друг рядом с другом. Так что я расскажу ей о том, что Джексон поцеловал меня, а потом забыл об этом. Я так долго держала эту историю при себе просто потому, что было слишком стыдно переживать её заново. Но после сегодняшнего вечера Лейтон услышит всё, начиная с качелей и заканчивая его вчерашним визитом в лагерь. И расскажу ей всё о том, как прошлой ночью он нагло разглядывал грудь и задницу другой женщины прямо передо мной.
Он попросил меня остаться в баре и узнать его поближе. Что ж, можно сказать, я узнала многое.
Мне хотелось узнать мнение Лейтон на эту тему, но не сегодня вечером и уж точно не в присутствии Джун и Ханны. Я ещё не совсем была готова признаться.
Это всё ещё было слишком болезненно.
Лейтон и я были ближе друг к другу, чем кто-либо из нас когда-либо был к Джун или Ханне. Мы все выросли вместе, но теперь Джун и Ханна жили и работали в Калиспелле. Хотя нас с Лейтон всегда связывала особая дружба, то же самое можно сказать и о Джун и Ханне.
Тем не менее, мы вчетвером старались встречаться раз в две недели или около того за ужином. Иногда мы с Лейтон ездили в Калиспелл. В другие разы Джун и Ханна приезжали к нам.
— Угадайте, кого я увидела, когда ехала по городу? — спросила Ханна. — Брендона Джейкоби.
Боже милостивый. Сейчас начнётся. Я взяла свой бургер и откусил огромный кусок, чтобы не иметь возможности говорить. Джун и Ханна пытались свести меня с Брендоном с тех пор, как он вернулся в Ларк-Коув в прошлом году. Они никогда не забывали о моей влюблённости в него в первых классах старшей школы. И думаю, теперь, когда на горизонте больше не было Джексона, они будут ещё более безжалостны в своих попытках сватовства.
— Он такой же милый, каким был всегда.
Я просто продолжала жевать.
— Моя мама сказала мне, что он расстался с девушкой, с которой встречался в Калиспелле. — Ханна подняла брови. — Тебе следует заехать к нему домой. Поздоровайся. Попроси его пригласить тебя куда-нибудь поужинать.
Джун хихикнула.
— Или лишить тебя девственности.
Я чуть не подавилась тем, что было у меня во рту, а моё лицо приняло ярко-красный оттенок. Почему быть девственницей — смешно? Я закончила жевать, желая как-то ответить, но решила, что сделать ещё один укус — лучшая идея. Я не умела говорить правильные вещи, когда волновалась или смущалась.
В конце концов идеальный ответ появится. Я бы сидела дома, переживала и думала о том, что именно и как можно было сказать. Мои ответы были бы остроумными и весёлыми. Они были бы идеальной смесью сарказма и остроты.
Просто они появились бы слишком поздно.
— Не смешно, Джун, — огрызнулась Лейтон.
— Я просто шучу, — она хихикнула. — Ну, типа того.
Почему мы всё ещё дружили с Джун? Я не помню, чтобы она была такой злой девчонкой в старшей школе. Может быть, я просто не замечала этого. Но с тех пор, как мы начали этот ужин раз в две недели после колледжа, её поведение чаще всего выводило меня из себя.
В один прекрасный день кто-нибудь должен был поставить её на место.
Я просто надеялась, что буду там, чтобы увидеть это.
— Как там парень из твоего офиса, который тебе нравился, Ханна? — спросил Лейтон.
Я подтолкнула её колено своим, молча благодаря её за то, что она сменила тему.
Ханна ухмыльнулась и пустилась в целую грязную историю о том, как она соблазнила его в прошлую пятницу и трахнулась с ним в своём кабинете после того, как все их коллеги разъехались на выходные. Она не жалела никаких подробностей о своей сексуальной жизни. Никогда не жалела. И каждый раз, когда она произносила слова член или секс, то смотрела прямо на меня.
Лейтон думала, что она делала это, чтобы шокировать или смутить меня. Возможно, она была права. В нашем выпускном классе Ханна рассказала нам все грязные подробности о своих отношениях с двумя футболистами, и её истории определенно шокировали меня тогда.
Но это больше не так. Я читала эротические любовные романы. Однажды я наткнулась на довольно познавательный аккаунт на Тамблере. Чёрт возьми, в колледже мне приходилось помогать в преподавании полового воспитания в течение одного семестра.
Единственная причина, по которой я покраснела сейчас, заключалась в том, что Ханна слишком громко описывала технику своего любовника, а через три стола от нас сидел наш бывший учитель математики, мистер Рокман.
Не могла бы она приберечь эти истории для вечера маргариты?
Ханна продолжала и продолжала, а я сосредоточился на своем чизбургере, игнорируя её постоянные взгляды с другого конца кабинки.
Однажды я найду подходящего парня, и он станет моим первым. Я не спешила прыгнуть в чью-нибудь постель только потому, что мне было любопытно или я чувствовала необходимость вычеркнуть лишение девственности из списка. Я хотела, чтобы это было чем-то особенным. И долгое время я лелеяла надежду, что мой первый раз будет с Джексоном.
Чувство пустоты поселилось в моей груди, когда я поняла, что эта мечта больше не исполнится
Мне было двадцать шесть лет. Я поцеловала одного мужчину, и он забыл об этом. У меня никогда не было ни парня, ни секса. Я никогда не была влюблена.
И всё потому, что я ждала Джексона Пейджа.
Мне не хотелось быть двадцатисемилетней и всё ещё одинокой. Не хотелось быть смешной. Несколько недель назад я приняла решение отказаться от него, но до сих пор по-настоящему не осознавала этого. Если я не буду двигаться дальше — если не позволю иллюзии о нём исчезнуть — то останусь одна.
Я запихнула в рот огромный кусок чизбургера, чтобы не расплакаться.
Будь ты проклят, Джексон.
Будь ты проклят.
— Мы пойдём в бар сегодня вечером? — спросила Джун, когда мы все закончили есть.
— Я не могу, — сказала я, роясь в сумочке в поисках двадцатки. — Мне нужно вернуться в лагерь и рассказать детям о созвездиях.
Даже если бы меня не ожидало преподавание, я бы точно не пошла в бар.
Мы все бросили на стол немного наличных и выскользнули из кабинки. Я обняла своих подруг на прощание и пообещала Лейтон позвонить ей завтра. Затем вернулась в лагерь и встретила группу взволнованных детей в главном домике.
Я дала каждому из них карту созвездий и фонарик, а затем повела их на короткую прогулку к поляне среди деревьев рядом с озером.
Пока
