Нокс прищурился.
— Пожалуйста, подтолкни меня, принцесса. Видишь ли, я плохо спал прошлой ночью и был бы рад напомнить тебе, как себя вести перед отъездом.
Я покачала головой.
— Мистер Деметрий, мне очень нравится, когда вы просите, но боюсь, что если мы сделаем это… я пропущу занятия, а ты пропустишь слушание.
Когда я собрала свои вещи на день, Нокс поднял мой рюкзак, и я спросила:
— Ты не вернешься до пятницы?
— Нет. На рассмотрение законопроекта в финансовом комитете запланировано несколько дней.
Хотела ли я узнать больше о законопроекте? На самом деле нет. Чего я не хотела, так это оставаться одна.
— Тогда, пока тебя не будет, я хочу остаться здесь. Я не хочу быть в нашей квартире одна.
Нокс остановился на полпути и оглядел кухню и гостиную Патрика.
— Прекрати, — потребовала я.
— Прекратить что? — невинно спросил он.
— Я вижу, что ты делаешь. Я вижу, как вращаются колесики. У вас нет дополнительной охраны в квартире Сая и Пата. Если ты будешь сопротивляться, я останусь в своей квартире.
— Вот где я хочу тебя видеть.
— В той, которой я разрешаю пользоваться Челси.
Он шлепнул меня по заду.
— Это что, ультиматум?
Я скрестила руки на груди.
— Только если ты этого хочешь.
— Мисс Коллинз, вы заключаете выгодную сделку.
Я приподняла бровь.
— Значит ли это, что я победила?
— Нет, принцесса. Я выбираю сражения получше. — Его глаза прищурились, но блеск, который я любила, мерцал в водоворотах темно-синего. — И поверь мне, если мы будем сражаться, ты это поймешь.
— Это что, угроза?
— Обещание. Это обещание.
Глава 6
Нокс
Нужное количество оживленности висело в утреннем воздухе, чтобы добавить холодок, когда мы вошли в фойе здания, где располагалась квартира Патрика на Пятой авеню. Так как я провел прошлую ночь в отеле, один, я не получил ежедневного прогноза погоды от Хадсона, швейцара в моем доме. Несомненно, будь я там, он поприветствовал бы меня сегодня утром словами: "Доброе утро, мистер Деметрий. В воздухе чувствуется легкий запах осени. Одевайтесь теплее."
Эта мысль вызвала улыбку на моем лице, когда Чарли застегнула куртку, прежде чем снова вложить свою руку в мою.
Я не хотел отпускать ее ни вчера вечером, ни сейчас, ни когда-либо еще.
Когда речь зашла о Джо и воспоминаниях о ее смерти, я почувствовал себя беспомощным, как и в ту ночь. Я еще крепче вцепился в руку Чарли.
Леннокс Деметрий не был беспомощным. Этого не было в моей ДНК. Мне нужно было оставить все это позади.
Когда мы направились к парку, я сжал ее теплую руку, но не потому, что хотел встретиться взглядом с ее прекрасными золотистыми глазами, хотя и хотел. Не потому, что мне нужно было знать, что она здесь, рядом со мной, хотя и знал. Я сжал руку Чарли, чтобы почувствовать тепло, которое убедило меня, что она жива.
Прошлой ночью, оставшись в одиночестве в гостиничном номере, я вспомнил, как держал Джо за руку, вспомнил ее холодную бледную кожу. Я вспомнил ее губы, их неестественный цвет. Я сделал это с ней. Если бы не я, она была бы теплой, а ее губы — розовыми.
— Почему ты не бегаешь?
Голос Чарли вернул меня с края пропасти и моя хватка ослабла, без сомнения восстановив кровообращение в ее маленькой руке.
— Бегаю. Ты же знаешь.
— Ты бегаешь на беговой дорожке. Это не то же самое.
— Безусловно, — ответил я, радуясь, что ввязался в бессмысленную дискуссию ни о чем важном. Это был один из непрекращающихся даров Чарли. Она напомнила мне, что жизнь не всегда была чрезвычайной ситуацией пятого уровня, угрозы не были за каждым углом. Банальность занимала важное место. Это добавляло равновесия. Делорис увидела это в "Дель-Маре" задолго до меня. Это была часть моей жизни, о которой я даже не подозревал, пока не нашел ее снова.
— Ну…, — ее голос пробивался сквозь городской шум, уличное движение и шум других пешеходов, пока мы шли на Запад. — …Думаю, ты занимаешься.
Я притянул ее руку ближе, заставив врезаться в меня.
— Хочешь сказать, что я не в форме.
Она рассмеялась.
— Я говорю, что мы должны бегать по утрам в парке, а не в твоем спортзале. Я имею в виду, посмотри на это.
Ее золотистые глаза изучали открывающуюся перед нами панораму. Ландшафт был усеян оранжевыми, красными и желтыми пятнами. Зелень, царившая все лето, уступала место неизбежности перемен.
Мой спортзал был безопасен. Этот парк нет. Но вместо этого я представил ей другое оправдание.
