Моя Габриэль. Моя принцесса.
Но вот то, что она сидит на руках козла Олли, мне не по душе. Сказать по правде, моей крошке нравится этот парень. И то, как он относится к ней. Он расшаркивается перед девчонкой, словно она его королева! Эти его вечные манерные жесты, поклоны, заискивающий взгляд. А у этой крошки только что нос в небо не упирается! Она верховодит им, еще похлеще, чем мной! И, сдается мне, этот мудак, все-таки, сумеет вскружить голову моей дочери. Я только надеюсь, что случится чудо, и к тому времени он успеет обзавестись женой и детишками, и моя малышка останется для него «малышкой» в самом прямом смысле этого слова. Ну, или моя крошка обратит внимание на Нельсона. Я вижу, как этот парнишка уже смотрит на мою девочку. Он оберегает её, защищает, и во всем стремится помочь. Ну а если ни один из вариантов не сработает, что ж, Олли, прости, но, я оторву тебе яйца.
Стейки готовы, столы накрыты. И вся наша, теперь уже просто огромная семья, рассаживается вокруг составленных вместе столов.
Малышня носится, им нет до нас никакого дела. Я обнимаю Джейс, придвигая её стул как можно ближе к своему, и краем глаза наблюдаю за бандой мелких пацанов. Черт! Меня распирает гордость: у меня у одного дочь!
Хотя, тут как сказать. Жены Тима и Тома сидят возле своих мужей, сложив ладошки на заметно выпирающих животах. Эти двое женились на Сьюзи и Салли. Устроили двойную свадьбу в середине марта. Потому что, как выяснилось, их девочки залетили! И я не удивлюсь, если это случилось в один день. Черт! Они даже живут вместе! Нашли дом, в Марина дель Рей, достаточно большой, и разделили его на два отдельных входа. Я прислушался к их разговору со своей матерью и выдохнул с облегчением. Что-то о том, что сына Тома они решили назвать Тревис Джейсон, в честь отца Джейс, а мальчишку Тима окрестят как Самуэля Питера, в честь отца Сьюзи и Салли. Уф, у них родятся сыновья. И, стало быть, моя девчонка будет единственной принцессой в этом королевстве. Я хочу на это надеяться.
Но, и тут я оглядываюсь по сторонам и понимаю, что есть еще и Бил, и Роб…
Как так случилось, что все они теперь стали нашей большой семьей? Что Тим и Том построили для моего отца моторную яхту? Что Роб стал отдавать машины на техобслуживание в мастерскую Била? Что мама теперь все чаше делает заказы для своих благотворительных обедов и ужинов в ресторане Роба? Что Фил перебрался в ЛА и теперь возглавляет юридический департамент всей Корпорации? Что Дэвид и Тревис со своими девушками тоже здесь. Ну и этот болван Олли. Мы лучшие друзья. Были, есть и будем. Мы одна семья.
Я простил отца. Не смог понять, и, возможно, никогда не смогу, но, простил. Потому что, как сказала Джейс, и она оказалась права, невозможно жить с вечной болью и обидой в сердце. Это мешает двигаться дальше. И в один прекрасный день я сделал глубокий вдох, а с выдохом постарался не так остро воспринимать эту обиду. Возможно, с точки зрения Генри, в чем-то он и был прав. Но я твердо убежден, что никогда не смогу поступить так со своими детьми. Но, я рад, что мы смогли с отцом наладить отношения. Я рад, что он медленно и верно идет на поправку. Рад, что в этом ему помогают внуки, которые не дают ему заскучать и сидеть на месте. Рад, что он восстанавливается и снова вливается в работу. Потому что, я хочу больше времени проводить со своей семьей. Рад, что мы с отцом работает бок о бок, вместе. Рад, что вижу их тут, с мамой, здоровыми и счастливыми.
И всех нас вместе свела одна потрясающе красивая девчонка… моя Джейс.
Кто-то может называть это «знаками». Кто-то судьбой, провидением. Для меня это случай. Хотя, я не исключаю, что кто-то этот «случай» удачно спланировал и подстроил. Хочется мне верить, несмотря на то, что я огромный скептик, ладно, был им, что тут не обошлось без вмешательства Высших сил. И я вижу телесную оболочку этого засранца, что сидит на живой изгороди, с обнимку с красивой девушкой ангельской внешности, и подмигивает мне. Ник остается с нами. Хоть он и стал реже появляться в нашем доме, но и я, и Джейс, знаем, что он рядом. В наших сердцах…
Случай… Целая цепочка чередующихся событий, которая привела вот к такому результату. Какой-то распята-парень не зашил вовремя дырку в своем кармане, и из него вывалилась монетка. Эту самую монетку подняла Джейс и приехала в парк. Это случайность. Не случайность то, что там оказался я. Потому что я-то в этот парк собирался, именно в ту среду, именно с этими ребятами, и именно, черт возьми, с Эмили. Случайность то, что именно я сделал скейт для Джейс? Не знаю. Случайность, что я принял её за пацана? Скорее, вероятность. Случайность, что стянул с её головы капюшон? Закономерность…
Хотелось бы увидеть ту карту нашей жизни, где разноцветными линиями прочерчены наши дороги. Точки пересечения с теми или иными людьми. Какими знаками отмечены на этой карте судьбоносные встречи, а какими те, что даже не останутся в памяти? Хочется увидеть календарь всех значимых дат. Избежать по возможности, падений и неудач. А самое главное, знать, как и когда правильно поступить, чтобы обезопасить ото всех невзгод мира самых дорогих и любимых людей? тех, за кого я переживаю больше всех. Да, это и мама, и папа. И, конечно, Джейс, но сердце болит за Николаса и Габриэль. Потому что ужасно хочется, что в их жизни все было так просто…
Я знаю, что Джейс хранит тот четвертак. Так же, как и я храню свой первый заработанный доллар. Более того, открою секрет, что теперь эти монетки — наша семейная реликвия. Они висят в гостиной, в рамке, под стеклом, на самом видном месте…
А потом, снова череда событий… Болезнь отца. Большая статья в журнале, посвященная открытию Кардиологического Центра в ЛА. Еще один растяпа — добродушный доктор, что выронил свои ключи и опять-таки, из-за дыры в кармане! И вот… Каким цветом помечена эта область на моей карте? А на карте Джейс? Детей? мне хочется быть уверенным, что теперь все наши дороги будут находиться в крошечном радиусе от этой точки, от этой даты… И, похоже, что все-таки, всему виною пресловутые дырявые карманы! То ли, пустота, то ли черная дыра, а то ли портал в другую жизнь…
Я могу сколько угодно пролистывать в памяти все те события, что привели нас всех к этому дню. Господи! Ведь, все так просто! Я не мог не влюбится в эту девчонку! И я люблю её. Всей душой. И всем сердцем.
Я не могу не обнимать её. Не могу не чувствовать её рядом с собой. Не могу не касаться хрупких пальчиков этой удивительной маленькой женщины. Я по-прежнему сплю с ней в обнимку, закидывая ногу на её бедро или кладу голову ей на спину. А она, по-прежнему, ворчит, что я лишаю её личного пространства. Но, черт! Я до сих пор боюсь её отпустить! боюсь проснуться и понять, что это всего лишь сон. Сочтете это паранойей? Но я каждый вечер, перед сном, сам лично проверяю все замки, окна и двери. Хотя прекрасно знаю, что она от меня никуда не сбежит, потому, что я её «навсегда и навечно».
Я безумно горжусь этой маленькой девчонкой! В ней и детях заключена вся моя жизнь.
Но, если честно, она меня очень волнует. Особенно, в последние дни. Черт! Я беспокоюсь. Ужасно. И боюсь. За неё.
Вокруг звучат шутки, подколы, тосты в нашу честь. Я улыбаюсь, стараюсь не реагировать остро. Приподнимаю в знак благодарности за теплые слова свой бокал с виски. А краем глаза слежу за Джейс. И меня ужасно нервирует то, что она ничего не ест. Ничего! Отодвинула от себя тарелку со стейком и овощами, приготовленными на гриле. Не сделала ни одного глотка из бокала с вином. Более того, она, незаметно для всех, но только не для меня, поменяла вино в бокале клюквенную воду. Я знаю, что пару дней назад она посещала своего врача. Но ничего не сказала мне, отмахнулась, что все в порядке. Но, гребаный ты пончик, я переживаю. И, ей-богу! Я тряхну эту девчонку хорошенько, на глазах у всех!
— Морковка! — Я наклоняюсь к ней, продолжая отстукивать нервный ритм пяткой о пол. — Ты ничего не ешь…
