Словно ища совета, Джулия обвела глазами присутствующих. Армандо Дзани улыбнулся ей из дальнего угла зала, Рибольди подмигнул, «бессменная супруга» слегка кивнула. Даже Паолини и Пегги показывали всем своим видом, что идея им кажется заманчивой.
– Я хотел бы приобрести права на экранизацию вашего романа, – продолжал Вассалли, – надеюсь, вы не откажете?
– Я должна подумать, – ответила Джулия.
Это было в ее характере. Что бы ни случалось – плохое или хорошее, – она реагировала не сразу, пытаясь прежде понять, а потом уж принимать решение.
– Ради Бога, я не тороплю вас, – ответил Вассалли. – Пять минут вам хватит?
Вассалли не шутил, и Джулия беспомощно посмотрела на Дзани.
– С этими мультимиллионерами надо держать ухо востро, – негромко заметил депутат, однако его слова расслышали все.
– Я поговорю со своим адвокатом Еленой Диониси, а потом дам ответ, – сказала наконец Джулия. – Пока ничего не могу обещать.
Валерио объявил «кушать подано», и все направились в столовую. Место Джулии оказалось между Рибольди и Армандо Дзани, Франко Вассалли сел напротив и весь ужин не спускал с нее глаз. Этот пронзительный, жгучий взгляд смущал ее и мешал слушать застольный разговор. Если бы Гермес был сейчас рядом! Но его нет в Милане, он вернется только в конце недели.
Джулия невольно взглянула на часы: к полуночи она должна быть дома, он обещал позвонить.
– Устала? – по-своему понял ее жест Армандо, который уже решил про себя, что сначала завезет домой Джулию, а потом поедет в отель «Мандзони», где всегда останавливался во время приездов в Милан. Он чувствовал, что его дорогая девочка не в лучшей форме, ему хотелось поговорить с ней, выяснить причину ее беспокойства.
– Все в порядке, Армандо, – успокоила его Джулия. – Просто я хочу пораньше вернуться домой.
– Я провожу вас, – сказал Вассалли решительным тоном, и Джулия, хоть ей и хотелось побыть наедине с отцом, неожиданно для себя согласилась.
После кофе они вышли на ночную улицу. Небо было усеяно звездами, в воздухе чувствовалось приближение холодов. Запахнувшись в пальто, Джулия спустилась со ступенек и увидела у подъезда «Роллс-Ройс». Шофер в синей форме открыл перед ней дверцу. Вассалли огляделся по сторонам и тихонько свистнул. Через секунду из темноты появилась большая немецкая овчарка. Ее мощный легкий бег был похож на полет большой птицы.
– Молодец, Волк! – Вассалли погладил собаку по голове.
В машине овчарка легла у ног хозяина на белый меховой коврик, а Джулия незаметно оглядела салон: красная кожа, натуральное дерево, радиотелефон и даже маленький телевизор!
– На улицу Тьеполо! – приказал Вассалли.
– Откуда вы знаете, где я живу? – удивилась Джулия.
Франко не ответил. Сделав в воздухе какой-то неопределенный жест, он положил ей руку на плечо и застыл в полном молчании.
«Что это должно означать? – растерянно подумала Джулия. – Он хочет смутить меня или ведет какую-то игру?» Замерев, она тоже не произнесла ни слова за всю поездку.
Когда машина остановилась у калитки ее дома, шофер распахнул дверцу прежде, чем она успела взяться за ручку. Вассалли, выйдя следом за ней, повел ее под руку к дверям. Джулия вставила ключ, отперла замок и повернулась к нему, чтобы поблагодарить, но в последнюю минуту передумала и лишь улыбнулась. Когда она уже ступила на порог, Вассалли неожиданно притянул ее к себе и страстно поцеловал в губы.
– Спокойной ночи, – сказал он и по-мальчишески озорно улыбнулся.
Джулию это так поразило, что она даже не ответила. Она стояла и смотрела, как Франко Вассалли не спеша направляется к калитке, садится в машину. Потом, точно сбросив с себя наваждение, она вошла в дом, захлопнула за собой дверь, зажгла свет.
– Что происходит, черт возьми? – спросила она себя, без сил прислоняясь к стене.
Этот человек понравился ей. И ей понравилось, как он ее поцеловал.
Джулия спала и улыбалась во сне. Ей снились пламенеющие на горизонте краски – то ли это были розы из песни дедушки Убальдо, то ли закатное солнце боролось в отчаянной схватке с наступающей темнотой. Косой луч, пронизавший густеющий к ночи воздух, вызвал тоскливую боль.
Неожиданно она почувствовала подступающую к горлу тошноту. Первая мысль была о том, что неприятное ощущение ей приснилось, но потом поняла, что ей и в самом деле плохо. Джулия открыла глаза. Сердце учащенно билось, тело покрылось испариной, перед глазами плыли круги. Инстинктивно она схватилась за край простыни, как утопающий за соломинку. Что с ней могло случиться? Ложилась спать – чувствовала себя нормально, и вдруг такой жестокий приступ! Ей казалось, что никогда в жизни она не испытывала ничего похожего.
Тошнота отступила столь же внезапно, как и появилась. Джулия боялась пошевелиться, ожидая следующего приступа. Мысли ее обратились к Гермесу, к молодым годам, когда она еще девочкой влюбилась в него с первого взгляда. Сколько тогда было страданий, слез, отчаяния, но и надежд тоже – молодых романтических надежд!
Джулия зажгла лампу, взглянула на будильник: только три часа. Дом спал, погрузившись в глубокую тишину, и она чувствовала себя спокойно под его защитой. Как крепкое надежное судно, он продолжал держаться на плаву вопреки всем жизненным штормам.
Сев на постели, она облокотилась о подушки и обвела взглядом спальню. В тусклом свете уличного фонаря линии узора на голубоватых обоях превращались в причудливые образы: в женский профиль, в смеющегося клоуна, в летний пейзаж. Вдруг Джулия явственно увидела перед собой смеющиеся глаза Вассалли и ощутила на губах его горячие губы.
Закрыв лицо руками, словно защищаясь от грубого вторжения, она вызвала из далекой памяти другой поцелуй – застенчивый и нежный, как и ее тогдашний возраст – пятнадцать лет. Невольно она сравнила целомудренную бережность Гермеса с грубой настойчивостью Франко и удивилась, что его поцелуй не только не рассердил ее, но даже доставил удовольствие.
Джулия почувствовала угрызения совести. Бедный Гермес! Если бы он видел, как чужой мужчина целует ее на пороге дома, что бы он подумал? Что вообще испытывает влюбленный мужчина, видя свою подругу в объятиях другого?
Он позвонил, едва она успела снять пальто.
– Привет, любовь моя! Как прошел ужин? – Его голос звучал мягко, спокойно, ласково.
– Как обычно, ничего нового, – ответила Джулия, стараясь не выдать владевшего ею волнения.
– Кто был? – задал новый вопрос Гермес.
– Все те же. – Про Вассалли Джулия почему-то умолчала. – Когда ты приедешь?
– Через пару дней. Позвоню утром, спокойной ночи. Я люблю тебя.
