— Я быстро.
Как только Райен остановил машину, Кери потянулась к ручке, чтобы выйти.
— Я пойду с тобой, — твердо ответил он, открывая дверцу со своей стороны.
Кери застыла на месте.
— Не может быть! — почти закричала она.
Райен непринужденно обнял ее за плечи и повел ко входу.
— Еще как может.
— Нет, ты не можешь со мной идти! — прошипела Кери.
— Могу-могу. Это очень легко. Дойду с тобой до кабинета 106, открою дверь и войду, — хладнокровно объявил Райен.
Он без труда нашел нужный кабинет, открыл дверь и пропустил Кери вперед.
Она готова была умереть от стыда, входя в приемную врача в обществе следовавшего за ней по пятам Райена.
Четыре женщины, все на разных стадиях беременности, смотрели, как Кери подходит к секретарше, а Райен устраивается в кресле. Она сообщила свою фамилию, а потом волей-неволей вынуждена была занять свободное место рядом с Райеном.
— Ваш первый? — с улыбкой спросила у Райена одна из женщин.
— У меня пятнадцатилетняя дочь, — приветливо ответил Райен.
Кери уткнулась в журнал, а Райен принялся расспрашивать женщину о ее беременности и о том, какого она мнения о докторе Чалмерсе.
«Я ведь в то утро не собиралась идти на завтрак, — думала про себя Кери. — С этой минуты обязательно буду слушать внутренний голос. Если бы я тогда его послушала, сидела бы сейчас дома, изображая больную».
Медсестра открыла дверь и позвала:
— Миссис Бакстер.
Женщина с огромным животом с трудом поднялась на ноги.
Райен с неподдельным интересом заглянул в кабинет.
— Так вот как выглядит кабинет гинеколога! — вслух заметил он.
— Райен, ну пожалуйста! — вполголоса взмолилась Кери.
— Но мне же любопытно — только и всего, — невозмутимо отозвался он.
Однако это был еще не предел его наглости. Когда вызвали Кери, Райен тоже встал с кресла.
— Что ты делаешь? — шепотом возмутилась она.
— Если врач считает, что твой токсикоз скоро пройдет, я сам хочу это услышать.
— Вам там делать нечего! — огрызнулась Кери.
В глазах Райена вспыхнул темный огонь.
— Тогда мне придется найти себе там дело.
Доктор Чалмерс встретил спутника Кери с нескрываемым удивлением. Пока обсуждалось состояние Кери, включая сильные приступы рвоты, Райен слушал и смотрел на доктора. Пожилой врач не произвел на него особого впечатления.
— Скажите, мистер Кинкейд, вы отец ребенка? — напрямую спросил доктор Чалмерс.
— Нет, но я близкий друг Кери.
Доктор Чалмерс кивнул: «Ах, друг!»
— Утренняя тошнота часто бывает при беременности, мистер Кинкейд, — снисходительно объяснил он. — Когда пройдут первые три месяца, миз Берк будет совершенно здорова.
— Тогда ей придется долго этого дожидаться. — Похоже, Райена диагноз не удовлетворил. — Ее служащие говорят, что она почти все время плохо себя чувствует и есть стала очень мало. А еще, насколько я знаю, у нее расстроился сон.
Кери сидела молча и думала, действительно ли ее щеки так сильно пылают или ей только кажется. Как Райен смеет устраивать ей такое! Однако в конце концов она получила рецепт на лекарство от тошноты, и доктор Чалмерс стал слушать ее гораздо внимательнее.
— Мне еще никогда в жизни не было так неловко! — процедила она сквозь зубы, когда час спустя снова сидела в «Порше».
Райен изумленно покачал головой.
— Да этот тип все еще не вышел из средневековья! — Подавшись вперед, он вставил ключ в замок зажигания и включил двигатель. — Похоже, он из тех, кто не пользуется анестезией и во время родов!
— Сейчас в моде естественные роды, — напомнила ему Кери.
— Кто тебе его рекомендовал? — полюбопытствовал Райен.
— Макс играет с доктором Чалмерсом в покер, — устало ответила она. Утро получилось нелегким.
— И сколько он с ним знаком?
Кери вздохнула:
— Пятнадцать лет.
— Превосходно! — возмутился он, хлопая ладонью по рулевому колесу. Повернувшись, он нежно положил пальцы Кери на затылок. — Кери, я хочу попросить тебя о двух одолжениях.
Она недоверчиво посмотрела на него.
— Каких?
У него подергивался уголок рта.
— Во-первых, я хочу, чтобы ты нашла себе другого врача, который внимательнее относится к своим пациентам. А во-вторых, сказала о ребенке его отцу.
Кери так сильно побледнела, что широко раскрытые глаза ее на почти белом лице казались блестящими, как драгоценные камни. На секунду Райен испугался, что она упадет в обморок.
— Отвезите меня домой, — с трудом выговорила она непослушными губами. — Сию минуту.
— Кери… — начал было Райен, но она резко покачала головой, не дав ему докончить.
— Хватит!
Почему у нее дрожал голос: от страха или от ярости?
— Я хочу вернуться домой, Райен.
Он отвернулся и включил передачу. Наступившее между ними молчание оставалось напряженным и тяжелым всю дорогу до дома Кери. Райен едва успел затормозить, как Кери открыла дверцу и выскочила из машины.
— Я благодарю вас за то, что вы отвезли меня к врачу, но это все. — Ее голос звучал холодно и невыразительно. — Я просила вас, а теперь требую: не лезьте в мою жизнь, Райен! Я прекрасно жила без вас уже тридцать один год, так что, полагаю, и следующие лет тридцать пройдут вполне неплохо. Я не нуждаюсь в вас!
Глаза ее блестели от невыплаканных слез. Она отступила на шаг, с силой захлопнула дверцу и побежала к своему дому.
Райен не пытался следовать за ней. Он понимал, что в ее теперешнем состоянии она не выдержит стычки. Ему придется выждать. Ну что ж, он умел быть терпеливым, как в работе, так и в личных делах, когда это необходимо.
Если верить слухам, распространенным среди местных бизнесменов, Райен был бессердечным сукиным сыном. Он никогда не допускал, чтобы что-то мешало ему достигнуть желаемого. Люди, которые общались с ним по деловым вопросам, утверждали, что для него не существует ничего, кроме собственного бизнеса. Очень мало кому было известно о том, что у Райена была своя ахиллесова пята — его дочь.
Лэйси значила для Райена невероятно много. Ей всегда удавалось вить из него веревки, если только ее запросы не доходили до границ чего-то уж совсем ни с чем не сообразного. Райен ничего не жалел для дочери, но он отказывался покупать ее любовь подарками. Лэйси была для него всем, и ради ее счастья он готов был на многое.
А теперь появилась Кери. Райен понимал, что она независимая и самостоятельная женщина — и даже восхищался этим. И в то же время он чувствовал, что ей надо иметь какую-то опору. И дело было не в том, что в нем взыграло чувство мужского превосходства, — ему просто казалось, что, когда придет время, Кери надо иметь рядом с собой помощника.
