— Ваш муж сказал, что задержится на работе дольше обычного, поэтому хочет сделать вам сюрприз и подарить то, о чем вы так давно мечтали, госпожа. Он сказал, что не нашел цветка более прекрасного и похожего на вас, — явно читая по бумажке, протараторил портье.
— Какой муж?
— А… ну вы же сами вчера нам его представили!
— Я? — Вот тут и вовсе какая-то несуразица.
— Могу поднять записи с камер, госпожа! Вы, конечно, были слегка пьяны, но, когда проходили через охрану, явно представили молодого человека как вашего мужа.
Хм. Хм… Кажется, да. Начинаю что-то такое припоминать. В ту ночь я была пьяна, и при проходе через ресепшен отключающийся мозг автоматически ассоциировал охрану подъезда с комендантом нашего общежития из института. А та была женщиной старой закалки и никого, кроме родственников, в святая святых женской общаги не пускала. Вот и выдала я бедным охранникам, что с мужем пришла.
Но неужели эта сволочь запомнила? Он ведь был пьян не меньше, чем я. Вот же ж… скотина памятливая. И мстительная! А то я не поняла его тонкий намек на толстые обстоятельства!
Учитывая, что в моей голове стадами носятся подозрения… точнее, я уже почти уверена в личности моего вчерашнего гостя… какое там почти! Он в этот кактус вбухал не только три ведра фирменной наглости, о которой я уже успела наслушаться, но и чертову тучу денег! Которых у простого пьяного качка быть не может.
Еще и эта табличка «аукционный лот». Как он вообще нашел настолько оригинальный подарок? И сколько он стоит, вот чисто из интереса?
— Хорошо, — тем временем выдохнула я в трубку. — А занесли его как?
— Вертолетом доставили, госпожа Янг.
— Верт… вертолетом⁈
— Господин Янг принял доставку через панорамное окно в патио.
— Панорамное… окно… да. Да, поняла. Большое спасибо за разъяснение.
И положила трубку.
Приехали.
Он вообще нормальный⁈
Я бы поняла, если б он разбросал на полу оставленные мной деньги. Или устроил тут форменный бардак с гневными надписями на стенах, осталось бы лишь посетовать о собственной недальновидности.
Я бы поняла, если бы тут стоял огромный букет роз или лежала фирменная сумочка за пару миллионов денег. Или как еще ухаживают за героинями местных дорам?
В первом варианте мужчина обиделся. Во втором — дорого ухаживает.
А этот? Как понять его кактус⁈ Да очень просто. Выпендривается он! Выпендривается так, как это не сделал бы никто другой. И так, что теперь этого выпендрежника хрен забудешь.
Когда я выдохнула и устало присела на диван, косясь на нависающую надо мной «Колючую леди», заметила еще одну вещь, которой раньше не было. На маленьком стеклянном столике в красивой фигурной вазочке были насыпаны какие-то неизвестные мне золотые конфеты. А сверху в них была воткнута записка с номером и посланием.
«Не рви меня, я тебе еще пригожусь».
Я хмыкнула и решила не следовать указаниям. Записку, правда, рвать не стала, как есть выкинула в мусорное ведро под рабочим столом в кабинете. Да, я туда все же пошла, потому что большая девочка должна помнить о деле, несмотря ни на какие кактусы.
У меня завтра пересдача. Непонятно чего. Надо хоть понять, чего именно!
Слава всем богам и демонам, все оказалось проще, чем я боялась. Все же опыт не пропьешь, а память оригинальной Риты засуетилась, поняв, что провал близко. И выдала мне вполне сносный кусок усвоенного материала. Который прекрасно лег на мои знания и опыт.
Короче говоря, удалось кое-как сплавить в одной голове два знания и подготовиться к тесту. Завтра надо будет выгадать время, организовать себе место под камерами (вот хорошо, что я помогала с этим делом потомкам Ленечки, когда тех закрыли на карантин) и сдать. Уф.
Когда три часа спустя я наконец легла в постель, мне было уже и не до кактуса, и не до других сюрпризов. Я даже свет не включала, когда выпала из душа и почти на ощупь нашла кровать.
А вот утром, едва продрав глаза после звонка будильника, я смачно выругалась вслух, поминая наглого лохматого гостя на чем свет стоит.
Рю знал, что я порву записку. А потому его номер сейчас красовался на моем белоснежном потолке прямо над постелью… в виде резной доски из красного дерева, прикрепленной к люстре.
Глава 20
Из спальни с номером на красном дереве я сбежала. Только для того, чтобы обнаружить этот номер, вырезанный на мраморной плите. На кухне.
Плюнула и заварила себе кофе. У меня был только один вопрос: как? Как он вообще умудрился столько всего натворить за несколько часов⁈ Ведь после обеда он уже был на репетиции в студии! Впрочем, здешний народ вообще все делает быстро. У них даже присказка такая есть, причем звучит из каждого угла.
«Пали-пали» с ударением на второй слог — что значит «быстро-быстро». Здешний обыватель жутко психует, например, если двери лифта открываются и закрываются с более чем двухсекундной задержкой. Носится по улицам и коридорам офисных зданий как в попу укушенный. И закрывает страницу сайта, если тот грузится дольше десяти секунд. Натурально закрывает!
Соответственно он и дела делает со скоростью электровеника. И качественно, в основном! А как работает доставка, я вообще молчу. Даже неудивительно, что Рю утром мог купить кактус на аукционе, а до обеда его уже привезли на отдельно заказанном вертолете.
М-да. Шустрый мальчик. А в постели как раз не торопился… тьфу. Нашла о чем вспомнить.
Ладно. У меня помимо кактусов забот полон рот. Кстати, надо же этого монстра куда-нибудь пристроить… А как? Я не хочу нанимать вертолет, просто чтобы выкинуть ненужные цветы от поклонника!
Но тут память Риты кое-что мне подкинула, и я воспряла. Придумала. Мстительно ухмыльнулась, подняла трубку связи с ресепшеном и поздоровалась:
— Добрый день, говорит госпожа Янг. Я развелась с мужем, которого больше нельзя впускать в мою квартиру, и потому хочу пожертвовать редкое дорогое растение в оранжерею нашего жилого комплекса. Да-да, ту самую «Колючую леди», которую продали вчера на аукционе за… за сколько⁈ А… да-да, вот ее. Можете подняться и забрать. Думаю, она станет украшением коллекции редких растений и поднимет престиж жилого комплекса на недосягаемую высоту. Не благодарите.
Уф-ф-ф… Судя по тому, какой ажиотаж воцарился на том конце провода, есть шанс, что вечером я не застану дома ни «Колючей леди», ни ее горшка. Как они будут ее отсюда выволакивать — не мои проблемы. Но вытащат почти наверняка, потому что шикарная оранжерея здесь действительно имеется — на крыше самой высокой башни. И появилась она не просто так. Жена владельца всех этих тысяч квадратных метров — ботаник-фанат. Она эту кактусятину взасос будет целовать, несмотря на колючки. И найдет способ выцарапать свою прелесть из моей квартиры.
Когда я покидала квартиру, заметила еще одну табличку с номером над часами. Это помимо надписи губной помадой на зеркале в ванной и маркерами (благо смывающимися) на стекле душевой кабинки.
И знаете, эта кучерявая сволочь таки добилась своего. Я невольно этот телефон запомнила. Так запомнила, что он мне скоро в кошмарах будет сниться. Да там и запоминать-то было нечего, у него в конце пять семерок! Мажор несчастный.
Обычный и уже почти привычный ритуал с такси и переодеваниями неожиданно обернулся тем, что я расслабилась и вдруг задумалась: зачем вообще все это безумие?
В смысле, это ведь Рита хотела стать звездой. Мне такая «радость» ни разу не в радость, простите за тавтологию. Достаточно посмотреть на своего подопечного, чтобы окончательно лишиться желания выходить на сцену в местных реалиях.
К тому же я, в отличие от Риты, ничего не имею против делопроизводства, экономики и маркетинга. Это вообще моя стихия.
Ничто, по идее, не мешает мне прямо сейчас уволиться из агентства и улететь за границу, прямиком в общежитие при университете. Послать на фиг сестру с мачехой, спокойно учиться — даже без напрягов, потому что если мне и расскажут чего нового, то не слишком много. Даже полезно будет освежить в памяти некоторые нюансы, освоить новинки, повысить квалификацию.
