Мне совсем не понравился его взгляд — тяжёлый, оценивающий. Лицо мужчин было мне незнакомо. Но оно заставило меня понервничать.
***
На следующее утро меня будит громкий телефонный звонок. Я отвечаю, не посмотрев на номер.
— Доброе утро, Варя.
— Вадим?
Голос хриплый. Разлепив глаза, пялюсь на будильник, стоящий на тумбочке возле кровати и пытаюсь понять, который час.
Стрелки дёргаются на месте, значит, у дешёвого китайского будильника села батарейка, и я проспала.
— Дверь откроешь?
— Что-что?
— Я стою в подъезде. У твоей двери.
Слышится стук.
Он ударяет сразу с двух сторон, звучит из коридора и дублируется в динамике телефона.
Звуки накладываются, отличаясь по тональности, захватывают меня в плен и словно берут в ловушку, из которой не выбраться.
— Варь?
— Прости. Я сейчас… Да, конечно, я тебя запущу. Дай мне минуту.
От Вадима зависит слишком многое, чтобы я вставала в позу не гостеприимной хозяйки.
Ступни касаются прохладного пола, и я окончательно просыпаюсь. Торопливо заправляю диван и переодеваюсь в домашние брюки и футболку.
Вчера я рухнула на диван и уснула прямиком в верхней одежде. Ополаскиваю лицо ледяной водой и наспех собираю волосы в конский хвост.
После этого запускаю Вадима в квартиру. Отчим выглядит собранным, деловитым. У него на лице всегда лежит печать серьёзного, властного человека, для которого контроль — это не пустой звук.
— Извини, я проспала.
— Значит, завтрак, что я принёс, будет весьма кстати.
Отчим протягивает мне картонный пакет со свежей выпечкой и направляется на кухню. Во второй руке отчима — картонный держатель с двумя большими стаканчиками кофе.
Я провожаю взглядом спину отчима и иду следом. Не понимаю, как так получается, что рядом с Вадимом я всегда и везде чувствую себя гостьей, даже в пределах своей квартиры, купленной самостоятельно.
Но Вадим именно такой — подавляющий, и за двенадцать лет знакомства с отчимом я так и не отучилась робеть перед ним.
Вадим максимально упростил мне задачу, чем накормить незваного гостя, он принёс завтрак с собой. Я расставляю миниатюрные капкейки и пончики на тарелке, и мне не придётся краснеть за пустые полки холодильника и за чай в одноразовых пирамидках.
Сев за стол, Вадим забрасывает ногу на ногу и сбивает носком пустую бутылку вина. Она катится под стол со звоном.
Покраснев, прячу тёмно-зелёное стекло в урну под пристальным взглядом отчима.
— Весёлый вечер? — интересуется.
Наверное, до сих пор считает себя ответственным за моё воспитание.
Я всего лишь выпила остатки вина после стычки с Ринатом.
— Скорее, наоборот.
— Пить в одиночку не лучший вариант.
Осуждает?
— Других не было.
— Да неужели? — показывает на себя.
— Кажется, ты говорил, что сильно занят.
— Так и есть. Но сейчас свободен…
Вадим вытягивает вперёд длинные ноги. На днях я подумала, что он выглядит так же, как и двенадцать лет назад, но сейчас, когда на нём надеты тёмно-серые джинсы молодёжного фасона, рубашка ярко-бирюзового цвета и джемпер, понимаю, что ошиблась.
Вадим немного погрузнел с годами и морщин вокруг глаз прибавилось значительно больше.
Ему проще прятать возраст за кроем костюмов, сшитых на заказ, а типичная одежда для молодых парней выдаёт возраст Вадима, как лакмусовая бумажка, опущенная в реагент.
— Спасибо за завтрак.
— Вижу, что ты не особо озадачиваешь себя готовкой, понял это уже давно. Как будто только ночуешь в этой квартире…
Мне сложно воспринимать это место домом. Во многом Вадим прав, это злит неимоверно сильно. Не понимаю, зачем он приехал ко мне утром.
— Какие планы на этот Новый год?
— Пока ничего особенного. Кроме того, чтобы увидеть Ванечку.
С вопросом смотрю на Вадима. Он, немного помедлив, кивает.
— Уже выбрала ему подарок?
— Нет, только думала о том, что можно ему подарить. Не знаю, какие игрушки у него есть.
— Это легко устроить. Я освободился раньше, чем планировал. Кажется, что и ты тоже не обременена занятиями? Мы можем прогуляться по магазинам и выбрать подарок для Ванечки. Как ты на это смотришь?
— Было бы чудесно.
— Тогда давай позавтракаем и поедем? Ты даже не представляешь, какие всюду очереди, в преддверии Нового года.
— Хорошо, — отвечаю с осторожностью, не зная, чего ждать от Вадима, так резко сменившего гнев на милость.
Но он даёт мне шанс увидеться с Ванечкой, а ради сына я готова на всё.
Он единственное, что у меня осталось.
Шоппинг с Вадимом затягивается на целый день.
Вернее, сначала мы заезжаем в офис компании отчима. Хоть он сказал, что абсолютно свободен, оказалось, что ему необходимо срочно подписать важные бумаги.
Потом мы успели заехать лишь в парочку мест, и уже наступило время обеда. Вадим пригласил меня посидеть в уютное кафе, где подают итальянскую кухню, и выбрал место у окна.
Несмотря на то, что отчим пытался создать для меня комфортную атмосферу, всячески шутил и вёл себя дружелюбно, я никак не могла расслабиться. Мне казалось, что за нами кто-то наблюдает.
Чувствовала на себе пристальный, чужой взгляд. На выходе из очередного торгового центра я заметила легковую иномарку, за рулём которой сидел тот же мужчина, что был вчера возле моего дома.
— Что-то не так? — как ни в чём не бывало, интересуется Вадим.
— Не знаю. Как будто кто-то наблюдает. Наверное, просто показалось…
— Скорее всего, так и есть? Ну что, поехали дальше?
В итоге игрушек для Ванечки мы набираем, кажется, даже сверх меры.
Вадим не жалеет денег, но в то же время тактично позволяет заплатить за большую железную дорогу для Вани, понимая, что мне хочется сделать подарок сыну от себя.
Так пролетает целый день. Я забываю на время о проблемах и почти не обращаю внимания на ноющие ноги.
— Спасибо за этот день, Вадим.
Мы неспеша движемся в сторону выхода из торгового центра, проходя мимо бутиков.
Мой взгляд цепляется за изумрудное платье. Изумительного глубокого цвета, глаз не отвести. Но цена такова, что оно мне не по карману.
— Тебе что-то понравилось?
— Нет, тебе показалось.
— Не показалось. Зайдём. Сделаю тебе подарок к Новому году.
— Вадим, не надо.
— Надо. И не спорь. Ты же хочешь увидеть сына на праздник и выглядеть красиво?
Напору Вадима сложно противостоять. В итоге он покупает мне то самое платье, подарив ощущение надвигающегося праздника.
— Поужинаем?
— Нет, спасибо. Пожалуй, я поеду к себе.
— Я тебя отвезу, — обещает отчим. — И подумай вот о чём…
— О чём же?
— О главном семейном празднике. Как ты собираешься его отмечать? В одиночку? — спрашивает Вадим. — Предлагаю тебе отметить праздник в кругу семьи.
— В кругу твоей семьи? Оля не будет против?
— С Олей я поговорю. Главное, твоё согласие. Ты же хочешь увидеть сына?
— Разумеется.
— Я отвёз сына и жену к родителям.
— К родителям?
— Знаешь, они уже немолодые, мягко говоря. Обоим больше семидесяти лет, а отец недавно перенёс операцию на бедре. Они будут отмечать Новый год у себя, за городом, и я решил отметить этот Новый год с ними. Пока есть время, так сказать.
— Я была бы рада увидеть Ваню, но не хочу стеснять твою семью и быть там лишним элементом.
— У родителей огромный дом. Они даже не заметят, что одна из комнат занята гостями. Соглашайся, это шанс побыть с Ваней, на протяжении нескольких дней.
— Мне нужно подумать. Можно?
— Не затягивай с решением.
На прощание Вадим легко касается губами моей щеки. Он остаётся сидеть в машине, а я поднимаюсь на третий этаж, витая мыслями далеко отсюда.
Ключ легко поворачивается в замке. Вхожу в коридор, щёлкнув ладонью по выключателю и… застываю от ужаса.
