class="p1">По коже пробежал мороз, несмотря на то, что в столовой было жарко. Ну, вот, опять вспоминаю прошлое. Нет его больше и не повторится. Мы расставили все точки над «i». Зачем вспоминать о том, что за плечами? Мы оба ошиблись и признали это.
Но девчонки в какой-то степени правы, рассуждала я, покинув столовку. До конца не могу быть уверена в Мацуеве. Он же не сказал всем: «Это моя девушка». Не привез меня в свою квартиру. Он снял нам номер в гостинице, чтобы нас никто не узнал. Он не хочет афишировать наши отношения. Он предпочитает, чтобы мы скрывались. А что будет дальше?
Мне надо поговорить с ним. Вот черт, я снова теряю почву под ногами. Нельзя так зависеть от человека.
Настроение подпортилось. Я надеялась, что работа над проектом его поднимет. И после пар собрала ребят в аудитории, чтобы обсудить дальнейший план действий.
– Ну, что будем делать? Защита в конце апреля, а у нас ещё конь не валялся.
По правде сказать не совсем так. Идеи мы накидали, работу начали. Но дело продвигалось настолько медленно, что такими темпами мы могли просто не успеть. И меня это злило. Проект будет оценивать сам Мацуев. Ия не хочу выглядеть в его глазах двоечницей и неудачницей, не способной даже работу в группе организовать.
Да, я могла бы сыграть дурочку. Типа, раз мы в отношениях, то и заморачиваться насчет проекта мне не нужно. Любимый учредитель за глаза продвинет меня на любую должность в любую организацию.
Но это же настоящее свинство. Я так никогда не поступлю.
Так что продолжаем работу, ребята.
Шедшая мимо Наталия Игоревна остановилась.
– А почему здесь?
Мы сидели в небольшой каморке в конце коридора. Самое тихое место в универе, где можно спокойно обсудить что-то и поработать.
– Проект делаем, – ответила я.
– Есть свободные аудитории. Хотите – открою вам?
– Спасибо, не нужно.
В аудитории есть риск, что все разойдутся по разным углам. Там слишком много места. А здесь настолько тесно, что каждый как на ладони. Тимбилдинг, блин. Командообразование.
– Кстати, Эля, – Наталия Игоревна поманила меня к себе, – ты помнишь о нашем разговоре?
– Каком именно?
– Про нашего учредителя и… – она перешла на свистящий шепот, – и Свету.
И тут меня осенило. Точно, Майорова! Я же так и не спросила о ней у Мацуева. Да совершенно из головы вылетело. Я ведь решила, что буду его добиваться во что бы то ни стало. А то, что у него параллельно со мной может быть ещё кто-то, я как-то не учла. Забыла благополучно. Но Наталия Игоревна женщина дотошная. Она расслабиться не даст.
– Эля, я хотела попросить тебя поговорить…
– С Мацуевым?
– Нет, что ты, – Наталия Игоревна ужаснулась. – С ним не надо.
–А тогда с кем? С Майоровой?
Ну уж нет. С ней ни за какие коврижки разговаривать не буду. Мы вообще не общаемся. Даже не здороваемся, когда в универе пересекаемся. И зачем она мне сдалась?
– Эля, нам нужно знать правду, – зашипела Наталия Игоревна. Точь-в-точь змея. – Чтобы знать, как действовать дальше. Если наш учредитель, и правда, встречается с этой девушкой, то придется… м-м-м… поменять стратегию поведения.
– Это как?
– Ты не понимаешь? Вести себя более мягко с девушкой. Если она поднялась так высоко, то и в учебе должна быть на хорошем счету.
– Понятно. Значит, переспать с преподом – это подняться высоко?
Наталия Игоревна выпрямилась и посмотрела на меня уничтожающе.
– Эля, ты что такое говоришь?
– Ничего, Наталия Игоревна. Только не понимаю, зачем вы меня впутываете в эти грязные дела. Неужели имеет значение, кто с кем в отношениях?
– Для тебя, может, и нет. Но для университета это вопрос престижа. Мы не можем оставить это без внимания.
– Ну, а я вам зачем? Неужели больше ни на кого нельзя положиться?
– Но ты ведь куратор одного из проектов. Значит, учредитель тебя высоко ценит, раз поручил такое задание.
Весомый аргумент. Зная Наталию Игоревну, у неё всегда в запасе имеется что-нибудь лестное для каждого, кого нужно уговорить. Или что-нибудь компрометирующее. Таковы обязанности замдеканши. Негласные, разумеется.
Честно говоря, эта история с Майоровой мне совершенно не нужна. Сомневаюсь, что у неё с Мацуевым вообще что-то было. Обычные домыслы, не более.
А с другой стороны, если та же Наталия Игоревна узнает обо мне и Мацуеве, это даст ей козырь против меня. И тогда мне точно не отвязаться.
Может, лучше подыграть ей и сделать вид, что я тоже хочу разобраться в ситуации? Так, по крайней мере, я сама останусь вне подозрений.
Если б только знать наверняка, какие планы у Мацуева относительно нашего будущего. Но я не могу спросить прямо. Пока не могу. Мне нужно убедиться окончательно, что я ему нужна, что он настроен серьезно. Для откровенного разговора ещё рано.
И тогда я, нарисовав на лице дежурную улыбку успешной/удобной студентки, чуть ли не реверанс сделав перед замдеканшей, сказала:
– Хорошо, Наталия Игоревна. Я поговорю с Майоровой.
– Сегодня, Эля.
– Сегодня? Но…
У меня же встреча с отцом. Я не могу.
– Сегодня, – повторила замдеканша. – А завтра утром я жду от тебя известий.
– Хорошо, Наталия Игоревна.
Сегодня, блин. Майорова, блин.
Придется что-то придумать, чтобы всё это совместить. Только не знаю как.
Проект снова пришлось завернуть. Ну, не могу я работать над ним сосредоточенно, когда в голове упрямыми молоточками стучат слова замдеканши: «Сегодня поговори с Майоровой».
А о чем я с ней поговорю? Мы всё то время, что я учусь, смотрим друг на друга как на пустое место. У нас нет ничего общего. Кроме, пожалуй, её претензий на Мацуева. Если они, действительно, есть. Замдеканше могло и показаться. Я вообще всё больше убеждаюсь в том, что она чокнутая. Вместо того чтобы своими прямыми обязанностями заниматься, ведет расследование, кто в универе с кем спит. Потрясающе. Ещё и меня в это впутывает. Такими темпами проще будет забрать документы и свалить. Например, в другой ВУЗ, или в другой город.
При условии, что с Мацуевым опять не заладится.
Моя психика снова дает сбой. И так каждый раз при малейшей неприятности. Может, мне к психологу обратиться?
Пока я раздумывала, остановившись посреди коридора, навстречу мне вышагивала (кто бы мог подумать?) та самая Майорова Света. Судьба?
Она бы прошла мимо, как обычно, не заметив меня. И я бы в другой раз не отреагировала на неё. Но обещание, которое Наталия Игоревна выгрызла из меня, придется выполнить.
