Ознакомительная версия.
Но в рубку я точно больше не хочу. Выплываю в дверь и вижу всю группу ныряльщиков, и буквально готова расцеловать каждого. И нет тут ничего страшного. Судно утонуло, но экипаж наверняка добрался до берега, до которого тут рукой подать. Надеюсь, всем удалось спастись в этом кораблекрушении.
Я возвращаюсь обратно в отель и решаю узнать на ресепшне, был ли врач у моего мужа. Но на стойке мне говорят, что врач поднимался к нам в номер, но ему никто не открыл. Странно. Может, Ричард уснул? В голову закрадывается одна дурная женская мысль, но я её тут же отгоняю, так как видела, что ему и правда было паршиво.
– Миссис Мэйсон, – окликает меня милая девушка со стойки ресепшн. – Тут у нас вами одна проблема.
– Я слушаю вас.
Ну что там ещё!
– При заселении зарегистрировали только вас. Ваш муж не предъявил документы.
– Да-да, всё верно. Дело в том, что документы находились на дне чемодана, и мы пообещали, что зарегистрируемся утром.
– Спасибо. Но это нужно сделать. Извините, но порядок есть порядок.
– Конечно, я всё понимаю. Просто забыли. Но моему мужу сейчас нездоровится. Скажите, могу я сама принести его документы?
– Да, без проблем, – приветливо улыбается она.
Ненавижу всю эту отельную бюрократию. Ещё ненавижу долгие чек-ины. И очереди. Они выматывают. Когда приезжаешь на отдых, тебе подсознательно хочется простоты во всём, а не оказываться вновь в мире, где нужны постоянные подтверждения, что ты не верблюд. Ладно, сейчас поднимусь в номер и принесу его паспорт.
Зайдя в номер, вижу, что Ричард развалился на кровати и благостно сопит. Тихо на цыпочках обхожу кровать и смотрю на его лицо. Оно такое умиротворённое и милое. Даже с двухдневной щетиной и немного оттопыренной губой. Телевизор включён и показывает спортивный канал. Я приоткрываю шторы, трогаю его лоб. Какой-то прохладный, наверное, из-за кондиционера. Когда свет из окна попадает ему на лицо, он просыпается:
– Привет. Ты уже вернулась?
– Да. Как ты себя чувствуешь?
– Скажем так, я с трудом помню, какой сейчас год.
– Всё тот же, – улыбаюсь я. – Как твой живот?
– Ну, вроде лучше, но пока не уверен. Кто-то стучал в дверь вроде, пока я спал. Или это мне приснилось.
– Это был доктор. Я просила его зайти к тебе. Кстати, нужно тебя зарегистрировать в отеле. Где твой паспорт?
– Там, – Ричард указывает на шкаф. – В сейфе.
– Хочешь есть? Заказать тебе что-нибудь?
– Разве что тебя. В собственном соку.
– Значит, тебе точно полегчало.
– Надеюсь. Так как нет ничего хуже, чем заболеть в отпуске. Дашь мне имодиум?
– Держи, – выдавливаю таблетку из блистера и наливаю воду в стакан.
– Как прошёл дайвинг?
– Было очень интересно. И я та-ак жалела, что тебя нет. Я грустила, – решаю пока ему не рассказывать о случае в затонувшем корабле. Я сама ещё толком не поняла, что это было.
– Делали фотки? Мы ещё сплаваем с тобой.
– Да. Хорхе, инструктор, обещал потом выслать на почту. Так, давай-ка ты приводи себя в порядок потихоньку. Если тебе и правда полегчало. И давай собираться на ярмарку.
– Хорошо. Встаю.
– Давай. А я пока зарегистрирую тебя схожу.
Какое-то время у меня уходит на то, чтобы я вновь спустилась к стойке регистрации и зарегистрировала Ричарда. Причём на ходу я прикидывала, чтобы мне надеть. И пока что я остановилась на красном платье мини и босоножках без каблуков. Так как в деревнях дороги так себе, а мне мои ноги очень дороги.
Возвратившись обратно, нахожу Ричарда, стоящим перед зеркалом в ванной. Из крана большим напором льётся вода, и он не услышал, как я зашла в номер. И я тихонько из-за угла наблюдаю за ним и вижу то, отчего приходится зажать себе рот рукой, чтобы не рассмеяться во весь голос. Этот большой и взрослый мужик стоит с полотенцем на бёдрах и поёт в зубную щётку «Faith» Джорджа Майкла и поигрывает бицепсами и кубиками на прессе. Причём пританцовывает не хуже кубинца. Это всё действие вызывает неловкий диссонанс. С одной стороны, это нереально сексуально, но с другой, жутко смешно. Да, что мы только не вытворяем в ванных перед зеркалом, когда нас никто не видит. Ну или точнее мы думаем, что нас не видят. Я, например, люблю кривляться перед зеркалом.
Решаю не смущать его, возвращаюсь к входной двери, открываю её и громко захлопываю. Слышу, как кран закрывается и он спрашивает, я ли пришла.
– Да, это я. Я зарегистрировала тебя. Так что теперь тебя не примут за парня, которого я сняла на улице.
– А жаль, в этом бы случае ты бы оставила деньги на тумбочке мне, когда выселялась бы.
– Не с твоей удачей. Хочешь покурить?
– Давай. Как думаешь, мне побриться?
– Разрешаю тебе не бриться до конца поездки. Мне так нравится, ты даже немного похож на местного.
– О, си сеньора! Да ме ун бесито, – он пародирует мексиканский акцент и неожиданно целует меня. Мурашки. Ой!
– Хм, а это заводит. Наберёшься сегодня испанских словечек для ночи?
– Хорошо. Как бы мне назваться? Хосе? Антонио? Хавьер?
– Нет. Это у меня ассоциируется с садовниками. Придумала! Диего. Тебя будут звать Диего. Р-р-р, – рычу я, словно дикая кошка.
– Ме густа. И я буду эль пистолеро с большой дороги. Пойдёт?
– Самое то, – мы снова целуемся.
– Так, красота, давай, собирайся, – он шлёпает меня по попке, – я почти готов и, честно говоря, жутко голоден.
– Ок, мне недолго.
– Разбудишь, – подкалывает он меня.
От отеля мы взяли такси и поехали в деревню недалеко от нас, в которой сегодня начиналась ярмарка в честь какого-то святого. Из-за моей несовершенной памяти даже приблизительно не помню какого. На мне маленькое красное платье и сандалии от Гуччи. Ричард же в своей безобразной гавайской рубашке. Он, похоже, слишком вжился в роль испанского мачо и сказал, что раз сегодня праздник, нужно быть ярким. Я в ответ предложила надеть ему флуоресцентный жилет, какие носят дорожные рабочие. А он в ответ прижал меня к стене и довёл до двух оргазмов подряд. На это у меня контраргументов не нашлось.
Я очень рада выбраться в такую среду, что не искусственна, как зона отелей, а настоящая, где живут просто люди. Особенно это интересно посмотреть, когда там случаются праздники вроде сегодняшней ярмарки.
Ярмарка в Мексике – это праздник, наполненный детским смехом, фейерверками, весёлыми аттракционами, танцами и песнями. Вокруг все веселятся и никто не работает. Сиеста длинной в неделю. И не важно, богатое это поселение или нет, праздник всё равно остаётся праздником. Часто ещё устраивают бои быков на время ярмарки. Я была в Испании на таком, и у меня остались смешанные чувства. С одной стороны, это яркое, красочное и интригующее зрелище, а с другой стороны, я не смогла досидеть все шесть боёв на арене и ушла на середине примерно. Но мне безумно понравилось то, как матадор вытягивался в струнку перед очередным нападением. И его костюм, расшитый так красиво, что издали можно было разглядеть узоры на его жакете.
Ознакомительная версия.
