– Погоди, Наташа… Как это ты его выследила? – не поняла Соня. – Зачем? Что значит – выследила?
– А то и значит! – верещала в трубку Наталья. – Ты-то у нас простая, всему веришь, а я ж… я ж вижу, что у твоего зазноба появилась! Ну и… ехала как-то мимо вашего дома, смотрю – он на своей машине выруливает. Ну… я за ним. Нет, я ничего такого не хотела, но просто думаю: вдруг и ты там! Ну и… еду. А он остановился возле какого-то магазинчика, оттуда выходит эта шимпанзе и прямиком к нему в машину! Смотрю, она его так по-свойски в щечку чмокает, и они уезжают. Ну… ты ж меня знаешь, у меня ж хватка бульдожья, я за ними. Они подъехали к какой-то старой пятиэтажке, вышли, и я тоже. Они на третий этаж поднялись, двери захлопнули, а я под каждой дверью послушала. Слышу – из-за одной двери «Тимочка» да «Тимочка», ну, значит, думаю – там. Адресок аккуратно переписала, а сама давай тебе звонить. Но только никак тебя дома застать не могла. Так что… записывай адресок: Комарова, семьдесят семь, квартира семь. Здорово, да, – три семерки! Это там, где раньше магазин «Буренка» был, в этом доме.
– Да уж… здоровее некуда, – тяжело вздохнула Софья и спросила напрямик: – Наташа, а ты зачем мне все это рассказываешь? И следить… зачем этот детский сад нужно было устраивать? Я тебя просила, что ли?
– Не просила! Только я сама! Потому что сейчас такие девицы! Не успеешь оглянуться, оберут до нитки! Твой-то легко за богатенького сойти может. А ты у нас и вовсе – у тебя из-под носа утянут, ты еще и извинения попросишь! – строго отчитывала Наталья. – Резче в этой жизни надо быть, Софья, резче! И поменьше людям доверять! Тоже ведь трындычала: «Мой Тимочка. Да чтобы любовницу! Ах, ни за что! Ах, никогда!» Вот тебе и никогда. Теперь дождешься, они тебя еще и по миру пустят!
– Погоди-ка… – поморщилась Софья. – Комарова, семь…
– Ну да, там, только не семь, а семьдесят семь.
– Ага, я спутала, точно – семьдесят семь. Так там наша родственница живет. Двоюродная сестра Тимкина. Она его… попросила, чтобы он… сын у нее болеет, вот она и попросила, чтобы Тимофей им в больницу помог определиться, вот он и…
– Родственница? – растерялась Наталья. – А чего ты мне никогда не рассказывала, что у тебя родня с больным ребенком?
– Да там… понимаешь, она ребенка родила, а сама… в общем, молодая еще была, так легко ко всему относилась и сначала даже не заметила, а ребеночек больной оказался…
– Ни фига себе… – фыркнула Наташка. – Не слишком ли легко относилась-то? У нее ребеночек родился, а она и не заметила…
– Да нет же! – запуталась Софья. – Чего ты к каждому слову придираешься? Это она не сразу заметила, что он больной! А вот теперь спохватилась и как давай по больницам… уже измучилась вся, а помочь и некому. Она и попросила. Точно тебе говорю. Ее Ольгой зовут. Видная такая, да? Она. Они и меня звали, – остервенело врала Софья. – Но мне некогда было. Так что… зря старалась.
– Ну… вас ведь фиг разберет… – окончательно спуталась подруга. – Сонь, ты тогда это… Слышь чего, а может, их этому… мальчишке-то, может, как раз психолог нужен? Ты же знаешь, я в своем деле специалист!
– Нет уж, не нужен им такой специалист. Да и мальчик у нее… ему уже… взросленький, короче, мальчик. А тебе и вовсе нужен… ребенок постарше, годиков эдак на сорок пять. Между прочим, у меня такой знакомый появился, но… прямо и не знаю, он никак не хочет с чужими женщинами знакомиться. А уж я ему про тебя так пела, так пела… – мстительно поджала губы Софья.
– Ну, значит, мало пела! – с пол-оборота завелась подруга. – Чего ты ему не могла сказать. Что у меня краны бегут? Или что твоей знакомой нужно срочно люстру повесить? Что ты ему пела? Небось что я мечтаю его охомутать? Мужчинам же ни в коем случае нельзя говорить, что их тащат под венец! Это самый первый закон любого психолога.
– Да что ты?.. А я думала, ты там с детьми другие законы изучаешь…
– Ой, да что там думать! Короче, сейчас же ему звони и говори, что у меня день рождения, а бутылки с вином открыть некому, потому что у меня штопора нет, ясно? И в пять… нет, погоди-ка, лучше в семь… да, в семь сразу с ним и приходи. Ну а потом… ты ж не глупенькая, правда? Потом ты так ненавязчиво скажешь, что у тебя дела. Он хоть ничего так-то? Внешность-то как?
– Нормальная внешность. Только сегодня с твоим праздником ничего не выйдет, у меня работа, заказ срочный и денежный. Так что… меня теперь вообще дома не будет. Если только на сотовом меня поймаешь…
– Ну вот так всегда… – захныкала Наталья. – А если завтра?
– Наташ, как только у меня получится ему лапшу на уши навешать, я сразу же тебе отзвонюсь, ясно?
– Ну хорошо, давай так… только ты слишком-то не тяни.
Подруга еще минут пять пощебетала и простилась. Соня отключила трубку, посидела и почувствовала, как к горлу опять подкатывает ком.
– Надо же… чмокнула его по-свойски… – хлюпнула она носом, но тут же почувствовала, как в ногу ткнулась маленькая мордочка – котенок нашел-таки свою хозяйку. – Маленький! Да ты голодный!
Софья вскочила, подбежала к холодильнику, вытащила оттуда кружку с остатками молока и сунула ее в микроволновку. И только после того, как молоко согрелось, налила котенку.
– Вот, пей. Я тебе сейчас водички свеженькой налью и в магазин сбегаю. А ты не бойся и не скучай. Я тебя не бросила. Просто… просто у нас с тобой должны быть всякие дела, понятно? Я скоро.
Софья быстро накрасилась… конечно, раньше она бы и к зеркалу не подошла, но… это было раньше. Хватит. И без того уже мужа упустила, надо себя держать на высоте… тем более что и нос распух от этих слез всяких, как же без макияжа?
В магазине она набрала побольше молочного и взяла немного вырезки. Всю очередь она стояла и думала: на сколько ей еще хватит денег? Это хорошо, что она соседке те десять тысяч вернула… тоже еще – артистка! Уселась в сквере, деньги разбросала… хорошо еще, что мимо какие-то девчушки бежали и ей эти тысячи собрали, да в руки сунули, а то бы… Нет, ничего, она проживет. В конце концов, можно у своего заказчика и аванс попросить, она уже много работы сделала, есть что показать… И все же надо будет поэкономнее. Сейчас вот… по привычке набрала целую корзину… Мясо одно сколько стоит! Конечно, для Сони это было расточительством – кормить котенка дорогой говядиной, однако ж… А для кого теперь это мясо покупать? Не для себя же любимой. А Тимофея пусть теперь новая… Ольга пусть кормит. Он сейчас все продаст, они вылечат парня…
– …Девушка, а ведь вас же обманули, – подошла к ней приятная старушка с аккуратненькой седой прической. – Девице-то только денег надо побольше с вас содрать, я ее давно знаю. А вы даже не проверили. Разве так можно людям доверять?
