Проводит по моей щеке рукой. Но это не ласка. Наоборот. Скорее, угроза.
— А вы? Вы сами к чему привыкли?
К тому, чтобы растить твою дочь одной? Каждый раз вспоминать тебя, глядя в ее точно такие же глаза? Ловя каждый, похожий на твой жест?
К тому, чтобы заставлять себя до сих пор не смотреть никаких новостей, в которых мелькаете вы, Филипп Рогожин? Перестать задаваться вопросом «почему ты так со мной»?
Вот к этому я привыкла!
И уж точно не к тому, чтобы твои мускулы играли под моей кожей!
— К нормальным рабочим отношениям, Филипп Станиславович, — цежу сквозь зубы. — Нормальные подразумевают…
— Нормальные!
Фил ударяет рукой по глади воды. Так мощно, что нас обоих накрывает брызгами. С ног до головы.
— Нормальные отношения не подразумевают поцелуев в машине под окнами дома! И цветов! И того, что вы ночуете здесь, чтобы быть все время под рукой у вашего босса! А еще… Еще они не подразумевают недостачи в миллион! Признайтесь. Вам любовник подарил эти деньги? Прямо из кассы? Или вы вместе это спланировали? Решили обанкротить отель, а после его просто закрыть с кучей долгов?
— Какой бред вы несете! Вы же сами взялись проверять всю бухгалтерию! И… И теперь уже понимаете, что иногда администратору приходится выходить в ночную смену! Вы разберитесь во всем вначале, а потом…
Задыхаюсь!
Почему он подозревает меня во всех смертных грехах?
У самого просто, видно, столько интриг со своими сотрудницами, что не всех он даже способен вспомнить!
Вот и судит по себе!
— Разберусь.
Жестко цедит сквозь зубы.
— Вот и разбирайтесь. А меня, пожалуйста, отпустите уже наконец!
— Ольга. Я не понимаю. Ты же сама пришла сюда. Не знала, что я здесь, хочешь сказать?
— Мы с вами не на «ты». Давайте придерживаться субординации, Филипп Станиславович.
— Это поправимо. Так я жду. Зачем. Ты. Сюда. Пришла?
— День был сумасшедший. Захотелось немного размяться. Вы сами бы попробовали. Столько времени на ногах.
— И так вовремя? Прямо совпало?
Вкрадчиво переспрашивает, вздергивая бровь.
— Да. Случайность. Несчастные случаи, знаете ли, тоже иногда происходят.
— Это для тебя несчастный случай?
Черт! Ну вот зачем я его злю?
Рогожин уже рычать начинает!
А рычащий Рогожин… Это не самое безопасное из всех земноводных на самом деле!
— Я имела в виду, что не стоит во всем искать умысел. Иногда бывают совпадения. Случай. Вот и все. А теперь. Отпустите меня, пожалуйста. Я вам еще часть бухгалтерии должна занести. И…
— Бумаги жду у себя. Сегодня! И завтра в шесть утра чтоб вы были у меня в кабинете, Ольга Николаевна!
— Как скажете, — пожимаю плечами, а сама внутренне начинаю выть.
Если Рогожин возьмется за отельный бизнес в его обычным рвением и быстро не наиграется новой игрушкой, я от такого графика сойду с ума!
— Так я пойду?
— Идите, Ольга Николаевна.
Но он не отпускает. Так и продолжает меня прижимать в своей крепкой груди.
На миг мы замираем. Так и застываем, впившись друг другу в глаза.
Рогожин по-прежнему тяжело дышит. А я… У меня просто сердце вылетает из груди.
И время останавливается.
А жар его губ и его дыхания обжигает мои губы…
Отталкиваюсь от Филиппа обеими руками.
Заставляю себя вернуться в реальность.
Снова вынырнуть из того времени, когда можно было смотреть в его глаза ТАК.
— Я подготовлю документы и занесу вам… Скажем, через полчаса?
Лепечу, чувствуя, как голос сбивается вслед за сердцебиением.
— Да, Ольга Николаевна. Идите.
Рвано отвечает Филипп.
И тут же отталкивается от бортика.
Сильными гребками плывет подальше от меня.
А я…
На ватных ногах поднимаюсь по ступенькам, чувствуя, что упаду, если не буду держаться за поручни обеими руками.
Пошатываясь, дохожу до сброшенного на лавке халата. Кое-как обтираюсь полотенцем, понимая, что все равно не насухо. Не выходит. И пальцы дрожат.
Да что там пальцы. Вся кожа будто горит. Взрывается странными искрами, которые вызывать во мне способен только он!
Черт!
Черт тебя побери, Филипп Рогожин!
Ну почему? Почему за столько лет ни один. Ни один из тех мужчин, что были рядом, ничего и близко подобного к этому во мне не вызвали? Ни разу!
Тот же Василий. Надежный. Добрый. Прекрасный парень. И к Марточке как замечательно относится! Он был бы прекрасным отцом для нее, а для меня мужем. Сколько раз я ему отказывала, а он все равно не сдается. И не злится. Не бросает нас. Всегда, когда нужна его помощь, он рядом!
Или даже Руслан.
Симпатичный и на него всегда можно положиться!
Только ни с одним. Ни с одним из них не получалось вот так… Утонуть, провалиться в пропасть глаз! Ни с одним рядом так не колотилось сердце. И внизу живота не разгоралось такое безумное пламя! А он! Стоило лишь появиться, и как по щелчку пальцев!
Даже при том, как он со мной поступил… При том, что прекрасно понимаю, какие у него отношения с его идеальной Викой! Даже странно, что плавательными процедурами на ночь глядя они не вместе занялись!
При том, что где-то там у него есть жена, а я…
Я была всего лишь настолько мимолетным приключением, что он даже меня и не вспомнил! Не узнал!
Разум вопит обо всем этом, но тело…
Тело сходит с ума, стоит ему лишь оказаться рядом…
И сердце вылетает из груди….
Ничего, — обещаю себе, поспешно покидая бассейн и этаж.
Ничего.
Я обязательно его забуду.
Обязательно!
Может, еще просто не время?
Документы, — напоминаю себе, прикусывая губу.
Добираюсь до своего номера. Придирчиво окидываю отражение в зеркале.
Глаза горят. Просто светятся, как две лампочки. Щеки раскраснелись. Из зеркала на меня смотрит не взрослая женщина. А та самая. Влюбленная по уши дурочка, которой я была раньше!
Эх!
Как же мне бы сейчас нужно домой!
Завалиться в свою постель, накрывшись одеялом. Прижать к себе мою малышку. Это точно меня бы отрезвило! Выбило из головы совсем ненужные мысли!
Но этот тиран такого шанса мне не дает!
Поспешно собираю документы, раскладывая их в хронологическом порядке.
Это лишь малая часть. А сколько всего еще предстоит Рогожину проверить!
Неужели мне неделями придется этим заниматься?
Еще и по ночам ходить к нему в кабинет или даже в номер?
Я так долго не выдержу!
Снова умываюсь ледяной водой. Брызгаю себе на лицо.
Поправляю прическу, доводя ее до идеальной.
Подкрашиваю глаза, несколько раз переделывая не получившиеся стрелки.
Выдыхаю, прижимая к груди папку с бумагами.
Уверенно стучу каблуками по полутемному и спящему зданию.
Замираю, остановившись у двери его кабинета.
— Можно, Филипп Станиславович?
С замиранием сердца спрашиваю после того, как негромко стучусь.
Глава 15
— Войдите.
Слышу уверенный женский голос и сердце тут же начинает щемить в груди.
Приходится сделать глубокий вдох прежде, чем я решительно открываю двери кабинета Рогожина.
Надо же. Какая до боли знакомая картина!
На столе накрыт шикарный ужин. Наверное, специально нашему шеф-повару заказывали. И морепродукты наверняка прислали откуда-то из столицы как раз ради этого стола! У нас в меню и близко такой роскоши нет.
Фрукты. Шампанское охлаждается в ведерке со льдом. Два бокала.
И идеальная помощница Вика. Вальяжно развалившаяся в кресле Рогожина.
Все в том же белоснежном идеальном костюме.
Правда, теперь верхние пуговки у него расстегнуты. И мне кажется, или под пиджаком, облегающим ее тело, как вторая кожа, ничего нет?
Сколько раз в кабинете у Фила меня ждал такой вот ужин?
После которого, или в самом его разгаре, Фил сбрасывал все со стола, усаживая меня на этот самый стол?
Жадно набрасывался, сводя меня с ума лихорадочными поцелуями!
