Жую нижнюю губу, не хочу ничего отвечать. Эгоист внутри меня твердит, что он был обязан мне поверить. Как я вчера ему в лицо сказала: надо было УЗИ сделать, тест ДНК. Да что угодно, раз не верил, что беременна.
— Он был тогда зол... На эмоциях. Маша, я не защищаю его, просто констатирую факт. Каждый человек может ошибиться, а тут он, я считаю, больше повелся на ложь родной матери. Ну представь... Если я тебе всякую ересь буду про Виктора говорить, ты разве мне не поверишь?
Боже... Бабушка будто с Виктором сговорилась. Повторяет его вчерашние слова...
— Бабуль, ты забыла, что я пережила?
— Не забыла. Но где факт, что ему было легко все те пять лет, — бабушка трёт лицо ладонью. — У вас есть общие дети, Маша. Ты, конечно, поступишь по-своему, несмотря на мои слова, но я считаю, что ему нужно дать шанс. Не только ему, — вам! Детям!.. Может, у тебя перестали спрашивать про отца, но вот ко мне часто прибегают с вопросом, где же папа.
Бабушка встаёт на ноги и подходит к окну. Стоит спиной ко мне.
— А ты что отвечаешь им?
— То же самое, что и ты. Чаще всего меняю тему, — разворачивается. — Познакомь детей с Виктором, Маша. Он имеет право...
— Потерял тогда...
Бабушка больше не комментирует мои слова, а я, встав, иду в душ. Под струями воды долго думаю, да, вспоминаю прошлое. Тот день так и стоит перед глазами, когда он усадил меня на стол и взял. В последний раз. Долбил до упора. А потом просто выкинул.
Да, бабушка права. Невозможно не поверить родной душе, однако можно было бы откинуть в сторону эмоции и разобраться. Но он этого не захотел.
А теперь... Хочу ли я познакомить его с детьми?
Да, хочу, но... Страшно. Плюс, наша жизнь на сто восемьдесят градусов изменится. Вот этого я точно не хочу.
Сушу волосы, укладываю их, одеваюсь. Зелёное длинное платье лежит на мне идеально. Покупала давно, но носила всего один раз и то, когда ехала на такое же важное мероприятие, но тогда с Ником.
Наношу совсем лёгкий макияж. Кручусь перед зеркалом. Выгляжу прекрасно, но на душе погано. Мысли не тут совсем...
Что я скажу детям? Как я буду их убеждать?
Не знаю.
— Маша, твой телефон, — говорит бабушка, коротко постучав в дверь. Медленно тянет ручку вниз, а потом заходит. Улыбается одобрительно.
— Спасибо, — забираю смартфон, на экране имя Стаса вижу.
— Глаз не оторвать, — делает комплимент бабушка.
Она уходит, я же принимаю звонок, заранее зная, что он скажет.
— Здравствуй, Маша. Я внизу.
— Сейчас. Пять минут. Я спускаюсь.
Выхожу из подъезда. Левицкий стоит у своей машины. Одет в серый костюм, в котором он выглядит невероятно притягательно. Застывает, заметив меня. Даже сглатывает шумно.
— Охренеть, — говорит он, открывая переднюю пассажирскую дверь. — Сногсшибательно.
— Спасибо, Стас, — принимаю его помощь, присаживаюсь.
Я не знаю, почему, но мне кажется, что Стас напряжён. Он будто иногда что-то вспоминает, сжимает руль до побелевших костяшек. Не заговаривает со мной, лишь иногда интересуется про детей.
— Стас, что случилось? — спрашиваю прямо, на что он хмурится.
— В смысле?
— Ты странно себя ведёшь.
— Все в порядке. Просто... Ревную, наверное. Там будет слишком много мужиков, которые глаз с тебя оторвать не смогут.
Я качаю головой, потому что его слова звучат всего лишь как комплимент. Но когда мы доезжаем, до меня доходит причина, по которой Стас до сих пор сжимает челюсти.
Виктор тоже тут. Я чувствую.
Стас помогает выйти. Мы поднимаемся по лестнице, в ресторан заходим. К лифтам идём, на седьмом этаже отказываемся... Все это время Левицкий упорно молчит, а у меня сердце в груди грохочет.
Не хочу его видеть. Точно не сейчас. Я ещё не отошла от вчерашнего. Чувствовать его пристальный взгляд на себе вообще не желаю.
— У тебя руки ледяные, — слышу хриплый шепот у уха. Расслабляю плечи и только сейчас понимаю, что Стас сжимает мою ладонь.
Я улыбаюсь. Точнее, пытаюсь улыбнуться, но...
Черт!
Опять я не о том думаю!
Мы заходим в огромный зал. К нам подходит какая-то пара. Стас явно с ними знаком, меня представляет, я опять же улыбаюсь из вежливости.
Садимся за круглый стол.
— Можно мне стакан минеральной воды? — прошу Левицкого, на что он кивает и через секунды уже протягивает наполненный бокал. Жадно глотаю воду, уже чувствуя ту энергетику. — Долго мы тут останемся?
— Часа два, наверное. Постараюсь как можно раньше. Вижу, ты себя не очень хорошо чувствуешь.
Он прекрасно знает, почему я себя не очень хорошо чувствую, судя по его интонации.
— Давно не была на таких мероприятиях.
— Верю, — говорит он ровно. Ладонь мою под столом сжимает. А я, тяжело сглотнув, оглядываюсь.
Столкнуться со взглядом Амирова не отнимает много времени. Всего лишь считанные секунды и я вижу его, сидящего за столом в дальнем углу. И Миша рядом с ним и ещё какие-то мужчины. Ни одной женщины в их кампании.
Кладу клатч на колени, чувствую вибрацию. Стас отвечает женщине среднего возраста, сидящей напротив, я же, воспользовавшись тем, что он освобождает мою руку, свой телефон достаю и в экран вглядываюсь.
«Ты прекрасна, — читаю строчки, не слыша ничего, кроме стуков своего сердца. — И ты только моя.»
Всего две строчки, но мне почему-то кажется, что писал он их с такой уверенностью... Сглотнув очередной раз, смотрю на него. Виктор поднимает бокал и салютует мне. На лице лёгкая улыбка, а вот глаза от чего-то сверкают.
Глава 17
— Через десять минут уходим. Отойду ненадолго, окей?
— Хорошо.
Мы стоим около огромного окна в том самом ресторане, откуда виден весь ночной город. Вокруг столько людей, но я не хочу поднимать голову и смотреть. Потому что куда бы я не устремила взгляд, везде вижу Виктора. Будто он заранее знает, куда я буду смотреть в первую очередь, поэтому располагается именно там.
Краем зрения замечаю подходящую к нам фигуру. Это точно не Стас, он же только отошёл. Ладони моментально потеют, ощущение, будто бокал вот-вот выскользнет из рук. Сжав его ножку, сглатываю наступивший к горлу ком. Сегодня я чувствую себя отвратительно. Сама не понимаю, почему так реагирую на Амирова. Ведь будь мы наедине в каком-нибудь пустом помещении, клянусь, я просто дикой кошкой накинуть на него и расцарапаю его самодовольное лицо.
Обидно, больно. И безумно страшно подпускать его к себе. Разум кричит, чтобы я послала его как можно дальше. Нельзя! Нельзя ему возвращаться в мою жизнь, потому что он ее однажды сломал. Не факт, что сделает это снова. Только теперь на кону не только я, но и дети!.
А сердце... Оно лишь стучит гораздо чаще рядом с ним. Ничего не подсказывает.
Вздергиваю подбородок, потому что Виктор останавливается напротив. Позади меня несколько мужчин, а впереди компания из женщин. У меня ощущение, будто все на меня смотрят. Давлю в себе желание повернуться и увериться, что я ошибаюсь.
— Гораздо приятнее видеть тебя одну, нежели с тем...
— А мне было приятно вообще тебя не видеть, — перебиваю, произношу тихо, но твердо. — Уходи, Виктор, не надо мне на нервы действовать.
— Прости, — виновато заглядывает в глаза. — Но сегодня я никого слушать не стану, Маша.
Между нами всего пол метра. Я начинаю ощущать его запах. Отворачиваюсь к окну, крепко сжимая бокал в руке.
— Завтра поговоришь с детьми? — спрашивает вкрадчиво. На самом деле тут шумно, но я так отчётливо слышу каждое его слово...
— Не знаю, — честно признаюсь. — Виктор, — поворачиваюсь к нему, снизу вверх смотрю, несмотря на туфли на высоком каблуке. — Пожалуйста, уходи. Не нужно портить нам настроение.
— Встретимся завтра в офисе, Маша, — сказав после недолгой заминки, он, к моему удивлению, уходит. Но не забывает вновь мне салютовать перед уходом. Я даже представлять не хочу, как бы отреагировал Стас, увидев нас вместе.
