— Ну даете! Кирилл, слышь, я сегодня, наверное, на целый миллион разбогатею.
Девушки опешили.
— Сява, ты, что ли? — наконец выдавила из себя Света.
— Нет, Бенни Хилл. Ну я, а кто ж еще?
— Мы тебя не узнали. А где твои волосы?
— В парикмахерской на полу валяются. Ну, заходите, что ли, или так и будем через порог разговаривать?
Зайдя в квартиру, девушки сразу оказались в просторной комнате в стиле модерн. Заметно было, что жилье проектировал и обставлял профессиональный дизайнер. Минимум стен и максимум комфорта. Авангардный интерьер, светлые занавеси и матовые обои. Светка была, как всегда, права: у хозяев явно денег куры не клюют. При всем том жилище определенно скучало по уборке. Вещи были раскиданы как попало, посуда валялась в самых неожиданных местах, на полу блестели глянцевыми обложками журналы. Поскольку большую часть времени Ляля смотрела себе под ноги, она успела разглядеть надпись на одном из журналов — «Хастлер».
Сява жестом пригласил девушек к барной стойке — в этом доме без стен она отделяла кухню от гостиной.
— Барышни, познакомьтесь, это Кирилл. — Сява указал на парня в синей майке, в непринужденной позе развалившегося на бордовом диванчике, какие можно видеть в дорогих салонах.
Кирилла отличало скучающе-надменное выражение лица. С первой фразы становилось ясно, что этот юноша считает, что все в этом мире предназначено исключительно для него родимого. Заметно было, что он следит за своей внешностью и пользуется немалым успехом у противоположного пола. Как ни бесили Лялю эта манерность и ленивые нотки, проскальзывавшие в голосе, она должна была признать: Кирилл — парень чертовски симпатичный. Темные волосы, синие глаза, загорелые бицепсы…
— Здравствуйте, дженчины! — отозвался наконец молодой человек. Теперь он, в свою очередь, принялся рассматривать Лялю, и от его долгого, пронизывающего взгляда ей стало как-то не по себе. Покраснев, она отвела глаза и стала смотреть в окно. Да, новый знакомый определенно знал толк в обращении с девушками.
Светку, казалось, куда больше интересовала обстановка, чем присутствующие. Пробежав взглядом по развешанным на стенах абстрактным картинам, она подмигнула Сяве:
— Это что тут нарисовано? То ли кувшин, то ли лейка!
— Светла-ана, — протянул Сява, имитируя «тон знатока». — Ну нельзя же так говорить о бессмертном произведении искусства! — Он сделал вид, что поправляет на носу невидимые очки, а потом добавил, уже обычным голосом: — Ты в курсе, сколько эта мазня стоит? Последний писк моды!
Ляля, все еще чувствовавшая себя очень скованно, присела на бордовое кресло, почти утонув в мягком сиденье. Рядом блестел прозрачный журнальный столик с вывернутыми ножками, на котором валялись какой-то компакт-диск и кредитная карточка. Нижнюю полку столика занимал все тот же вездесущий «Хастлер» — похоже, тут к нему относились всерьез.
Светка тоже вдруг замолчала, и Сява попытался разрядить обстановку:
— Девчонки, вы чего совсем загрустили? А ну ударим в бубен пьянства и разврата! — пошутил он и, посмотрев на девушек, громко рассмеялся. — Да вы расслабьтесь! Что пить будем?
— А что есть? — в унисон спросили Света с Лялей.
— Бар я вам уже показал. — Сява кивнул в сторону стойки. — Выбирайте что хотите. Да, лед в холодильнике.
Девушки зашли за стойку и начали рассматривать спиртное. Ляля остановилась на мартини, а Света сделала себе джин с тоником. Вновь вернувшись к ребятам, которые поудобнее расположились на диване, они увидели на компакт-диске ровненькие дорожки белого порошка. На стеклянной поверхности журнального столика лежал маленький целлофановый пакетик, перевязанный ниткой.
— Вау! — восхитилась Светка. — Да здесь не меньше грамма!
— Два без малого, — гордо уточнил Сява. — Чистейший кокаин. Будете?
Ляля отрицательно покачала головой и глотнула мартини. Она не слыла занудой-моралисткой, просто никогда не пробовала, да и начинать ни к чему.
— А я не откажусь, — согласилась Света.
— У тебя есть сотка? — спросил Сява у друга.
— Сейчас посмотрю. — Кирилл запустил руку в задний карман и достал оттуда несколько аккуратно сложенных купюр. Выбрав из них стодолларовую, он протянул ее Сяве. Тот хорошенько расправил банкноту, положил ее на ладонь и начал скручивать в трубочку.
— А почему не сто рублей? — спросила Ляля, заметив, что среди купюр были не только «зеленые».
— Потому что так вкуснее, — констатировал Сява. — Ну что, поехали?
Он засунул трубочку в ноздрю и быстро отправил кокаин в нос. От порошка на поверхности диска остался белый след, который Сява подобрал мизинцем и втер в десны. Кирилл и Света сделали то же самое. Ляля попивала свой мартини, с интересом наблюдая за происходящим. По телу разливалось приятное тепло. Напряжение таяло. Откинувшись в мягкие пуфы дивана, она отвела глаза в сторону и наткнулась на забавный портрет: незамеченный доселе чернокожий музыкант со всей мочи дул в трубу. От прилагаемых усилий его глаза буквально вываливались из орбит. Причем с каждой минутой этот эффект усиливался.
Еще с минуту все молчали в ожидании прихода, после чего Сява встал и включил быструю музыку.
— Кажется, тыркнуло!
— Да, аптечный продукт! — похвалил порошок Кирилл. — А тебя-то как зовут? — Он перевел взгляд на Лялю.
— Ляля.
— Ляля? Это имя или кликуха? — усмехнувшись, полюбопытствовал Кирилл.
— Ляля — это сокращенное от Людмилы, — обиженно пояснила она.
— Да ты не дуйся, я просто такое смешное имя первый раз слышу. И чем ты, Ляля, занимаешься по жизни?
— Музыкой, — спокойно ответила девушка.
— Да-да, она классно играет! — вклинилась в разговор Света.
— И на чем ты играешь, если не секрет?
— Не секрет, на фортепиано.
— О-о, ты у нас Паганини в юбке? — сострил Кирилл.
Услышав такое, Ляля поперхнулась и долго не могла откашляться. Кирилл удивленно посмотрел на Светку:
— Что это с ней?
— Паганини — это скрипач, а она — на фортепиано, — снисходительно пояснила Света. — Вот было б тут у вас фоно, она бы показала класс.
— А, один хрен, — махнул рукой Кирилл. — Скажите лучше, куда отдыхать ездили?
— Нам некогда было — мы поступали, — ответила за себя и за Лялю Светка. — А вы?
— Я в Египте две недели жарился, а Сява, — в этот момент приятель Кирилла, пританцовывая, прохаживался по комнате, — в Лондон мотался английский подтягивать. Ну, с Лялей все понятно — она скрипачит… э-э-э… играет, в общем, а ты куда поступила?
— Я в универ на эколога. А вы, помнится, тоже учитесь?
