Вскочив на ноги, мы бросаемся в гостиную и находим Сирен там, где и оставили — на полу. Одежда и подгузник на месте, а внимание девочки до сих пор приковано к айпаду.
— Поколение Стива Джобса, скажу я тебе.
Потрясенная Лора-Нель, похоже, знает, о ком идет речь, и я поворачиваюсь к ней с вопросительным выражением на лице.
— Что? Не думала, что я его знаю? Ну, как можно не знать, когда в фильме его играл потрясающий Майкл Фассбендер. Этот парень может расплавить мои трусики одним взглядом.
Я фыркаю так громко и не по-женски, что даже Сирен поворачивается в нашу сторону, прежде чем снова вернуться к айпаду.
— Вот это да!
Подруга смотрит на меня с выражением «а что такого?».
— Ой, девушка просто необходима одержимость кем-то, — Лора-Нель наклоняет голову к Сирен. — Так уж случилось, что моей являются сексуальные мужчины и эротические книги, которые отлично работают в тандеме друг с другом. Когда читаю, то на месте героев представляю потрясающих мужиков, и скажу тебе так — моя жизнь полна красок.
Подруга смотрит на меня, ожидая, что я преклонюсь перед ее находчивостью.
Я же просто выгибаю бровь:
— Хм, ну да, а еще благодаря розовому товарищу, которого ты держишь в тумбочке рядом с кроватью.
Лора-Нель уже готова поспорить, и мне приходится прервать ее жестом.
— Я в курсе, что это не фонарик, и то, что ты оставила его рядом с одной из своих грязных книжонок, выдало тебя с потрохами, — подруга пытается выглядеть смущенной, но проваливается. — И нет, это не закладка или еще какая-нибудь штуковина, с помощью которой ты попыталась бы запудрить мне мозг.
Лора-Нель закатывает глаза.
— Ты права, я попалась. Это мой компаньон по чтению. Розовый друг — знаток литературы, который любит как вымышленные, так и фактические истории о человеческих сексуальных отношениях.
Я снова фыркаю, только чуть тише.
— Любит, значит? — качаю головой от того, что мы говорим о ее вибраторе, как о настоящем парне. — Какого черта ты несешь? Твой вибратор не человек… Понятно, значит, тебе нравится читать эротику.
— Нам, — подмигивает мне Лора-Нель.
— Наверное, будет полезно… — толкаю ее плечом, чтобы она замолчала. — Не продолжать этот разговор, потому что я вполне довольна книгами, которые читаю, но большое спасибо за предложение.
Подруга с отвращением морщит нос.
— Да, да, книги о любви, написанные стариками. Звучит оооочень весело.
Прежде чем я успеваю объяснить достоинства чтения Шелли, Китса или Э. Э. Каммингса, Лора-Нель уже на поднимается по лестнице, чтобы набрать ванну для Сирен, однако останавливается и кричит через плечо:
— Не думай, что я забыла!
— Что забыла?! — кричу я в ответ.
— Что ты до сих пор не рассказала мне о вашей встрече. В холодильнике стоит бутылка вина, так что ты расскажешь мне все до мельчайших подробностей. Мускатному всегда удается тебя разговорить.
Затем она уходит, и я слышу, как начинает бежать вода в ванной.
Сирен все еще погружена в свой айпад.
Слова Лоры-Нель напоминают мне о Лиаме, и я начинаю похлопывать себя в поисках задних карманов джинсов. Тот факт, что я стою в своей футболке и трусах, оставив джинсы на полу студии, ясно говорит о том, насколько занят мой разум.
Иду в студию и поднимаю джинсы с пола, затем роюсь в задних карманах, пока не натыкаюсь на листок бумаги, который ранее вручил мне Лиам.
Возвращаясь в гостиную, я мысленно спорю сама с собой о том, стоит ли развернуть листок и прочитать слова прощания, которые, несомненно, там окажутся. Вместо этого я пересекаю комнату и сажусь рядом с Сирен на пол.
Но, прежде чем успеваю понять, что на меня нашло, сестра выхватывает листок из моих рук и в считанные секунды разрывает его пополам.
— Сирен!
Внутри все сжимается, но мне удается вырвать две половинки из рук сестры, прежде чем та окончательно уничтожит листок.
— Непослушная! Нельзя так делать.
Сирен даже не смотрит на меня, и у меня не хватает духу отчитывать ее дальше. Для нее это просто бумага, а бумага хрустит, когда ее рвут.
Все просто.
Тихо поднявшись с пола, я удерживаю в руке обрывки бумаги и наклоняюсь, чтобы слегка коснуться волос Сирен.
— Сейчас все исправим.
Как обычно ответа я не получаю, но он мне и не нужен. Я просто даю понять Сирен, что делаю; пытаюсь починить то, что сломано, и я не имею в виду обрывки в своих руках.
Отношу их к маленькому комоду, стоящему в углу комнаты, затем открываю щеколду, опускаю крышку и раскладываю старую, покрытую шрамами деревянную столешницу. Нахожу скотч и медленно кладу кусочки бумаги лицевой стороной вниз.
На обороте каракулями выведены слова: «я помню, как впервые увидел тебя».
Прежде чем закрепить разрыв скотчем, я переворачиваю сморщенные кусочки и складываю их вместе.
Перед моими глазами появляется изящный карандашный рисунок моего лица.
Только это не совсем я.
Та женщина выглядит более молодой, беззаботной и красивой версией меня.
Словно меня причесали, и все заботы исчезли сами собой, осветив мои глаза изнутри.
Девушка, глядящая на меня с рисунка, полна жизни.
Даже рваный, этот рисунок захватывает дух, и я чувствую вину за то, что так беспечно к нему отнеслась; но в то же время ощущаю восторг от того, что Лиам видит меня такой.
Он всегда был талантливым, и, глядя на себя его глазами, я чувствую, как внутренняя боль возвращается с новой силой.
У меня сдавливает грудь, как будто она вот-вот разорвется, и все, что я прятала внутри, выходит наружу, глядя на меня серыми свинцовыми глазами.
Подавляя свои эмоции, я переворачиваю листок, скрывая проникновенные глаза, взгляд которых зарывается слишком глубоко в мое сердце, но когда аккуратно соединяю две половинки вместе, слова на обратной стороне выжигаются в моей памяти.
Как только задача выполнена, с моих губ слетает сдавленный шепот:
— Воспоминания — это проблема, потому что забыть оказалось бы не так больно.
Глава 14
Лиам
На следующее утро я просыпаюсь с новой целью в жизни.
Короткий разговор по телефону с Нейтом, и у меня появилось свободное время. Мама была в восторге, узнав, что я останусь дома еще на несколько дней, к тому же… У меня появился план.
Мне хочется, чтобы Кэри пришла ко мне сама, но это не значит, что я стану сидеть сложа руки.
Вместо этого я каждый день буду напоминать ей о том, от чего она отказалась. Но Кэри все равно должна стать той, кто будет за нас сражаться, даже если я обеспечу ее боеприпасами.
Сразу после душа я делаю несколько телефонных звонков и записываюсь на важную встречу, которая пройдет сегодня. У меня достаточно времени, чтобы успеть просмотреть свое старое портфолио и выбрать другое произведение искусства для Кэри.
На этот раз я выбрал то, что она уже видела раньше.
Это пастельный рисунок ее огорода. Я нарисовал его почти сразу после того, как мы, наконец, уступили своему желанию. В тот день я отдал Кэри то, что никому еще не дарил — свое сердце.
И не только его, а еще разум, тело и душу.
Я был довольно популярным в школе, но в некотором роде поздним цветком, поэтому никогда не путался с девушками, как некоторые из моих друзей.
Благодаря чему Кэри стала моей первой… И, по-видимому, последней.
Я всеми силами пытался выбросить женщину из головы, но когда доходило до дела, я просто не мог переступить черту.
И дело было не в проблеме с либидо. Мой член, определенно, меня проклинал, когда я в очередной раз срывался с крючка. Просто мои разум и сердце всегда умоляли меня остановиться, тогда как тело желало забыть Кэри.
А значит, для меня существовала лишь она.
И иногда мне кажется, что так будет всегда.
Вот почему я должен довести это дело до конца.
Возможно, Кэри еще не поняла, но вместе мы сильнее, вместе нам удастся справиться со всеми жизненными трудностями.
