух. И дело было не в том, что ей отказали. Просто она вдруг поняла, что не представляет собой ровным счетом ничего и слишком мало может предложить людям.
Впрочем, нет, не мало! Просто ничего! Вот если только им понадобится, чтобы Мэнди перестилала постели и ходила в магазины за продуктами.
Она перешла через дорогу, направилась и сквер и рухнула на скамью. Жалость к себе захлестнула ее. Солнце припекало и Мэнди сняла жакет, наслаждаясь долгожданным теплом. Постепенно сквер заполнили служащие ближайших контор: они вышли перекусить и глотнуть свежего воздуха в обеденный перерыв. Они беседовали о делах, лежа на трапе или сидя на скамейках в белых рубашках и галстуках и наскоро поглощая сандвичи. Время от времени кто-нибудь из них бросал взгляд на часы, вскакивал и поспешно уходил. Мэнди позавидовала этим людям. Ей вдруг захотелось куда-нибудь спешить; заняться каким-то делом, чтобы кто-то удивился, если бы она опоздала; стать частью большого целого.
Именно в парке мать ждала возвращения Мэнди после собеседования много лет назад, когда на ней было белое платье в красный горох. Мэнди помнила, с какой гордостью перебежала через дорогу и бросилась к матери с радостной вестью, пройдя свое первое собеседование! А кто теперь стал бы гордиться ею? Сыновья не поймут, насколько это важно для нее. даже если бы свершилось чудо и она получила бы работу. А вот мать поняла бы. И вдруг впервые в жизни Мэнди осознала почему.
Она поднялась, взяла жакет и сумочку и направилась прямиком к воротам. То, что Мэнди разрешила загадку, не помогло ей вновь обрести уверенность в себе, Она вдруг увидела. что в человеке, который куда-то спешит, есть что-то притягательное для нее. Тяжело вздохнув, Мэнди достала из сумочки кипу брошюр, которую ей дали на собеседовании, и выбросила их в ближайшую урну.
Вдруг она вспомнила, что девушка упоминала о каких-то курсах. Может, стоит попробовать? Хотя пока не понятно, с чего начать.
Это не понятно ей, но у нее есть подруга, которая поможет. И даже две! Карен и Анна давно имеют дело с конторами и знают, как там подбирают персонал.
Слабая искра надежды снова вспыхнула в сердце Мэнди.
Поджидая автобус на остановке, она утешала себя тем, что это лишь временная неудача. А затем из глубин памяти всплыл рассказ Сьюзи о том, как она однажды получила работу, пококетничав с парнем, который проводил с ней собеседование.
— Автобус подошел, и Мэнди поднялась на заднюю площадку. Если она и получит работу, то заслуженно — потому что ее оценят по достоинству.
Для начала надо разобраться с этим Windows.
Мэнди уселась у окна и задумалась.
Анна была бы для нее лучшей советчицей перед собеседованием; она объяснила бы, как правильно отвечать на вопросы и как вообще приступить к делу.
Эта мысль приободрила ее. Пока автобус тащился вперед, Мэнди уже почти с радостью предвкушала очередное собеседование, а неприятные ощущения от первого исчезли на задворках памяти. Теперь ее занимала мысль о том, что бы такое приготовить Люку к чаю.
— Мисс?
Карен бросила взгляд на девушку в дверях класса и улыбнулась.
— Да, Хейли?
— Мистер Кип сказал, что хочет поговорить с вами на перемене.
— Хорошо.
Карен опустила глаза, стараясь не замечать легкого шепота и сдавленных смешков в классе. Углубившись в отрывок из Лоуренса, она не видела, что происходит прямо перед ней. Интересно, почему Кип вдруг решил поговорить с ней и не связано ли это со вчерашним инцидентом?
На перемене Карен неохотно отправилась в кабинет директора, села на стул и приготовилась ждать. Однако дверь кабинета распахнулась почти сразу же.
— Мисс Тернер, входите, пожалуйста.
Карен неуверенно вошла. Директор плотно закрыл за ней дверь.
— Могу я узнать, почему вы меня вызвали?
Бросив на нее взгляд, директор склонился над стопкой бумаг,
— Боюсь, все это несколько неприятно. Если бы у меня был выход, я предпочел бы не обратить на это внимания, Но к сожалению, дело вышло из-под моего контроля, поэтому… Видите ли, о вас распространяются слухи…
— Слухи?
— Да… О том, что вы лесбиянка. — Мистер Кин на мгновение поднял глаза. — Это правда?
Карен охватило негодование.
— Даже если это и так, то что?
— К несчастью, это может иметь последствия. Я занимаю пост председателя учительско-родитсльской ассоциации…
Карен мысленно послала к черту эту организацию.
— Так как же? Это правда? — повторил мистер Кин.
— По-моему, это не ваше дело, — вспыхнула Карен.
— Боюсь, вы заблуждаетесь. Слухи бродят по школе уже два дня. Я обязан следить за поддержанием дисциплины, поэтому…
— Кому какое дело до моей личной жизни?!
Мистер Кин откинулся в кресле и протер стекла очков.
— Все, что касается школьной дисциплины, находится в моем ведении. И если эти слухи хотя бы отчасти справедливы, ..
— А что, собственно, говорят?
Директор смутился.
— Говорят, будто вас видели в неглиже… на террасе… с другой женщиной.
— Я загорала, — остолбенев от неожиданности, вымолвила Карен. — В частном саду.
— Да, но…
— А что пришло в голову тому мерзавцу, который подглядывал — я догадываюсь, кто это был, — не знаю. Но он неправильно все понял.
— Неправильно понял? — Директор едва заметно улыбнулся. — Если вы не против, я запишу это,
— Да, пожалуйста. И сделайте заметку по поводу того, что заявитель — извращенец! — С этими словами Карен поднялась и бросилась к двери,
— Мисс Тернер, ..
— Да? — Она остановилась, но не обернулась, потому что по лицу ее катились слезы.
— Думаю, вам лучше пойти домой. По крайней мере сегодня. Я попытаюсь уладить это дело…
Карен проглотила горький комок и молча кивнула.
Через миг она была в коридоре. Казалось, весь мир перевернулся и встал с ног на голову. Карен даже не собрала книги, оставшиеся в учительской, а бросилась прямо домой.
Приподнятое настроение Мэнди продлилось недолго. Сидя на кухне со вторым бокалом дешевого вина в руках, она вдруг расплакалась.
Мэнди громко всхлипнула, радуясь, что дома нет Люка и он не видит ее слабости. Когда она радовалась чему-нибудь, рядом не оказывалось никого, кто разделил бы с ней радость, а когда впадала в отчаяние, не могла принять ничью помощь. Мэнди не признавалась и себе в том, что бесконечно одинока. Поэтому предпочитала не давать волю чувствам и заставляла себя мыслить в практических категориях.
