Натализа Кофф - Воровка, или Противоположности притягиваются[СИ]

— Медведь? Да. Извини, что поздно. Проблемы у меня. Да, по последнему делу. Отлежаться нужно, — послушав собеседника, продолжил, — Да, знаю. Спасибо. До связи.

— Лисенок, вези нас на дачу, — прошептал он, продиктовав адрес, — Сегодня отлежимся, а завтра будем решать проблемы.

От его последней фразы у меня побежали мурашки. Не хотела бы я оказаться на месте этих самых проблем.

— А может в больницу? — предложила я.

— Лисенок, у меня просто царапина. Рули на дачу.

Некоторое время мы ехали молча, тишину нарушали только звуки работающего мотора.

— Клевая тачка, — заметил Игнат, и иронично добавил, — Ничего лучше угнать не смогла?

— Это МОЯ машина, — разозлилась я. — Я, ее, между прочим, купила на свои заработанные, идиот! — уже тише прошипела.

— А что? Дочки политиков зарабатывают так мало? — с сарказмом спросил он.

Я начинала закипать, медленно, но верно превращаясь в вулкан, грозивший вот-вот взорваться. Секунду подумав, стоит ли ему рассказывать, что 'дочка политика', как он выразился, работает простым учителем обычной начальной школы.

— Ты меня считаешь избалованной папенькиной дочкой, которая боится запачкать руки? У которой все проблемы заключаются в подборе одежды? Да? Думаешь, я только и делаю, что трачу папины заработанные на себя, свои причуды? Да? — я не заметила, как перешла на крик, — Так вот, тупоголовая лысая башка! Ты ничего обо мне не знаешь! К твоем сведению, я работаю в школе, и учусь, и еще, так, для общего развития сообщаю, все деньги за угнанные мною тачки получил детский дом.

Я попыталась успокоиться, глубоко вздохнув, замолчала.

— Да что я тебе все это рассказываю!! — вздохнула я. Я почувствовала обиду на Игната и на весь мир, и жалость к себе. Слезы заволокли глаза, мешая смотреть на дорогу.

— Ты права, Лисенок, — грустно вздохнул Игнат. Я удивленно приподняла брови, говорить нечего не хотелось.

— Я - идиот, и тупоголовая лысая башка, — сказал он, и несколько секунд помолчав, грустно произнес, — Знаешь, обидно, оказывается, когда ты так меня называешь.

— А ты не веди себя как тупоголовый идиот, и не буду, — проворчала я, чувствуя, что нервный срыв отступает и настроение улучшается.

— Я не про это, — пробормотал он.

— А про что тогда? — удивилась я. Кажется ничего такого обидного я и не говорила больше.

— Лысая башка, — проворчал он, снимая кепку, — И вовсе я не лысый, просто коротко стриженный. И потом, Барсы лысыми не бывают.

Я повернувшись в его сторону, некоторое время смотрела на его лицо, пытаясь понять, он шутит или совершенно серьезный.

— Ладно, коротко стриженный Барс, не буду больше, — серьезно пообещала я.

— Мир? — предложил он мне, протягивая руку. Отвернувшись от дороги, скользнула взглядом по его протянутой ко мне ладони. Сняв руку с рычага переключения скоростей, обхватила его ладонь. Он в ответ сжал мою. Опустив взгляд на наше рукопожатие, почувствовала непонятную нежность. Его касание было таким нежным, и одновременно сильным и властным. Такой не даст в обиду и заслонит от всех невзгод. Пожатие немного затянулось, смущенно поерзав на сидении, все убрала свою руку. Появилось холодное липкое ощущение одиночества. Кожу пальцев покалывало, хотелось снова прикоснуться к его ладони. Я стиснула руль, пытаясь сосредоточиться на дороге.

Липкое мокрое ощущение не исчезало. Мокрое? Все внутри меня похолодело. Я, притормозив у обочины, включила свет в машине. Посмотрела на свою руку. Пальцы были в крови.

— Игнат? — прошептала я.

— Все хорошо, Лисенок, мы почти приехали, — прошептал он. Протянув руку коснулся моей щеки. Я испуганно всматривалась в его лицо, — Давай дальше. Второй поворот на право.

Я послушно вырулила на дорогу. Мы уже были в дачном поселке. Так, второй поворот! Ага, вот!

— Теперь куда? — спросила я, тревожно посматривая на Игната.

— Пятый дом по левой стороне, — ответил он, положив руку на мое сиденье. Его ладонь легко касалась моей спины, ободряя и поддерживая.

Я остановилась возле большого двухэтажного дома. Игнат вышел, подойдя к забору, легко вскарабкался по нему. Перемахнув через двухметровую стену, скрылся во дворе. Через пару минут открывал ворота, махнув мне, приглашая загнать машину. Когда за 'Жигуленком' закрылись ворота, я облегченно вздохнула и вылезла из машины. Игнат уже открывал входную дверь в дом.

— Добро пожаловать, — пригласил он меня, придерживая для меня дверь, — Спальни на втором этаже, кухня на первом. Располагайся.

— А ты? — спросила я, стягивая куртку. Игнат едва заметно поморщился, промолчал.

— Где аптечка? — строго спросила я. Он пожал плечами, — Пошли, — скомандовала я.

Поднявшись на второй этаж, начала открывать двери. Обнаружила просторную ванную. Усадила Игната на край ванной, включила воду. Порывшись в шкафчиках, нашла аптечку. Вымыв руки, коротко приказала:

— Раздевайся.

Он хмыкнул.

— Совсем? — ехидно поинтересовался, но начал стягивать с себя куртку.

Я, обернувшись к нему, хотела уже сказать что-нибудь гадкое, как увидела струйку крови, стекающую по его предплечью. Игнат продолжал снимать одежду. Я невольно залюбовалась его фигурой. За курткой последовала кобура, он все аккуратно складывал на пол рядом с ванной. Когда потянулся к футболке, вздохнул.

— Давай я разрежу, — прошептала я, стараясь взять себя в руки и не думать о таком идеальном и соблазнительном мужском теле, — У хозяина найдется чистая футболка для тебя?

Игнат кивнул, опуская руки. Я отыскала ножницы в шкафчике. Пощелкав ими, повернулась к Игнату.

— Ну, что, пациент Барсовецкий, готовы к лечению? — постаралась пошутить я, хотя от волнения начали немного подрагивать руки. Игнат хмыкнув, расслабился, полностью предоставляя действовать мне. Продолжая сидеть на краю ванной, Игнат внимательно наблюдал за мной. Подойдя к нему вплотную, осторожно оттянула рукав футболки и разрезала ткань.

— Кость не задета, кажется, — прошептала я.

— Знаю, говорил же, что царапина, — ответил Барс, поворачивая голову в мою сторону. Я чувствовала на себе его пристальный взгляд. Вздохнув, постаралась отстраниться от всего. От его неповторимого запаха, от прикосновений к его коже, от его дыхания, шевелившего волосы на моей голове, от его прикосновений к моей спине… Так, это что еще такое? Какие прикосновения??

— Игнат! — предостерегла я его.

— Что? — прошептал он, касаясь носом моей щеки. Стараясь не обращать внимания на его близость, начала срезать футболку дальше. Полностью разрезав одну сторону, осторожно, положив ножницы, стянула ткань через здоровую руку. Поискала взглядом мусорное ведро. Выбросив испорченную вещь, повернулась к Игнату.