Можно побиться об заклад, что они себе этого не могут позволить, грустно подумала Мэгги, дожидаясь, пока Гордон откроет для нее дверцу. Просто не посмеют! Впрочем, в присутствии Фостера у них и не должно возникать желания засматриваться на других мужчин. Красив, ничего не скажешь!
Мэгги раздирало любопытство: что именно произошло между ним и Этель, ожесточив его до такой степени? Невозможно представить, почему эта женщина променяла Гордона на тучного господина, которого Мэгги только что видела. Даже если сбросить десять лет, доктор Брэннигэн и тогда наверняка не выглядел писаным красавцем.
Конечно, прославленный нейрохирург мог произвести неизгладимое впечатление на медсестру и другими достоинствами, помимо физических. Недаром считается, что успех — мощный стимулятор сексуального влечения.
Однако Мэгги подозревала: на решение Этель больше повлияли денежные соображения. Ненависть Гордона к жадным до богатства женщинам должна иметь свои корни, и казалось совершенно логичным связать ее с изменой бывшей возлюбленной, у которой амбиций больше, чем верности.
Тем не менее Мэгги ломала голову: чем эта женщина так досадила Гордону, что и через десять лет он мчится сюда, явно замышляя что-то недоброе? За измену, или что там у них произошло, мстят по-другому — быстро и решительно, а не когда рак на горе свистнет.
Нет, Гордон не способен на убийство. По крайней мере, таково просвещенное мнение Мэгги. Скорее всего речь идет о том, чтобы показать своей богине прежних лет, что ему, Гордону, абсолютно наплевать и на нее, и на ее поступок. Теперь он сам окружен успехом, богат, у него много друзей и женщин.
Мэгги все еще обдумывала свои умозаключения, когда доктор распахнул дверцу машины. В рассеянности Мэгги вытянула свои стройные ноги, забыв одернуть платье, подол задрался, и ее спутнику представился счастливый случай оценить изящество ее коленей.
Он и не упустил возможности. Когда Мэгги наконец заметила, на что глазеет Гордон, было уже поздно что-либо предпринимать.
— Я почти сочувствую другому твоему боссу, Мэгги, — присвистнул Гордон. — Ты — сплошной соблазн, честное слово!
Мэгги ответила холодным блеском глаз на его наигранное восхищение и грациозно поднялась на ноги, возмущенно вздернув подбородок.
— В самом деле? — Она с вызовом засучила до локтей узкие рукава платья. — Не испытываю совершенно никакой симпатии к типам, распускающим руки. Как бы тебе понравилось, если бы какая-нибудь женщина неустанно хватала тебя за зад?
Улыбка у Гордона получилась довольно кислая.
— Думаю, это зависит от того, что за женщина.
— Ах, вот оно что! А как прикажешь понимать твою нелюбовь к женщинам, которые открыто демонстрируют тебе свое обожание?
— Показная любовь, как правило, всегда лицемерна.
— Тебе нечего беспокоиться. Я не буду заниматься ничем подобным! — выпалила Мэгги.
Гордон недоверчиво усмехнулся, и краска выступила у нее на щеках. Проклятие, пусть лучше бы Гордон был страшен, как смертный грех. А то получается, что даже самая издевательская улыбка лишь добавляет его красивому лицу загадочной привлекательности, движение губ только подчеркивает совершенную форму блестящих белых зубов.
— Гордон, старина! — раздался громкий ликующий возглас. — Ты все-таки приехал!
Вовремя подоспел этот приятель. Мэгги была признательна ему за то, что он отвлек внимание доктора, который пристально вглядывался в ее раскрасневшееся лицо.
— Я сказал, что приеду, Фрэнк, — ответил Гордон, не повышая голоса.
Фрэнк оказался крупным, словно вытесанным из скалы человеком с копной густых волнистых белокурых волос и нездоровым румянцем. Его жена — маленькая женщина с горящими темными глазами, короткой каштановой прической и стройной фигуркой в кремового цвета брюках и коричневом полосатым блузоне — шествовала рядом с супругом. Она выглядела лет на пятнадцать моложе мужа. Ему под пятьдесят, ей чуть за тридцать, прикинула Мэгги.
— Знаю, знаю, — продолжал Фрэнк, — но как-то не верилось. Я уже свыкся с твоей манерой избегать эти сборища под любым предлогом и был уверен, что ты не замедлишь сообщить: приезд отменяется, так как не нашлось подходящей спутницы. Как всегда.
Тут же Фрэнк добавил, кивая в сторону Мэгги:
— Но на этот раз все в порядке, не так ли? — Он оглядел девушку с ног до головы с таким нескрываемым восторгом, что Мэгги не нашла повода для обиды. — Где ты прятал до сих пор это восхитительное создание и когда собираешься представить меня своей спутнице?
— Фрэнк, веди себя пристойно, — одернула его супруга, хотя и без особого неудовольствия или паники. Несомненно, она уже привыкла к фривольному поведению мужа. — Извините моего мужа, — обратилась дама к Мэгги. — Он не способен держать себя в руках, когда видит прекрасную молодую женщину. Слава Богу, он не гинеколог, а специалист по болезням желудка. Гордон, может, если ты окажешь нам честь и представишь своей даме, мы сумеем войти в отель. Становится прохладно, а мой жакет в чемодане.
— Как прикажешь, Эдна. За мной дело не станет, — спокойно сказал Гордон, предоставляя Мэгги шанс взглянуть на еще одну грань своего характера, с которой прежде она не сталкивалась. Это — умение держаться удивительно раскованно, непринужденно. Кажется, в этом человеке множество разных ипостасей, не только Джекиль и Хайд. — Мэгги, этого сластолюбца зовут Фрэнк Гилмор, — продолжал Гордон в той же совершенно очаровательной манере. — Он — специалист по желудкам, которого перехваливают больше всех из ныне практикующих врачей. Но он чертовски хорошо играет в гольф. А это Эдна, его вечная страдалица жена и мать двух его сыновей.
— Трех, Гордон! — поправила его Эдна, сделав большие глаза. — Наш третий сын родился полтора года назад, ты же был у него крестным отцом.
— Боже правый, неужели? Это как-то выскочило у меня из головы. Прошу прощения.
— Мэгги, провалы памяти являются признаком того, что перед нами — трудоголик, — заметила Эдна. — Или, к примеру, если вы назначали Гордону свидания, то, вероятно, уже знаете: он вечно отказывается от встреч, ссылаясь на занятость.
— Слишком хорошо знаю, — весело ответила Мэгги, подлаживаясь под настроение остальных. — Если бы я не работала у него, я бы его вообще не видела.
Ну, разве она не сказала святую правду! Изящные темные брови Эдны поползли вверх.
— Вы работаете у Гордона? Только не говорите, что вы медсестра, иначе Фрэнк просто лопнет от зависти.
— Я заменяю Бренду как секретарь приемной по пятницам. Но надеюсь, это продлится еще недолго. Я ищу работу секретаря на полную неделю.
