Она хотела накраситься, сделать прическу, подобрать одежду и вообще выглядеть так, чтобы, захоти она завлечь Лайама к себе, отказать он ей не смог бы.
Но самой ей справиться с такой задачей было не под силу, а потому она позвала в свой номер Шанну.
– Поверить не могу, что помогаю тебе, – сказала Шанна.
Джейн посмотрела на отражение подруги в зеркале.
– А я считаю, давно пора.
– Да нет, я согласна, но почему именно сегодня?
– У меня свидание.
– С тем парнем из казино или это кто-то новенький?
– Это Лайам, – сказала Джейн.
– Так сегодня ночью ты решила окончательно распрощаться со старой Джейн? – спросила Шанна, искусно делая подруге макияж.
– Я уже пожалела, что рассказала тебе все.
– Я просто тебя поддразниваю. Но ты меняешься на глазах.
– Так и есть.
Шанна покачала головой.
– Ты открываешь в себе новые глубины, о которых раньше и не подозревала.
Такая интерпретация понравилась Джейн больше, чем ее собственная идея о дрянной девчонке. Ведь ей не все хотелось менять в себе. Даже сейчас ей приходилось бороться с собой, чтобы пойти на то, что для девушки без царя в голове было бы пустяковым делом.
Шанна взяла плойку и принялась за волосы подруги. Когда она закончила с прической и макияжем, Джейн не узнала себя в зеркале.
– Да ты красавица, Джейн.
Она действительно стала красавицей. Даже внутренний голос, обычно критикующий все и вся, на этот раз молчал. Джейн продемонстрировала Шанне два своих наряда и в итоге остановилась на облегающей черной блузке с глубоким вырезом и бежевого цвета юбке до икр. Юбка могла показаться консервативной, если бы не разрез сбоку, поднимавшийся до середины бедра.
– Задай им жару, Дженни.
Они обнялись на прощание, и Шанна ушла. Джейн проверила электронную почту и написала пару писем по работе, после чего вышла из комнаты не оглядываясь. Она чувствовала себя уверенно, как никогда.
В холле звучала музыка Вивальди, и она направилась к лифту под звуки флейт. Звучала тема «Весны», и Джейн думала об обновлении души и о том, что пора перестать тяготиться прошлым и жить дальше полной жизнью. Она едва не расплакалась.
Подошел лифт. Она вошла внутрь, порадовавшись, что кабина пуста. На стенке лифта висели зеркала. Она заставила себя смотреть на отражение и видеть в нем сильную, уверенную в себе и притягательную женщину. Но глаза были слишком серьезны для женщины в Вегасе, а улыбка слишком натянутой.
Двери лифта открылись, а она все не могла собраться с мыслями и выйти из кабины. Джейн снова посмотрела в зеркало и увидела ту же неудачницу, какой была всегда. Неудачницу, закрывавшую глаза на измены мужа.
Джейн расправила плечи и покинула кабину лифта. Лайам стоял неподалеку и болтал с мужчиной, с которым она видела его за покерным столом прошлой ночью.
Он махнул ей. Она не спеша пошла к нему, имитируя непринужденную походку Шанны. Джейн тщательно следила, чтобы бедра ее покачивались, а разрез на юбке оставлял простор для фантазии. Она не сводила взгляд с Лайама и видела, как тот оглядывает ее с головы до ног.
– Джейн, это Джеймсон Брэдли. Брэдли, это Джейн Монти.
– Рад встрече, Джейн.
– И я рада.
– Так вы и есть та самая леди-удача Лайама? – спросил Джеймсон.
– Разве? – спросила она Лайама.
Он обнял ее за талию, прижал к себе и поцеловал. После долгого поцелуя Лайам провел по ее щеке шершавой ладонью. Ей понравилось это ощущение. Она чувствовала себя желанной, а такого ей раньше испытывать не доводилось. Но она не знала, что с этим делать.
– Да, Джейн приносит мне удачу, – сказал Лайам.
Лайам не мог оторвать глаз от Джейн и не мог думать ни о чем другом, кроме ее красоты. Слава Богу, он успел задать Джеймсону все интересующие его вопросы до ее появления. Женские прелести в очередной раз обезоружили его.
– Где мы встречаемся с твоими друзьями? – спросила она, когда они стояли в очереди за такси перед отелем.
– В «Сиянии». Ты там уже бывала?
– Нет, даже никогда не слышала. Я ужинала в ресторанчике напротив «Беладжо». Я, если честно, не гурман, – сказала Джейн.
– Да я тоже. Я обрадовался, когда в кафе «Венеция» нашел пончики с кремом.
Она рассмеялась:
– Никогда не понимала, что люди находят в пончиках.
Лайам пожал плечами:
– Я из Флориды, а там они повсюду. Я вырос на пончиках, которые отец приносил в пожарку, где я проводил все свободное время.
– У вас с ним доверительные отношения?
– Настолько, насколько он сам позволяет.
– А как насчет мамы? Она с сестрой объединялась против вас, мужиков? Сколько, ты говоришь, у тебя братьев?
– Трое, – ответил Лайам. – У меня трое братьев.
Очередь продвинулась, но Лайам даже не заметил, он погрузился в грустные воспоминания. Его младшая сестренка, Энди, так и не узнала, какой замечательной была их мама, Бриджит.
– Так они объединялись против вас? – повторила вопрос Джейн.
– Нет. Мама умерла, когда Энди была совсем маленькой.
– Ох, прости!
Лайам покачал головой:
– Это было давно.
Она обняла его и прижалась к нему, чтобы приободрить. Он тоже обхватил ее рукой за плечи. Его еще никто так не жалел.
Отец был все время занят, да и вообще – большие мальчики не плачут. Отец такого, конечно, не сказал, но Лайаму и так было понятно. В шесть лет у него не стало матери. Он сделал все, чтобы отец мог им гордиться.
Они медленно продвигались в очереди, Лайам не снимал руки с плеч Джейн. Наконец им подали машину, и он сказал, куда они направляются. Джейн села в машину первой. Разрез на юбке оголил ее длинную изящную ножку. Лайам сел рядом и положил руку ей на коленку.
– У тебя красивые ноги, – сказал он, проводя пальцем вдоль разреза.
Джейн задрожала от его прикосновения.
– Дома я пробегаю по утрам по три мили.
– Я тоже бегаю.
– Больше трех миль? – спросила она с сомнением в голосе. Он почувствовал в ней силу уверенной в своей красоте женщины.
– Да, но не забывай, что я больше тебя и страдаю пагубным пристрастием к пончикам.
Она рассмеялась и поправила юбку. Лайаму тут же захотелось оказаться где-нибудь в укромном уголке, чтобы стянуть с нее юбку вовсе. Страшно подумать! Сутки назад он смог ей отказать, а сейчас кусал себе локти.
– Лайам?
– Что? – Ножки у нее были стройные и длинные, и вся она была хрупкая, но с манящими изгибами. В голове отпечатался ее образ в шезлонге у бассейна, когда на ней был только купальник. А сейчас она сидела рядом.
– Почему ты так смотришь на меня? – спросила она и нервно хихикнула.
– А как я на тебя смотрю?
– Как будто ты голоден.
Он действительно был голоден. Из его горла помимо воли вырвался рык.
