Ознакомительная версия.
Даша, обычно переживающая из-за подобных окриков, сейчас не обратила на них никакого внимания. Подлетела к печке, надела выпачканные в саже и залитые маслом рукавички, открыла заслонку и вытащила горячий лист с пирожками.
Работа спорилась. Напарница Лариса профессиональным жестом отмеривала от пышного теста соответствующую норму, а Даша раскатывала мягкую массу в ровные кругляши, которые затем сворачивала в трубочки. Перегнуть пополам, разрезать поперёк, вывернуть и – красивый кренделёк готов! Чуть смочить кисточку растительным маслом, помазать им полуфабрикат, посыпать сахаром…
Несколько ярусов в печке быстро наполнились сахарными плюшками. Даша ловко ворочала тяжёлые горячие листы. Крупные капельки пота текли по лбу, щекам, шее. Волосы на висках от влаги закрутились в маленькие локоны. Тоненькая майка прилипла к телу. Лариса с интересом поглядывала на напарницу.
– У тебя всё хорошо? – спросила она, когда они в законный «обеденный» перерыв сели на скамеечку на улице. В два часа ночи гостиница спала. Редкие посетители тихо шептались, расположившись на открытых верандах, освещаемые светом декоративных фонарей.
Дашу и Ларису в тени служебного комплекса не было видно. Женщины зябко поёживались после невыносимой жары пекарни.
– Ко мне приехал гость, – Даша улыбнулась и добавила: – Очень-очень приятная неожиданность.
– Это хорошо. А меня гости уже достали. Как лето начинается, так один за другим прутся в деревню, отдыхать.
Ларису понесло: о том, как она устала принимать гостей, женщина могла говорить бесконечно: о больших материальных расходах на продукты, мыло, стиральный порошок, постоянно занятый туалет и т. д.
Даша слушала через слово и думала о Саше, о том, как они снова встретятся, уже не обременённые сложившимися обстоятельствами и необходимостью, а просто так, потому что им хочется встретиться.
Рано утром, когда румяные пирожки с капустой, картошкой, повидлом, а также ватрушки и плюшки были уложены в лотки, Даша долго плескалась в душе. Раньше она эти процедуры оставляла до дома, но сегодня нельзя: нужно приехать бодрой и свежей. Целый месяц прошёл. Как они встретятся? О чём будут говорить?
«И говорить-то нам не о чем», – испугалась она. Посмотрела на спящую Ларису. Обычно пара часов до пересменки у них была для того, чтобы подремать на рассвете, но Даша уснуть не смогла…
Подъезжая к дому, она боялась не увидеть там знакомой машины, но лендровер, как и в прошлый раз, стоял на поляне – большой, чёрный и дружелюбный.
«Не уехал», – обрадовалась женщина. Бросила рядом свою машину и поспешила в дом. Дверь была закрыта, ключ лежал на месте. Опять противный липкий страх зашевелился на поверхности. Даша чувствовала себя как на американских горках (на которых она, кстати, отважилась покататься лишь однажды): то бешеная радость, то противный испуг.
Тихо ступая босыми ногами, она прошлась по комнатам – пусто. Даше захотелось расплакаться. Она толкнула дверь в свою спальню: на широкой кровати спал Саша, а в ногах толстый Тихон. Завидев хозяйку, он ловко спрыгнул, потревожив гостя.
Александр открыл глаза: ну наконец-то. Вот она, Дарья Добарина. А она ещё лучше, чем запомнил Саша.
Волосы распущены, глаза блестят, грудь вздымается от нетерпения, волнения, что Саша уехал.
Даша была такая нежная, трогательная. Хотелось погладить, прижать к себе, поцеловать. Александр понял, зачем ехал сюда, – он желал её: тела, общества.
– Привет, – прошептал Александр почему-то охрипшим голосом.
– Привет, – ответила хозяйка.
Он подошёл так близко к ней, что почувствовал запах её волос. Они пахли ветром… Саша протянул к ним руку, задел грудь. Под тонким сарафаном напряглись соски и бесстыдно проявились на фоне ярких цветов на летнем платье. Саша придвинулся ещё ближе, своим обнажённым телом прижался к налившейся груди. Даша ничего не понимала. Почему она молчит и позволяет почти чужому человеку такие вольности. Нужно что-то сказать. Она посмотрела на него, приоткрыла рот и упёрлась в его горящие, страстные глаза. Саша приподнял её подбородок, и его язык проскользнул в розовое мягкое пространство. Женщина непроизвольно прижалась ближе и ощутила его набухшую твёрдую плоть. Бретельки на сарафане сами собой развязались, а может – их развязал Саша, и простенькое платье упало к ногам.
«Мне должно быть стыдно, я совсем голая», – собирая остатки здравого смысла, соображала Даша. Саша наклонился ниже и поймал губами её бесстыжую грудь, а его руки уже ласкали бёдра, ягодицы.
Боже! Как хорошо! Она содрогалась от удовольствия. Кровь пульсировала в ушах, ногах, где-то внизу живота ухало глухими ударами сердце. Только бы он не останавливался. Даша осторожно коснулась руками его спины, погладила широкие плечи. Как приятно!
Вдруг Саша замер. Женщина открыла зажмуренные глаза: замелькали цветные круги и яркие звёздочки. Сквозь них она рассмотрела мужчину.
– Если ты против, мы ещё можем остановиться, – зашептал он, не выпуская женщину из рук.
«Как “против”?!» – удивилась Даша. Сказать что-либо не получилось, и она глупо замотала головой.
– Тогда поцелуй меня, сюда, – и Саша приложил палец к губам. Даша послушно потянулась, приподнялась на цыпочки и дотронулась до его губ…
Мужчина подхватил её на руки и увлёк на кровать. Она чувствовала его повсюду: на своих губах, шее, груди. Мягкие ладони ласкали податливое, отзывчивое тело. Даша страстно его желала и, когда Саша, нежно целуя её грудь, раздвинул гладкие бёдра, выгнулась ему навстречу, приглашая в себя, раскрываясь ему. Саша ликовал, снова и снова погружаясь в глубину женского естества, и никак не мог насытиться.
– Пожалуйста, ещё! – шептала где-то совсем близко и бессовестно женщина и вздрагивала от каждого его движения. Она обхватила ногами его спину. Тело пробивали разряды бешеного наслаждения. Даша громко вскрикнула и сильно притянула мужчину к себе.
Тишина в комнате наступила неожиданно. Такая же обыкновенная, как и стоны, предшествовавшие ей.
«Пусть что хочет обо мне думает, но это уже случилось, и я счастлива», – размышляла Даша. Она открыла глаза. Саша смотрел прямо на неё.
– Сейчас нам нужно обязательно поговорить, – начал он, не отводя взгляда от опухших красных губ. Даша послушно кивнула. – Не могу сказать, что я не думал об этом, когда ехал к тебе, но всё произошло ещё быстрее и ещё прекраснее…
Она покраснела.
– Тогда к чему разговоры? – ответила Даша, просто чтобы что-то сказать.
– Действительно, к чему…
Он всё так же пристально смотрел на неё, потом наклонился и провёл языком по пересохшим губам. Даша совсем не это имела в виду, но спорить не стала – было так приятно. Она осмелела и тоже его поцеловала: сначала в мочку уха, потому что она была ближе всего, потом провела влажную тропинку к груди. Тёплой ладошкой погладила напрягшийся торс…
Ознакомительная версия.
