- Что здесь происходит? – задаю вопрос троице, поднимаюсь ещё на одну ступень выше.
- Караулим, - отвечает пожилая женщина.
Братец сжимает кулаки, а мать вздрагивает.
- Кого? – задаю вопрос, ответ на который я и так уже знаю.
- Как кого?! Камиллку бесстыжею! Наградил же бог вашу семью, такой вертихвосткой! – вновь отвечает соседка, брезгливо морща старческое лицо.
От ответа старушки, не могу сдержать удивление, чувствую, как брови дёргаются вверх.
- А чего вы её караулите? – спрашиваю старушку, смотря на побледневшую мать, - и почему она «вертихвостка»? – хочу услышать ответ на второй вопрос, чем на первый.
- Не твоё дело! Проваливай отсюда! – рявкает братец, его нервы явно сдают.
Усмехаюсь на то, как мать хватает братца за руку, и оттесняет его в открытую дверь соседской квартиры. Спрятаться решили? Не получится! Хрен я вам позволю!
- Ну как же не моё, Савелий? Мы же семья! – выделяю последнее слова, - должен же я знать, что стряслось у тебя с женой.
- Как что? – влезает в разговор бабулька, - она же себе полюбовника завела, неделю целую шарахалась с ним! Пузо на нос лезет, а она по мужикам! Тьфу! Позорная! И как только таких земля носит? – разбуянилась соседка, крича на весь подъезд, - правильно ты Верочка решила, дитя у неё забирать надо! А то пришла тут вчера, стучится ко мне, но я её не пустила, высказала всё! Так она врать начала, говорит: «Не верьте им баба Клава, они врут, это Савелий мне изменяет, ребёнка хочет отобрать, а свекровь квартиру Любаши хочет себе присвоит»! Где только брехать так научилась?! - выплёвывает «божий одуванчик».
- Как интересно, - произношу, потирая указательным пальцем подбородок, не отводя глаз от нерадивых родственников, - значит изменяет тебе твоя жена брат? Сочувствую, - даже выражения лица состроил прискорбное.
Семейка ещё больше напряглась. Молодцы! Знают, что с моей стороны не может быть сочувствия.
- Бабуль, - обратился к соседке, - и что же, эта «бесстыжая» не открывает? – поднимаю руку вверх, даю понять братцу и матери, чтобы не дёргались и рты не открывали.
Кажется отцу, придётся приехать раньше. Пусть посмотрит на свою бывшую жёнушку и сыночка младшего и сам с ними разбирается. А разбираться придётся, такое бросать нельзя. Ну а пока, разузнаю всё у «милейшей» бабуси, которая, как я понял, знает многое. Заодно и вызволю безголовую родственницу на свободу.
«Сидит там, плесенью дышит», проносится мысль в голове.
- Со вчерашнего дня не выходит, заперлась на задвижку, что Любаша от воров сделала, и носу не показывает! Знать совестно в глаза мужу да свекрови смотреть! – спешит поделиться со мной старушка.
Слова старухи мне не нравятся, видел я эту задвижку. Чтобы вскрыть эту квартиру, необходимо срезать дверь с петель. А что, если этой дуре действительно плохо стало? Она же только из больницы, после нервного срыва, а тут эта троица!
- Ну так сейчас бригаду вызовем, дверь спилим, - говорю и наслаждаюсь страхом в глазах матери.
Может сказать им, что я в курсе их плана? Сказать, что следователь, которого так сильно ждали не приедет, а если и приедет, то явно не помогать в совершении затеянного.
- Как это дверь спилите? – ахнула соседка, - а кто новую покупать будет? Нельзя квартиру без двери оставлять! – заволновалась старушка.
За дверь волнуется! А за беременную внучку покойной подруге нет. Такое отношение вызвало внутри негодование.
- Не беспокойтесь, я срежу, я поставлю, - стараюсь сдержать внутренние ощущения.
- Никто не будет срезать эту дверь! Проваливай отсюда! – оттолкнул в сторону мать, шагнул ко мне Савелий.
Место на площадке не очень много, так что шаг братца столкнул нас нос к носу. Ник делает шаг ближе, но я останавливаю его на месте.
- Оу! Полегче братик, не стоит так нервничать, я всего лишь хочу помочь, - приподнимаю руки вверх на уровни его плеч, - твоя жена беременна, в совершенно голой квартире, там же мебели нет, она не открывает вам со вчерашнего дня, вдруг ей плохо стало? – говорю, сдерживая себя от того, чтобы по морде ему не дать.
- Я не нуждаюсь в твоей помощи, ясно? Проваливай отсюда, - рычит и морщиться, дёргая челюстью.
- Мальчики! Не ссорьтесь, не надо, - пытается вклиниться между нами мать, в то время, как пожилая соседка, что явно встала на сторону этих двоих, наблюдает за разворачивающимися событиями.
- Ник, вызови бригаду, - бросаю охраннику, смотря в глаза брата.
- Нет! – вскрикивает наша с Савелием мать, - не надо Антон, мы сами разберёмся, ты…
- Вологдов не приедет, - перевожу взгляд на женщину, - он не собирался вам помогать, он пришёл ко мне и попросил вставить тебе мозги на место, или же вами займутся органы.
Неправильно радоваться тому, как пугаются твои родственники, не должен человек испытывать удовлетворении видя страх в глазах родной матери. Но внутри меня полыхали именно такие чувства.
- О чём ты сынок? – плохо скрывая свои настоящие чувства, произносит мать с дрожью в голосе.
- Не стоит, твои актёрские способности на меня не действуют, я насквозь вижу твоё настоящее нутро, - качаю головой, произношу довольно грубо.
Понимаю, что не стоит так разговаривать с женщиной, что подарила мне жизнь в присутствии чужих людей в лице соседки Камиллы, но по-другому не могу. Не собираюсь слушать ложь, которая обязательно бы полилась из её рта.
- Ты…
Взмах руки вверх, и пальцы сжимают шею братца, прерывая его дальнейший словесный выпад братца.
- С тобой будет отдельный разговор, - перехватываю летящий мне в лицо кулак Савелия, толкаю его к стене, - не посмотрю, что брат родной, легко отправлю в места не столь отдалённые, - произношу угрозу, которую действительно готов исполнить.
- Иди к ч-чёрту! – дёргается всем телом, в попытке оттолкнуть меня.
Ещё чуть-чуть и между нами завяжется драка, но сейчас не время, и не место. Позади меня дверь, за которой находиться беременная родственница. Пора её высвобождать из собственной ловушке, в которую она же себя и загнала. Если вспомнить все слова пожилой женщины, то выходит, Камилла в курсе планов своего муженька и свекрови. Она точно дура безголовая, раз пришла туда, где её явно ожидали.
Краем глаза замечаю, как старушка навострила уши и слушает нас с прищуром.
- Милейшая, - поворачиваюсь к соседке, замечая, как мать медленно двигается к ступеням лестницы, - думаю вам стоит зайти к себе, сейчас здесь будет шумно и тесно, - намекаю на приезд людей, чтобы спилить эту чёртову дверь.
- Не переживай сынок, - остаётся стоять на месте, спиной подпирая стену около двери своей квартиры, - я шума не боюсь, и мешать не буду, вот тут постою, - сдвигается чуть ближе к своей открытой двери, но в квартиру не заходит.
На языке крутятся нелицеприятные выражения, но произнести их вслух будет довольно невежливо в сторону пожилой женщины. Но буквально через секунду, моё мнение меняется.
- Может и правду скрючило её там, нечего землю таким топтать, - выплёвывает «божий одуванчик», смотря на дверь молодой соседке.
- Домой! И носа своего не высовывать! Ясно?! – гремлю на весь дом, - а вы в машину оба, живо! – поворачиваюсь к матери, отдёргивая руку от шеи Савелия, - Ник проводи их, и скажи Роману, чтобы глаз с них не спускал, - даю распоряжения охраннику.
Первой с глаз исчезла соседка, бабулька юркнула в свою квартиру, громко хлопая своей дверью.
- Даже не думай, - обламываю очередную попытку братца дать мне по морде, - в этот раз одним вывихом челюсти не отделаешься, - предупреждаю младшего.
Налитые ненавистью глаза братца сужаются, желваки на его напряжённых скулах дергаются. Сделав рывок вперёд, задевает меня плечом, и перепрыгиваю по нескольку ступеней спешить покинуть подъезд. Вслед за ним спешит и мать. За всё это время она больше и слово не произнесла.
Как только остаюсь один на площадке, делаю шаг к двери Камиллы. Смотрю на кнопку звонка, и что-то мне подсказывает, что она отключена, и нет смысла на неё жать. Заношу руку вверх, сжимаю её в кулак и стучу пару раз по железному полотну двери.
