Что бы этот козел ни выкинул – меня это не разрушит.
Я подышала на камень в оправе. Черный бриллиант мерцал на солнце.
Пусть шантажирует, я сделаю вид, что ничего не было.
А вот как огласку перенесет Эмиль? Помню, как его трясло, а из носа хлынула кровь... Для него это страшный позор: жену насиловали у него на глазах, заставили его смотреть. Живот несильно прихватило, и я поерзала в кресле.
Зазвонил телефон – номер незнакомый, но я ответила. Мало ли, вдруг адвокат, следователь, Эмиль, в конце концов…
– Да?
Долгое молчание.
– Мне сказали… – наконец раздался вкрадчивый голос. – Ты меня искала, Дина?
Глава 17
– Андрей! – воскликнула я.
Мы не говорили с апреля. За суетой и делами я даже не осознавала, как соскучилась. Пусть он опасен, у него проблемы с законом, и за ним тянется шлейф заказных убийств, но в прошлый раз Андрей был за меня.
– Где ты? – я накрыла нос ладонью, боясь не справиться с эмоциями.
– Ты скажи, что случилось, – мягко, но настойчиво повторил он. – Зачем ты меня искала?
Ни радости, ни вопросов, как живу, будто это деловой звонок. До этого поиски казались логичными. Я хотела увидеть рядом того, кому можно довериться, теперь я не была так уверена.
– У меня проблемы. Эмиль в тюрьме, я не знаю, что делать… Мне угрожает его партнер.
В трубке повисла долгая пауза. Андрей думал, стоит ли это его внимания, с моим мужем он в серьезных неладах. Я взглянула в окно, залитое предвечерним солнцем. Мы ехали вдоль набережной. Над рекой садилось солнце, позолотив реку.
– Что ему надо? – судя по тону Андрей не счел опасность серьезной. Он помнит наш штат охраны, но не знает, что Антона тоже взяли.
– Проблема в Бестужеве, – призналась я. – Нам нужно поговорить, и не по телефону.
Интуитивно вопросы об этой семье я отложила до личной встречи и, затаив дыхание, ждала ответ.
– Хорошо, – беззаботно ответил он. – Значит, встретимся.
– Через сколько ты сможешь приехать?
– Я в городе, – неожиданно сказал он, но вместо облегчения вызвал подозрения. – Я сам тебя найду.
– Хотя бы скажи время… это будет сегодня?
– Извини, – голос остался теплым, но непреклонным. – Никакой конкретики.
Конечно… Он не любит, когда о нем знают слишком много. Андрей квартиры менял, как перчатки. Однажды он сказал: никто не должен знать, где ты спишь.
– Я буду ждать.
Мы уже въезжали в ворота. Охрана проверит территорию, и можно подниматься домой. На сердце было тяжело и не только из-за Андрея. Утром, перед посещением тюрьмы, я поговорила с адвокатом. Он сказал, дело передали в центральный аппарат Следственного комитета в Москву. Затем осторожно заметил, что, возможно, придется пойти на сделку со следствием. Власти не упустили шанс: вцепились в Эмиля, как клещи, и будут добиваться, чтобы он сдал всех, кого знает. Потом добавил, что на суде у него слабые шансы. Он как будто не понимал, что предлагает – если Эмиль начнет говорить и выйдет, слив всех, кого знает в криминальном мире… Страшно представить, чем все закончится.
Шансы слабые, сказал он.
Я почти смирилась. Я дождусь его и плевать, сколько придется ждать. Пусть всю жизнь – я дождусь. Пусть так, лишь бы живым.
Дома меня ждала пустота.
Выжата, как лимон. Все чувства, на какие была способна, остались с Эмилем. Тюрьма – безумно тяжелое место. После нее чувствуешь себя проклятой, а в ушах стоит давящий лязг решеток.
Я знала способ вернуть душевное равновесие и засела в кабинете Эмиля с золотой ручкой и ежедневником. Чистых страниц осталось немного, не больше четверти. Это тревожило – хватит ли?
Писала я долго. В комнате давно стемнело, чай с лимоном закончился. Настольная лампа отбрасывала на столешницу четкий круг света. Я так увлеклась, что удивилась, когда зазвонил телефон. Определился номер, с которого со мной говорил Андрей.
Бросив ручку, я быстро ответила:
– Да.
– Я внизу, откроешь?
Сердце екнуло. Придется возвращаться в мрачную реальность, где муж в тюрьме, а у дверей стоит убийца.
– Входи, – сердце унялось и я нажала кнопку, открывающую дверь. – Я в кабинете. Через фойе вправо и до конца коридора... дальше поймешь по свету.
Сначала я хотела встать, но осталась за столом. Мне уже трудновато порхать. Одной в полутьме было неуютно. Я скорее ощутила, чем услышала, что в квартире кто-то появился. Тихие шаги. Андрей прошел по коридору, как по моим натянутым нервам, открыл дверь и улыбнулся.
– Привет, ласточка.
Ласточка? Что-то новое. А улыбка была знакомой до ужаса – несимметричной из-за частично парализованного лица.
– Привет, – я потеребила камень в кольце и тоже улыбнулась.
За месяцы в Москве Андрей отдохнул и как-то встряхнулся. Выглядел он классно. Когда мы расстались, он был после тяжелого ранения и хронической нервотрепки.
Ничего особенного, обычный парень: джинсы, черная футболка, поперек груди ремень сумки. Он тут же сбросил ее, поставил в угол и подошел. С лица сбежали тени. Андрей смотрел на меня снисходительно, но по-доброму, как на непутевую подругу. Взгляд упал на стол и он прищурился. За кругом света, едва различимые, лежали фото брата и сестры Бестужевых.
Вот и хорошо, что сам заметил. Сразу к делу.
– Оксанка вам зачем? – неожиданно спросил он и глаза стали жесткими.
– Вы знакомы? – кивнув на фото, я зависла.
В полумраке девушка жутко напоминала меня. У нее длинные темные волосы и наивные беспомощные глаза. Так выглядят те, кто нуждается в опеке – как я прошлой осенью. Раньше я не обращала внимания.
– Да, знакомы, – прямо и даже с вызовом ответил Андрей. – Что произошло у вас с Бестужевыми? Выкладывай, что твой мудак сделал?
– Эмиль ни при чем. Конфликт с его партнером. Андрей, я слышала, ты приходил на похороны к его сыну, – деликатно напомнила я. – Какие у тебя отношения с этой семьей? Я никому не скажу. Просто хочу знать.
– Уже никаких. Сашка погиб, а старик меня ненавидит. Вот и все.
– За что?
Он невесело усмехнулся из-за паралича в углу рта, глаза стали прибитыми. Взгляд скользнул по кабинету и вновь остановился на фотографии девушки.
– Из-за нее, – он наклонился и постучал пальцем по снимку.
– Ты ее чем-то обидел? Или у вас… что-то было?
Я изо всех сил ловила его взгляд, а он смотрел на фото. Когда Андрей поднял голову, в глазах клубился странный туман прошлого.
– Это моя невеста.
– Невеста? – нахмурилась я, вспомнив, как он облизывал меня на столе. Голодный рот, настойчивые руки… Он меня хотел так сильно, что обо всем забыл. Андрей охотился за возможностью получить меня любой ценой. И несмотря на эту одержимость… у него невеста?
– Да.
Андрей невозмутимо сунул сигарету в рот, щелкнул зажигалкой.
– У нас не курят. Эмиль не любит...
– Его здесь нет, – отрезал Андрей и заметил живот, когда я встала. – Прости.
Зажигалку он опустил, а сигарета так и осталась во рту. Он смотрел на выпирающий живот с каким-то неприятным удивлением и это злило. Он знал, что я беременна!
– Не смей делать вид, что ты не знал, – тихо сказала я.
Глава 18
Когда Андрей поднял глаза, они оказались черными от эмоций. Он вынул изо рта неприкуренную сигарету.
– Прости, – повторил он. – Конечно, знал… Какой месяц?
– Пятый.
Я хмуро рассматривала старого приятеля. Тон, взгляд… Изменилось все. В тот момент, когда он увидел фотографии на столе или раньше? Я ему продала себя когда-то. Пообещала остаться с ним, но меня увел другой и сделал беременной. В этом дело? Или в странной семье, с которой Андрей был связан?
Личным он делится неохотно. И никому не верит.
– Зачем ты приехал в город? – прямо спросила я.
– Из-за друга.
– Тебя прислал Бестужев?
– Сам хочу разобраться. Мы вместе служили, по командировкам мотались… Я на Оксанке собирался жениться, – он вздохнул. – Его смерть, как снег на голову…
