- Алишер и он - троюродные.
- М, - протянул Вадим и начисто выбросил это из головы.
глава 8
Подготовка к свадьбе тянулась медленно, ни шатко ни валко, но неотвратимо. И это выматывало дико, потому что не вынырнуть. Никакой динамики.
От этого Вадим ощущал себя ползущим в пробке. Марафон. Не день, мать его, не два. Месяцы! Но ему приходилось полноценно участвовать и делать вид, что все устраивает.
Единственное, что устраивало, - с подачи будущего тестя Шамаева продвижение получили некоторые его проекты. Сам бы он не протолкнул все так быстро. Растянулось бы на годы. Все-таки лезть в петлю имело смысл. Но петлей оно и ощущалось.
Сдавливало везде, моментами откровенно душило, но он помнил о деле. Это просто надо было перетерпеть.
С невестой он теперь встречался регулярно. Почти всегда это происходило одинаково, никакой динамики в отношениях. Все гладко, на все правила, улыбки эти, бл***. Он как будто застрял в вязком потоке. Здец, как его это раздражало - невозможность вздохнуть свободно.
В сексе особенно. Ему нужен был горячий, острый, иногда (часто) жесткий секс, он привык получать это и отчаянно нуждался в полноценной разрядке. Сидеть на голодном пайке - голова ехала, накрывало фрустрацией. В таком состоянии тяжело было работать. А приходилось.
Теперь, смешно сказать, его разрядка была в его руках, в полном смысле этого слова. Потому что стоило урвать немного секса на стороне, тут же нарисовывался Ильдар. И начиналось. Разговоры о семье да за здоровье.
Вадим всерьез подозревал, что секретарша сливает его тому. Однажды он не выдержал, сказал, когда сидели вместе:
- Рамильевич, ты мне еще в трусы загляни.
Тот хохотнул:
- И загляну, если будет нужно.
У него горло свело от злости, потому что это была угроза. Однако он дробно рассмеялся:
- Спасибо за заботу, что бы я без тебя делал.
- Все для тебя, дорогой, - в тон ему отвечал тот.
Вот это и доводило до бешенства. Короткий поводок.
Порой ему хотелось послать всех и отыграть назад. Нах*** он вообще в это ввязался?! Добивался бы поставленной цели на десять лет дольше? Да и хрен с ним. Зато жил бы как хотел!
Но дело двигалось вперед, и эти приступы проходили, оставляя опустошенность. Каждый раз он сцеплял зубы, говоря себе, что ждать осталось не так долго, потом… Потом.
Алина была миловидная. Но не получалось, не накатывало возбуждение, когда он представлял, как это может быть. Это происходило спонтанно, когда он на миг представлял на ее месте другую женщину.
Тогда рвалось к чертям все. Слетали предохранители, его заливало первобытной жаждой. Что в ней было особенного? Да, красивая, длинные светлые волосы, стройные ноги, высокая грудь. Но таких же полно. Почему она?
Приходилось давить в себе это. В итоге оставались сухая неудовлетворенность и злость. Всегда злость. Он винил ее во всем.
А с его предстоящим браком…
Батуров считал, что в нужный момент все подтянется. Должно. После свадьбы все будет проще. Заделает Алине ребенка - и достаточно.
Думал ли он о той другой? Никогда. Только по ночам. Иногда. Часто, мать его, слишком часто! С этим давно надо было покончить. Выжечь из себя это к чертовой матери. В такие моменты его заливало ненавистью и какой-то дурацкой обидой. Проклятое чувство использованности. В конце концов он выдыхал.
Свадьба уже не за горами.
Осталось всего ничего.
***
Прошло около пяти месяцев.
Муратов был в офисе, когда ему пришел неожиданный звонок. Он посмотрел на высвечивающийся контакт и усмехнулся, а потом принял вызов.
- Шамай? Давно не слышались.
На том конце послышался мужской смешок:
- Давно.
Алишер Шамаев, Алик, Шамай.
Они учились вместе, только Шамай после первого контракта ушел со службы. Большой бизнес, родня. Вообще-то они были родственниками, но мама Ильи вышла замуж за военного. Уехала с ним и никогда потом не жалела, что начисто выпала из семейной обоймы.
В итоге Илья вырос совсем в другой обстановке. Армейские традиции, военные городки. Но разное воспитание и вероисповедание - все это нисколько не мешало им с Шамаем держаться вместе. Куролесили они знатно.
Потом пути разошлись, но вспомнить молодость было приятно.
- Я вот что звоню, брат, - начал Шамай и замолк.
- Случилось что? Ты только скажи, помогу всегда.
- Э, - тот хмыкнул. - Знаю, знаю. Ты теперь большой человек, здорово поднялся. Скоро наши начнут тебе пятки лизать.
- Хех, - Муратов только хмыкнул.
Алишер никогда в выражениях не стеснялся, умел называть все своими именами. Выдержанный, спокойный, жесткий, если и говорил что-то, то один раз, этого хватало. Иначе не стал бы главой клана. Но в их отношениях ничего не поменялось.
- Так что случилось, что ты вспомнил обо мне?
- Обижаешь, я о тебе не забывал. А дело такое, - мужчина шумно выдохнул. - Дочку выдаю замуж.
И назвал дату свадьбы.
- Дело хорошее! Поздравляю.
- Да, - проговорил тот, - Да.
Повисла короткая пауза, потом Алишер спросил:
- А ты? По-прежнему бобылем?
- Нет, - Илья на секунду задержал дыхание и сказал: - Я женился.
- Что ты говоришь?! Почему не сообщил? И когда?
- Почти полгода назад.
- Хотя, знаешь, я не удивлен, - усмехнулся Шамай. – Ты всегда был тихушником, видать, старая работа отпечаток накладывает. Я пригласительные отправлю, тебе занесут.
- Спасибо.
- Хорошо, брат, буду ждать.
На этом разговор прервался.
Мужчина некоторое время сидел, сведя вместе ладони и касаясь пальцами губ. Потом позвонил Ане.
- Как ты?
- Хорошо.
