Дейзи с головой окунулась в дела, и следующая неделя тоже пролетела быстро. Она старалась быть полезной в магазине и, когда в нем не было посетителей, слушала рассказы господина Фриске об инкрустации по дереву или изучала интересные образцы, находящиеся в магазине.
С наступлением субботы Дейзи продумала планы на воскресенье. Доехать автобусом до Воллендама — настоящей старой Голландии, излюбленного места туристов. Автобусы отходят от центральной автостанции, и девушка знала, где она находится. В Воллендаме перекусить и вернуться назад во второй половине дня.
Последний покупатель наконец ушел, и Дейзи начала убирать самые дорогие вещи с витрин, а господин Фриске запер их вместе со старинным серебром. Зазвонил телефон, и он позвал девушку:
— Дейзи, это вас.
Она быстро взяла телефонную трубку. Мать уже звонила на этой неделе. Неужели что-то случилось? Она встревоженно произнесла «алло», а потом еще раз, но уже безразличным тоном, когда поняла, кто звонит.
— Говорит Джулиус Хьюизма. У меня завтра свободный день. Вы не хотели бы проехаться со мной по некоторым достопримечательностям Голландии?
— С удовольствием. — У Дейзи перехватило дыхание от радости.
— Замечательно. Тогда я заеду за вами в десять.
— Я буду готова. А Хелен? Она поедет тоже? Может, ей не понравится мое присутствие. Его голос звучал слегка удивленно:
— Хелен в Калифорнии, но, я уверен, она не возражала бы против нашей культурной программы.
— Ну, хорошо. Раз вы уверены…
— Абсолютно уверен, — сказал мистер Хьюизма. Он повесил трубку и обратился к Баунсеру:
— Завтра мы уедем из дома и будем радоваться каждой минуте.
Он провел две недели, думая о Дейзи. Рано или поздно она вернется домой, и ему лучше бы забыть ее совсем. Дейзи нет места в его жизни, где женой будет Хелен. Но ведь он пока не женат…
Утром в воскресенье Дейзи, встав пораньше, привела лицо и волосы в порядок. К счастью, день выдался сухой, хотя и холодноватый. Можно надеть теплый жакет и юбку. Девушка выбрала удобные туфли, на случай пеших прогулок, а на голову повязала шелковый шарф, подаренный матерью. Она завтракала под добрыми взглядами супругов Фриске и слегка покраснела от волнения, когда в дверь позвонили.
Мистер Хьюизма поднялся наверх и поговорил с хозяевами минут десять, после чего повел Дейзи вниз и помог сесть в машину. Баунсер был уже там и очень обрадовался ее появлению.
— Если вам не нравится, он может пересесть на заднее сиденье.
Дейзи похлопала по шелковистой голове пса.
— Он заскучает. К тому же он мне нравится. Мне бы хотелось иметь собаку, но ее нужно выгуливать, а у меня мало времени.
Дейзи смотрела по сторонам, пока он тихими улицами выезжал из центра города.
— Куда мы едем?
— Сначала к морю. В Зандворт. Там мы выпьем кофе. Скажите, Дейзи, вам хорошо у господина Фриске?
— Да, они так добры ко мне. В магазине всегда много работы. И я многое узнаю: об инкрустации и бидермейере, о том, что в Голландии такое многообразие делфтской лазури. У господина Фриске есть кувшин восемнадцатого века и прекрасные изразцы. У отца нет таких образцов. Может, господин Фриске продаст ему что-нибудь, а я захвачу, когда поеду домой.
— Вы уже думаете о возвращении в Англию?
— О, господи, нет, конечно. Я бы осталась на пару месяцев, если получится. Так много нужно узнать. — Она посмотрела на него с сияющей улыбкой:
— Так удачно, что нет дождя. Может, выпустить Баунсера побегать?
— Обязательно, но сначала кофе. Дейзи, чувствуя необычайную легкость, доверительно сообщила доктору:
— У меня есть ключи от дома. Хозяева собираются навестить друзей, но мой теплый обед будет ожидать меня. Госпожа Фриске так добра, и мы легко с ней ладим. Правда, мы не всегда понимаем друг друга, но я быстро обучаюсь самым необходимым словам. Ведь голландский очень сложный язык?
— Говорят. Но это мой родной язык, и поэтому я не смогу дать объективную оценку.
Дейзи густо покраснела.
— Извините, я не имела в виду ничего плохого.
— Уверен в этом, к тому же мы достаточно хорошо знакомы и можем обойтись без лишних церемоний.
— Да, мы, конечно, знакомы, но все же на друзей мы не похожи.
— А мне хотелось бы верить, что мы друзья, Дейзи.
Они ехали по деревенской дороге, и Джулиус остановился у обочины. Он протянул ей большую ладонь.
— Друзья, Дейзи?
Она пожала его руку и радостно улыбнулась:
— Да.
— Теперь, когда это решилось раз и навсегда, ты можешь называть меня просто Джулиусом?
— Конечно. Знаешь, у меня всегда было чувство, что мы друзья. Только я не знала, что ты тоже так думал.
Джулиус вспомнил, что много размышлял об этом последние две недели, но ничего не сказал, а быстро переключился на другую тему:
— Сейчас мы едем в Лейден, где я обучался в медицинском колледже. Славный городок. Но мы там не задержимся, потому что нас ждет ланч в Делфте.
Все же он любезно остановился — показать Бурхт, курган двенадцатого столетия с крепостью на вершине, сейчас находящийся в самом центре города. А потом сделал еще одну остановку, чтобы она взглянула на Рапенбургский канал, университет и музей.
— Ты был здесь счастлив? — спросила Дейзи.
— Да. Я наведываюсь сюда время от времени. В этом городе у меня много приятных воспоминаний.
Они приехали в Делфт, и Джулиус повел Дейзи в ресторан, откуда она могла видеть и ратушу, и Нейа Керк, расположенные друг против друга через торговую площадь.
— Это обычный голландский ланч, — сказал он. — Ты, наверное, проголодалась.
Вскоре официантка принесла две большие тарелки с огромными блинами, в которых виднелись кусочки хрустящего бекона, и большой кувшин с темным сиропом.
Доктор полил сиропом блины.
— Выглядят непривлекательно, зато очень вкусно. Он оказался прав. После блинов они выпили вдвоем целый кофейник кофе, а потом Джулиус повел ее через площадь к Нейа Керк.
— Здесь похоронены Вильгельм Оранский и другие члены королевской семьи. Красивый городок и к тому же типично голландский.
В машине Джулиус объявил:
— Мы поедем через Хилверсюм. На пути нам встретится Альпен-на-Рейне, там находится птичий заповедник. Потом мы проедем Гауду, но ее оставим до следующего раза — там стоит посмотреть озера.
Она полагала, что после этого они вернутся в Амстердам, но машина вывернула на главную дорогу, и Дейзи увидела знак на Хилверсюм.
— Ты едешь не в том направлении. В Амстердам по левому шоссе.
— Сначала мы должны выпить чаю. Он не стал уточнять что-либо, и Дейзи решила, что где-то поблизости у него есть любимая чайная. Окрестности выглядели красивыми даже в такой мрачный день. Вскоре деревья и кусты вдоль дороги поредели, и Дейзи увидела большой квадратный дом, стоящий вдалеке от шоссе. Белый, с зелеными ставнями и множеством окон, которые поднимались к самой крыше.
